Она посмотрела в глазок. На пороге стоял не Мик, а его сестра в темных очках. Интересно, откуда Мэг узнала ее адрес. Возможно, от Трэвиса. И неясно, что ей нужно днем в воскресенье. Самый очевидный вариант: Мэг хотела поговорить с Мэдди о книге. Но дочь внешне так походила на мать, что на ум приходил и другой ответ: женщина явилась выяснять отношения. Мэдди прикинула, следует ли достать электрошокер, но совершенно ни к чему всаживать в Мэг пятьдесят тысяч вольт, если та пришла чтобы просто пооткровенничать о происшествии двадцатидевятилетней давности. Такое развитие событий было бы крайне неудачным и неэффективным, ведь Мэдди, как писательнице, крайне любопытно услышать, что расскажет Мэг. Так что пришлось без затей открыть дверь.

— Привет, Мэдлин. Надеюсь, не помешала, — начала нежданная гостья, — я только что завезла Пита к Аллегрецца и решила поболтать с вами пару минут.

— Соседи уже вернулись?

— Да, сегодня утром.

Легкий бриз играл в темных волосах Мэг, женщина не производила впечатления возбужденной или сумасшедшей. Мэдди отступила назад.

— Проходите.

— Спасибо.

Мэг подняла солнечные очки на голову и прошла внутрь. Она была одета в юбку цвета хаки и черную блузку с короткими рукавами. Схожесть с Роуз Хеннесси прослеживалась так явно, что Мэдди даже стало жутко, хотя она считала нечестным судить Мэг по поведению матери, так же, как себя саму по образу Элис Джонс.

— Чем могу помочь?

— Мой брат был здесь прошлым вечером?

Мэдди запнулась на миг, но затем продолжила шагать в гостиную. С самого начала не понимая, что привело Мэг к ней домой, Мэдди, однако, не додумалась, что сестра Мика явилась поговорить о вчерашней оргии. Похоже, электрошокер все-таки пригодится.

— Да.

Мэг вздохнула.

— Я сказала ему не ходить сюда. Я взрослый человек и сама могу о себе позаботиться. Он боится, что разговоры о родителях могут расстроить меня.

Мэдди улыбнулась с облегчением.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — предложила она, указывая на диван, — хотите выпить что-нибудь? Боюсь, могу предложить только диетическую колу и воду.

— Нет, спасибо, — Мэг села на диван, Мэдди заняла место на стуле, — мне очень жаль, что Мик посчитал необходимым явиться сюда и приказать вам не общаться со мной.

О, он этим не ограничился.

— Так же, как и вы, я взрослый человек и не подчиняюсь командам вашего брата.

Ну, кроме того случая, когда они принимали ванну, и он посмотрел на нее своими неотразимыми глазами и произнес: "Иди сюда, ко мне на колени".

Мэг поставила сумочку на кофейный столик.

— Мой брат неплохой человек. Он просто чересчур меня опекает. Когда мы были детьми, Мик остро на все реагировал, да и теперь не любит обсуждать наших родителей. Если бы вы встретились при других обстоятельствах, уверена, он пришелся бы вам по душе.

Этот мужчина и так нравился ей намного сильнее, чем это было разумно в данной ситуации, страшно вообразить, насколько бы она наслаждалась его объятиями, если бы он к тому же не принадлежал к семейству Хеннесси.

— Наверное, вы правы.

Морщинка прорезала лоб Мэг.

— По городу ходят слухи, что по вашей книге снимут фильм.

— Неужели?

— Да, Карлин пришла вчера ко мне на работу и сказала, что Анджелина Джоли сыграет роль мамы, а Колин Фаррелл — папы.

Кандидатуру Колина Фаррелла еще можно понять, ведь он ирландец, но Анджелина Джоли?

— Мне никто не предлагал экранизацию. — Черт, она даже своему агенту не сообщила про книгу. — Так что можете успокоить всех: съемочная группа в ближайшее время не нагрянет.

— Это радует, — кивнула Мэг, затем взглянула на застекленные двери, — ваша кошка хочет войти.

— Она не моя. Наверное, бездомный котенок. — Мэдди покачала головой и откинулась назад на стуле. — Вам, кстати, питомец не нужен?

