— Все это похоже на чудо. До сих пор не верится.

Он мягко улыбнулся:

— Придется поверить. Первая запись на следующей неделе.

— Я готова.

— Это чудесно. Считаю, что наша задача — составить конкуренцию шоу Ричарда Симмонса. А сейчас предлагаю устроить праздничный ужин.

Мысль о еде привела Мерил в ужас.

— Ты очень обидишься, если мы сходим в другой раз?

Унылое выражение его лица было ответом на ее вопрос, очередной приступ тошноты убедил Мерил в правильности ее решения.

— Ты, в самом деле, плохо себя чувствуешь? — заботливо спросил он, глядя на ее бледное лицо.

— Да, немного. Но после ванны и хотя бы короткого сна все будет в порядке. — Она слабо улыбнулась.

Такер поднялся с кресла и поцеловал ее в лоб.

— Хорошо, не буду тебя задерживать. Поправляйся. Я завтра позвоню, и мы еще поговорим.

Мерил, зайдя в квартиру, тотчас сбросила с себя одежду и направилась в ванную. Там, в теплой пенистой воде, она расслабилась и почувствовала облегчение.

Без Риза, ее жизнь стала пустой и бессмысленной. Покинув ее дом, месяц назад, он забрал с собой ее сердце.

Она твердила себе, что все к лучшему, что они должны расстаться, но ничто не помогало. Чувство безысходности снова нахлынуло на нее.

От полного нервного истощения ее спасало только то, что Моргана почти поправилась. Сестра была еще слишком слаба для серьезного разговора, и Мерил не торопилась. Она проводила с Морганой столько времени, сколько позволяли врачи. Теперь оставалось только вымолить у нее прощение.

Вода остыла, и Мерил встала, чтобы взять полотенце. Но очередной приступ головокружения заставил ее сесть обратно. То, что с ней происходило, доставляло ей массу неудобств. А это совершенно некстати, в условиях предстоящего телешоу. На этой неделе, решила Мерил, надо все-таки сходить к врачу.

Скользнув под одеяло, она попыталась заснуть. Но и в три часа ночи сон все еще не пришел к ней. Это уже давно не удивляло ее. Она знала: не будет ей в этой жизни ни сна, ни покоя.

В девять утра Мерил постучала в дверь больничной палаты, держа в руках корзину цветов. Услышав тихое «войдите», она распахнула дверь.

— Доброе утро. — Мерил поставила корзину на подоконник рядом с другими цветами. — Комната стала напоминать кабинет флориста, — добавила она, стараясь разрядить напряжение, которое сопровождало каждое ее появление.

— Мерил, нам надо поговорить.

Мерил повернулась к сестре. Наконец у нее появится возможность объясниться.

— Я знаю, — тихо ответила она, и одинокая слеза показалась в уголке глаза.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга, не решаясь начать разговор. У каждой из них слишком много наболело, и они не знали, как выйти из этой тяжелой ситуации.

Мерил думала о том, как, в сущности, еще слаба ее сестра. Хотя, надо сказать, Моргана поправлялась на удивление быстро. Правда, со временем ей все же понадобится небольшая пластическая коррекция лица, но в целом последствия могли оказаться куда страшнее. Мерил каждый день благодарила Бога за чудесное спасение сестры.

— О Моргана! — Слезы душили ее, когда она шагнула к кровати.

Моргана протянула руки, и сестры, рыдая, обнялись.

— Прости меня, — начала Моргана, всхлипывая.

— Нет, — оборвала Мерил, — ты прости.

Она, вдруг испугавшись, что слишком крепкие объятия могут повредить Моргане, слегка отстранилась. Затем с улыбкой смахнула слезы с лица сестры и произнесла:

— Я… я хотела сказать тебе, что…

— Может, ты и должна что-то сказать, но моим поступкам нет оправдания, — перебила Моргана.

— Пожалуйста, не надо. Неужели ты думаешь, я не поняла? Я ведь всегда тебя понимала, родная.

— Мерил, дай мне закончить, иначе я больше не смогу с этим жить. Из-за собственного эгоизма я чуть не оказалась причиной гибели человека. — У нее дрожали губы от волнения.

— Но все обошлось, дорогая. Так, что успокойся, а то никогда не поправишься.

— Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня за то зло, которое я причинила тебе и Ризу? — еле слышно спросила Моргана.

