Филипп развернул бесплатную газету, потом свернул обратно. Они договорились с Хлоей на время отпуска забыть про газеты. В кармане у него лежал триллер про Россию, но Филипп знал, что в нынешнем состоянии даже не сможет сосредоточиться на сюжете. Он снова поднес стакан к губам, а опустив, встретился глазами с мужчиной, сидящим в соседнем ряду. Мужчина улыбнулся.

   — Такая гадость! — Он указал на свой стакан. — Возьмите лучше пиво. То, что надо!

   У словоохотливого незнакомца был выговор жителя южной части Лондона; его мускулистую грудь обтягивала рубашка-поло от «Лакост». Когда он протянул руку за пивом, Филипп заметил у него на запястье массивный «Ролекс».

   — Вы в отпуск? — продолжал мужчина.

   — Да, — ответил Филипп. — А вы?

   — Каждый год туда езжу, — отозвался сосед. — Нигде нет такого солнца, как в Испании.

   — Вообще-то в Англии сейчас как раз такое, — заметил Филипп.

   — Так-то оно так, — согласился мужчина. — Но рассчитывать на постоянно безоблачное небо нельзя, верно? В том-то и проблема.

   Он протянул пухлую руку и представился:

   — Вик.

   — Филипп.

   — Приятно познакомиться, Филипп. — Вик сделал большой глоток и удовлетворенно вздохнул. — О господи, как же хорошо куда-нибудь уехать! У меня строительный бизнес. Новые кухни, пристройки… Сумасшедшая работа. Пашу как проклятый.

   — Не сомневаюсь, — отозвался Филипп.

   — Просто не то слово. И все для того, чтобы расплатиться за новую квартиру. Жена улетела раньше, уже жарится на солнышке. — Вик глотнул еще пива и устроился в кресле поудобнее. — А вы, Фил, чем занимаетесь?

   — Я… — Филипп кашлянул. — Банковское дело. Скукотища.

   — Да ну? И какой же банк?

   После едва заметной паузы Филипп отозвался:

   — Национальный южный.

   Авось это название ничего не значит для собеседника. Авось он просто кивнет и глубокомысленно протянет: «А-а!»

   Но Филипп уже заметил на лице Вика проблеск интереса.

   — Национальный южный? Это не вас недавно с кем-то соединили?

   — Нас, нас. — Филипп натянуто улыбнулся. — С ПБЛ. С интернет-компанией.

   — Вот я и припоминаю, слыхал что-то такое. — Вик призадумался. — Ну и как идут дела?

   — Ну, пока что ничего толком не ясно, — ответил Филипп, с трудом удерживая улыбку на лице. — Пока еще рано говорить.

   Он глотнул апельсинового сока и резко выдохнул, поражаясь собственной расслабленности.

   Впрочем, он уже успел к этому привыкнуть — к озабоченным лицам собеседников, приподнятым бровям, расспросам, ставящим его в неловкое положение. Одни интересовались без всякой задней мысли. Другие, кто читал не только заголовки, маскировали свое беспокойство под оптимизм: «Но с вами-то все в порядке, правда?» И он всегда улыбался в ответ и бодро заявлял: «Со мной? Со мной все будет отлично». Собеседники расслаблялись, и Филипп ловко менял тему беседы и подливал в бокалы еще вина.

   И лишь позднее позволял себе обменяться мимолетным взглядом с Хлоей. А когда все расходились по домам, сбрасывал свою все более натянутую маску благополучия, словно потрепанный костюм.

   — Прошу прощения, — сказал Вик — Зов природы!

   Он зашагал в конец салона, а Филипп, поймав взгляд стюардессы, попросил:

   — Двойной бренди, пожалуйста.

   Он заметил, что руки его дрожат, и спрятал лицо в ладонях. Мгновение спустя его шеи коснулась прохладная рука жены.

   — Ты же обещал! — негромко, но твердо произнесла Хлоя. — Ты обещал не думать об этом. И уж тем более не говорить!

   — Ну а что мне оставалось делать? — Филипп поднял голову и посмотрел на Хлою. Лицо у него горело. — Что я могу поделать, если люди тут же принимаются меня расспрашивать?

   — Ты можешь соврать.

   — Соврать?