— Нет. Я не очень их люблю, правда, дала сыну слово завести собаку, если он будет хорошо себя вести в течение месяца, — она усмехнулась, — хотя не думаю, что в ближайшее время это обещание меня к чему-то обяжет.

Когда Мэг смеялась, то становилась немного похожа на Мика.

— Я тоже не особо люблю животных, — призналась Мэдди и подумала, для чего же Мэг пришла сюда: поболтать о питомцах или поговорить о своих родителях, — от них столько хлопот.

— О, меня не это беспокоит, я не хочу заводить животных, потому что они умирают.

По мнению Мэдди, это единственное, что хорошего можно было сказать о кошках.

— В детстве у нас был пудель по имени Принцесса, хотя, по правде, собака принадлежала Мику.

Мик и пудель? Мэдди не могла представить его владельцем пуделя, а уж пудель по имени Принцесса…

— Это он дал ей кличку?

— Да. Мику было лет тринадцать, когда она умерла. И единственный раз я видела, как плачет мой брат, когда ему пришлось хоронить эту собаку. Даже во время прощания с нашими родителями он казался маленьким мужественным человечком. — Мэг вздохнула, — в моей жизни слишком много смертей, не хочу привязываться к питомцу, чтобы потом он умер у меня на руках. Большинство людей не задумываются об этом, но я так не могу.

— Понимаю, — и Мэдди действительно понимала, больше, чем Мэг представляла, по крайней мере, сейчас.

— Полагаю, вам интересно, почему я явилась сюда и не стала ждать, когда вы выйдете со мной на связь.

— Думаю, вам хотелось поговорить о своих родителях и о том, что случилось той августовской ночью.

Мэг кивнула и заправила волосы за уши.

— Не знаю, почему вы пишете о случившемся, но раз так, я решила, что вам следует услышать историю с точки зрения нашей семьи. Очевидно, Мик не собирается беседовать с вами. Так что остаюсь я.

— Вы не против, если я включу диктофон?

Мэг не отвечала так долго, что Мэдди испугалась возможного отказа.

— Ладно, в этом нет ничего плохого. Но только при условии, что я смогу остановить запись, когда почувствую себя некомфортно.

— Отлично.

Мэдди поднялась со стула и направилась к столу в кабинете, вставила новую кассету, взяла папку и ручку, а затем вернулась в гостиную.

— Если вы о чем-то говорить не хотите, то и не нужно этого делать, — заверила она, хотя ее работа заключалась в том, чтобы вытянуть информацию из Мэг по максимуму.

Писательница поднесла диктофон к губам, назвала имя собеседницы и дату, затем поставила коробочку на край кофейного столика. Рассказчица взглянула на устройство и спросила.

— С чего мне начать?

— Если не трудно, не могли бы вы рассказать, что помните о родителях? — Мэдди откинулась назад на стуле и сложила руки на коленях. Спокойствие и доброжелательность. — Так сказать, хорошие времена.

А потом они перейдут к плохим.

— Уверена, вы слышали, что мои родители ссорились.

— Да.

— Это происходило не постоянно, но иногда такое случалось… — Мэг сделала паузу и посмотрела вниз на свою юбку. — Моя бабушка частенько говорила, что они были одержимы: любили друг друга и ругались с большей страстью, чем обыкновенные супруги.

— Вы верите в это?

Морщинка появилась на лбу Мэг, и опрашиваемая сцепила руки на коленях.

— Я только помню, что мой папа всегда был полон жизни, всегда счастлив, постоянно напевал. Все любили его, что-то такое было в нем, что притягивало людей. — Она взглянула вверх, и ее зеленые глаза встретились с глазами Мэдди. — А мама сидела дома со мной и Миком.

— Она была счастлива?

— Мама… мама иногда грустила, но это не значит, что она была плохой матерью, — сказала Мэг и принялась описывать прекрасные пикники, дни рождения, большие семейные встречи и еженощные сказки перед сном. Создавалось впечатление, что Хеннесси сошли с глянцевой большой праздничной открытки.

Чушь. После примерно тридцати минут приторно-сладких речей Мэдди решила сменить тему:

— А что случалось, когда ваша мама грустила?

Мэг откинулась назад и сложила руки на груди.

— Что ж, это не секрет. В такие моменты было сломано много копий. Уверена, шериф Поттер рассказал вам о том случае, когда мама сожгла всю папину одежду.