Лекарь
Это чрезвычайно важно.
Менехм I
А пошел ты прочь скорей.
Лекарь
(старику)
Вот, безумствовать уж начал!
Менехм I
Ты б еще меня спросил,
Хлеб пурпурный, или алый, или желтый я люблю?
Не люблю ли рыбу в перьях или птицу в чешуе?
Старик
(лекарю)
Слышишь, что он там городит?
Хоть лекарство, что ли, дай.
Да скорей, не то припадок снова овладеет им.
Лекарь
Погоди, еще я должен расспросить.
Старик
Скорей, болтун!
Лекарь
(Менехму)
У тебя бывают часто выкаченные глаза?
Менехм I
Что я, краб приморский, что ли, чтоб выкатывать глаза?
Лекарь
А скажи-ка мне: бурчанье ты в желудке замечал?
Менехм I
Если сыт, так все спокойно; если голоден, бурчит.
Лекарь
Вот теперь он так ответил, будто не сходил с ума!
Ну, а спишь ты до рассвета? Засыпаешь быстро ты?
Менехм I
Коль с долгами расплатился, так великолепно сплю.
Чтобы гром тебя, допытчик, тут на месте поразил!
Лекарь
Приближается припадок, судя по его словам.
Старик
Он теперь умен, как Нестор, судя по его словам.
А недавно назвал псицей собственную он жену.
Менехм I
Я-то назвал?
Старик
Да, в безумье.
Менехм I
Я?
Старик
Ну да, конечно, ты.
И четверкой диких коней растоптать меня грозил.
Менехм I
Что за вздор? Кто это видел? Кто посмеет утверждать?
Старик
Я видал и утверждаю, что ты делал это все.
Менехм I
Я же видел, что украл ты у Юпитера венок.
Видел также, что в темницу бросили тебя за то,
А потом, связав, в колодках, выпороли поделом.
Видел, как отца убил ты и как продал в рабство мать.
Видишь, я здоров! Умею бранью отвечать на брань.
Старик
Лекарь, лекарь, умоляю, поскорее помоги.
Видишь сам — он сумасшедший.
Лекарь
Вот что надо сделать нам. Пусть его ко мне притащат.
Старик
Будет лучше?
Лекарь
Разве ж нет? За него примуся дома я по-своему.
Старик
Примись.
Лекарь
У меня он чемерицы поглотает двадцать дней.
Менехм I
У меня же повопишь ты под плетьми и тридцать дней.
Лекарь
Позови людей скорее, пусть возьмут.
Старик
А скольких звать?
Лекарь
Для него, в таком безумье, уж не меньше четверых.
Старик
Мигом будут; ты же, лекарь, стереги его.
Лекарь
Ну, нет.
Лучше дома приготовлю все, что надо. Так скажи
Ты рабам, пускай притащат.
Старик
Ладно.
Лекарь
Ухожу.
Старик
Прощай.
Оба уходят.
Менехм I
Тесть ушел, ушел и лекарь. Наконец-то я один!
В чем тут дело, что безумным вздумали меня считать!
Ведь с тех нор, как я родился, я ни разу не болел,
И совсем я не безумен: драк и ссор не затевал,
Сам я здрав, встречаю здравых, знаю тех, с кем говорю.
А кричат, что я безумен… или сами без ума?
Как мне быть? Домой хочу я — да не пустит ведь жена.
(Показывая на дом Эротии.)
А туда и не пытаюсь; слишком плохи там дела.
Что ж, останусь здесь; хоть ночью пустят, может быть, домой.
СЦЕНА ПЯТАЯ
Мессенион
(входит)
Пример всем рабам тот мудрец-раб, блюдет кто,
Забот полон страхов, добро господина.
Пусть тот прочь ушел, раб храпит все, как прежде,
Усердно и так, будто смотрят за ним.
Ведь тот, кто умом здрав, поймет, что важней быть
Небитым, чем есть, сколько влезет в живот.
Пусть вспомнит бездельник, награда какая
Его ждет за лень от руки господина:
Битье, труд на мельнице тяжкий, колодки,
И голод, и холод
Порокам его воздаянье.
Вот потому-то, я уверен, лучше добрым быть слугой.
Ушам приятней разговоры, чем спине кулак и плеть.
Приятней поедать хлеба, чем хлеб на мельнице молоть.
Вот потому-то я послушен и усерден потому
И, право, пользу вижу в том!
Пускай другие поступают как угодно, я ж мой долг
Со страхом буду выполнять, чтоб мне не провиниться в чем.
Ведь в том и добродетель наша — всякой избегать вины.
И те, что глупы и беспечны, все раскаются потом,
А я надеюсь за усердье скоро волю получить.
Я спину гну, но от побоев этим спину берегу.
Теперь отвел рабов с поклажей я на постоялый двор,
И вот спешу сюда навстречу. Постучу-ка в дверь к нему,
Попытаюсь из притона я хозяина спасти.
Но, боюсь, пришел я поздно и уже проигран бой.