   Филипп уставился на Хлою, чувствуя, как его подергивает от раздражения. Иногда она смотрела на жизнь до смехотворного упрощенно, словно маленькая. Она обращала взгляд своих голубых глаз на мир и различала узор, логическую последовательность, имеющую смысл. А он видел лишь беспорядочную, хаотичную мешанину.

   — Ты предлагаешь мне врать о моей работе?

   — А почему бы нет? — Хлоя кивком указала на пустующее кресло Вика. — Ты что, думаешь, его вправду интересовало, кто ты такой? Он просто поддерживал разговор, вот и все. Ну так поддерживай разговор так, как тебе нужно.

   — Хлоя…

   — Ты можешь говорить, что ты… почтальон. Или фермер. Нет такого закона, который велел бы постоянно говорить правду. Ведь так?

   Филипп промолчал.

   — Тебе нужно защитить себя, — сказала Хлоя уже более мягко и сжала его руку. — На эту неделю ты не работаешь в банке. Ты… ты — летчик гражданских авиалиний. Идет?

   Филипп невольно улыбнулся.

   — Идет, — наконец ответил он. — Летчик так летчик.

   Он откинулся на спинку кресла и несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь расслабиться. Потом взглянул туда, где сидели Сэм с Натом. И, к удивлению своему, обнаружил, что оба куда-то делись.

   — Ваш двойной бренди, сэр, — раздался у него над головой голос стюардессы. — С вас два фунта.

   — Спасибо, — отозвался Филипп и неуклюже полез в карман за мелочью. — Интересно, что затеяли мальчишки? — негромко сказал он Хлое. — Они куда-то отправились.

   — А мне все равно, — ответила Хлоя и снова взялась за свой роман. — Пускай делают что хотят. Мы в отпуске.

   — Если только они не влипнут в неприятности.

   — Они не влипнут в неприятности, — заявила Хлоя, переворачивая страницу. — Их отец — летчик.

   — Это называется клубный класс, — негромко пояснил Сэм Нату, когда они небрежно шагали вдоль салона. — Тут все дают бесплатно.

   — Это что, например?

   — Например, шампанское.

   Нат скептически воззрился на брата.

   — Чего? Они просто так возьмут и дадут тебе шампанское?

   — Если попросишь — дадут.

   — Ну уж тебе-то точно не дадут.

   — Еще как дадут! Смотри!

   Они добрались до самого конца отсека, и их никто не остановил. Теперь перед ними находилась плотная синяя штора, гласившая, с точки зрения Ната: «Поворачивай обратно».

   — Хорошо, — пробормотал Сэм, отодвинул штору и заглянул в образовавшуюся щель. — Там в конце есть пара свободных кресел. Просто усядемся туда, будто так и надо, и прикинемся шикарными парнями.

   — Шикарными — это как?

   — Ну, типа «дорогой!», чмок-чмок.

   — Дорогой, — пробормотал Нат, пробуя слово на вкус. — Сэм…

   Он остановился.

   — Что такое?

   — Не знаю.

   — Ну тогда пошли. Тут никого нет.

   И Сэм преспокойно откинул штору, подтолкнул Ната вперед, прошел сам и снова ее задернул. Мальчишки втихомолку проскользнули на свободные места, которые углядел Сэм, и посмотрели друг на дружку с плохо скрытым весельем. Никто даже головы не повернул в их сторону.

   — А тут неплохо, правда? — негромко сказал Сэм Нату.

   Тот кивнул, изумленно озираясь. Ему показалось, будто он попал в другой мир: светлый, безмятежный, просторный. Даже люди здесь были другие. Они не огрызались друг на друга, не хохотали во все горло и не жаловались громко на еду. Они просто тихо сидели на своих местах — даже две маленькие девочки в одинаковых синих костюмчиках, пившие, кажется, молочный коктейль с клубникой. Взгляд Ната задержался на них на мгновение, потом скользнул чуть дальше — и в ужасе остановился.

   Кто-то смотрел на них. Девушка с темно-рыжими косичками-дредами. И смотрела она так, словно точно знает, что они делают. «Да у нее и у самой такой вид, будто она взаправду не принадлежит к этому клубному классу», — подумалось Нату. Девушка весело ухмыльнулась и показала Нату поднятый большой палец. Нат в ужасе отвел глаза и покраснел.