Мерил снова залилась слезами и прижала сестру к груди.

— Только если ты простишь меня за обман. — Она беспомощно всплеснула руками. — Если бы я с самого начала рассказала тебе все, ничего бы не произошло.

Радостная улыбка осветила бледное лицо Морганы.

— Значит, мы сможем все забыть и снова жить, как прежде?

— Это лучшее, что можно придумать. — Мерил вздохнула с облегчением.

Она засмеялась и, достав из кармана платок, вытерла слезы.

Мерил подняла глаза на Моргану, и что-то в лице сестры заставило ее заботливо спросить:

— Тебе больно, милая?

— Да, немного, но это пройдет. — Моргана натянуто улыбнулась. — Знаешь, нужно смотреть правде в глаза. Карьере модели пришел конец. Даже если Ризу удастся склеить мое лицо, я выхожу из игры.

— Может быть, не стоит делать скоропалительных выводов?

Моргана решительно покачала головой:

— Выслушай меня до конца. Решение принято. — Она облизнула пересохшие губы. — Меня больше не интересует эта работа. Я выхожу замуж за Джея.

— Что?!

Моргана хихикнула:

— Да, дорогая сестричка, ты не ослышалась. Джей наконец, уговорил меня. — Ее лицо внезапно омрачилось. — Он искренне сожалеет о том, что натворил…

— Не будем об этом, — обрезала Мерил. — Его, как и нас всех, можно понять. Пожалуй, я была с ним слишком резка в тот день, когда вернулась из Нью-Йорка. Следует, наверное, извиниться. — Она помолчала. — Ты любишь его?

— Да, теперь мне кажется, что всегда любила. Похоже, это понимали все, кроме меня самой. — Немного помолчав, она спокойно продолжила: — И вот еще что, Мерил. Ты должна знать: я никогда не любила Риза. Просто попала под его обаяние, обходительные манеры… Но не только это. Я рассматривала его, как возможный пропуск на вершину карьеры. Вбила себе в голову, что только в его власти вернуть мне молодость и красоту… Но дурные поступки никогда до добра не доводят. Теперь-то я поняла, что любить и быть любимой гораздо важнее красоты и богатства.

Она внезапно рассмеялась, хотя глаза оставались серьезными.

— Довольно много времени потребовалось, чтобы это понять, правда? Хочешь посмеяться? Оказывается, цветы, которые будто бы Риз присылал мне в Париже, были от Джея. Я не видела, что творится у меня под носом!

Мерил мягко улыбнулась:

— Забудь об этом, главное — ты все поняла. Я думаю, ты будешь, счастлива с Джеем. Он всегда любил тебя.

— Самое важное, для меня теперь — стать ему хорошей женой. Жаль, что не могу бежать под венец сразу, как выйду из этих стен. Риз по крайней мере, еще целую неделю не сможет сделать операцию.

Каждое упоминание имени Риза болью отзывалось в израненной душе Мерил. Узнав, что Риз вовсе не был таким уж коварным и не посылал Моргане цветы, Мерил вновь испытала укол совести. Но она попыталась скрыть от сестры свои переживания.

Однако Моргана все поняла. Бросив взгляд на побледневшее лицо Мерил, она первой нарушила тишину:

— Невыносимо думать, что у вас все кончено… Из-за меня…

Мерил пыталась подобрать слова для ответа.

— Все действительно кончено. Но не из-за тебя… — прошептала она, с ужасом понимая, что говорит правду.

— Тогда из-за чего?

— Из-за меня! — Мерил расплакалась. Затем, взяв себя в руки, продолжила: — Из-за того, что я не могла спокойно переносить тот самый взгляд, которым столько раз смотрел на меня Элиот. Ведь он так хотел ребенка! А я, похоже, не могу его дать…

— О, Мерил, — тихо сказала Моргана, — я не знала, как глубоко в тебе сидит этот комплекс. Мне казалось, что только я такая неуверенная в себе и нерешительная дурочка.

Мерил горько улыбнулась:

— Я тоже не замечала за собой этого, пока Риз не заставил меня посмотреть правде в глаза.

— А… ты уверена, что все кончено? Может, тебе стоит пойти к нему? — осторожно спросила Моргана.

Боль. Невыносимая, неописуемая боль пронзила Мерил.