— Первым на место прибыл… — Мэдди замолчала, чтобы поглядеть в отчет. — Офицер Грей Типтон.

— Да. Он ушел из участка спустя несколько месяцев, а затем и вовсе переехал, — проговорил шериф. — Я слышал, что он умер несколько лет назад.

В Трули Мэдди постоянно сталкивалась с трудностями вроде этой. Люди либо не желали говорить о том, что произошло, либо уже были мертвы. Хорошо, что у нее хотя бы имелись заметки и рапорт офицера Типтона.

— Да, он попал в аварию на вездеходе в 1981 году. А убийства имели какое-то отношение к его уходу из участка?

Шериф Поттер отложил в сторону фотографии.

— Самое непосредственное. Грей и Лок крепко дружили, и картина убитого друга поразила его до такой степени, что он даже потерял сон. — Поттер поднял снимок, на котором Роуз лежала рядом со своим мертвым мужем. — Тогда мы впервые увидели нечто подобное. Я занимался массой автомобильных аварий, чертовски кровавых катастроф, но они не касались меня лично.

Поскольку описывать суд Мэдди не придется, девушка постаралась собрать как можно больше личной информации. А учитывая, что Хеннесси не желали идти на контакт, она вынуждена была полагаться на другие источники.

— Грею пришлось очень тяжело, и он решил уйти. Это лишний раз доказывает, что нельзя знать наперед, как ты поведешь себя в той или иной ситуации, пока непосредственно не окажешься по колено в крови.

Следующий час они обсуждали место преступления. Снимки и отчеты помогали понять «кто», «что», «где» и «когда», но вопрос «почему» все еще оставался без ответа. Мэдди сменила кассету в диктофоне, а затем спросила:

— Вы знали и Лока и Роуз. Как вы считаете, что случилось в ту ночь? — В каждом подобном случае имеется катализатор. Стресс, который толкает преступника за грань. — Судя по тому, что я слышала, связь с Элис Джонс не была единственной интрижкой Лока.

— Верно. Тот брак много лет напоминал американские горки. — Шериф покачал головой и снял очки. — Перед переездом в фермерский дом за городом, они жили у озера на Пайн-Нат. Каждые пару месяцев я получал звонок от соседей и вынужден был ехать к ним.

— И что вы находили по прибытии?

— По большей части крики и вопли. Несколько раз одежда Лока была разорвана, а на его лице красовалась красная отметина. — Билл засмеялся. — Однажды я приехал на место и увидел разбитое окно, а в саду лежала сковородка.

— А вы когда-либо забирали кого-то из них в участок?

— Нет. Потому как в следующий раз, когда мы видели эту парочку, они были влюблены и счастливы как щенки.

А когда влюбленность уходила, они втягивали посторонних людей в свой испорченный брак.

— Но когда они переехали в фермерский дом, звонки в участок прекратились?

— Да. Но, знаешь ли, вокруг не было соседей.

— А где сейчас тот фермерский дом?

— Сгорел… — Билл задумчиво замолчал, и его лоб прорезали глубокие морщины. — Должно быть, около двадцати лет назад. Однажды ночью, кто-то пробрался туда, облил дом бензином и сжег до основания.

— Кто-нибудь пострадал?

— В то время там никто не жил. — Шериф нахмурился и покачал головой. — Того, кто сделал это, так и не нашли. Хотя у меня всегда были кое-какие подозрения.

— И кто же это по-вашему?

— Лишь у пары человек было настолько сильное желание уничтожить этот дом, что они готовы были проделать такую работенку. Детки, которые просто балуются спичками, не поджигают жилища подобным образом.

— Мик?

— И его сестра, хотя я никогда не мог этого доказать. Да и не особо хотел, если уж говорить откровенно. В подростковом возрасте Мик всегда был проблемой. Постоянная заноза в заднице, но я сочувствовал ему. У него была по-настоящему тяжелая жизнь.

— Множество детей теряют родителей, но не становятся поджигателями.

Шериф наклонился вперед.

— Да, но не все вынуждены мириться с жизнью, которую Роуз Хеннесси оставила своим детям.

Это было правдой, но Мэдди сама знала немного о такой жизни. Она перевернула страницу в своем блокноте и проговорила:

— Элис Джонс жила в Трейлерном парке. Вы не знаете женщину по имени Трина, которая могла жить там по соседству в 1978?

— Хммм, имя мне не знакомо. — Он раздумывал одну минуту, а затем наклонился вперед. — Возможно тебе стоит поговорить с Хэрриет Лэндерс. Она жила там много лет. После

продажи земли застройщику, ее пришлось практически связывать и выносить на руках.

— А где она сейчас?

— Ливана, — позвал Билл жену. Когда женщина появилась из задней части дома, он спросил: — Где сейчас Хэрриет Лэндерс?

— Кажется на «Вилле Самаритян». — Ливана посмотрела на Мэдди и добавила: — Это дом престарелых чуть в сторону от Уайттейл и Пятой улицы. Сейчас у нее проблемы со слухом.

— Что? — закричала Хэрриет Лэндерс из инвалидного кресла. — Говори громче, ради бога.

Мэдди сидела на старом железном стуле в маленьком саду «Виллы Самаритян».

По внешности пожилой женщины сложно было определить ее возраст. Мэдди предположила бы, что она уже одной ногой в могиле и почти превратилась в ископаемое.

— Меня зовут Мэдди Дюпре! Скажите, могла бы я…

— Ты та писательница, — перебила Хэрриет. — Я слышала, что ты здесь для того, чтобы написать книгу о Хеннесси.

Вау, новости быстро долетают даже до частной лечебницы.

— Все верно. Мне сказали, что вы когда-то жили на Трейлерном парке.

— Я прожила там около пятидесяти лет. — Хэрриет потеряла почти все свои седые волосы и большую часть зубов, сейчас на ней был надет розовый халат с белым кружевом и застежками. Однако не создавалось впечатления, что с ее головой что-то не в порядке.

— И представления не имею, о чем бы я могла поговорить с тобой.

— Например, о жизни там?

— Хмм. — Хэрриет подняла свою узловатую, сучковатую руку и отмахнула пчелу от лица. — У меня мало тех историй, которые захотели бы услышать посторонние люди. Народ считает, что те, кто живет в трейлерах — мусор, но я всегда любила свой дом на колесах. Мне нравилось, что при желании я могу собраться и переехать. — Она пожала тонким плечом. — Хотя, я никогда так этого и не сделала.

— Люди могут быть очень жестокими и поверхностными, — проговорила Мэдди. — Когда я была маленькой, мы тоже жили в трейлере, и мне он казался просто прекрасным. — И это было правдой, но по большей части, потому что трейлер был намного лучше тех мест, где Мэдди с матерью жили прежде. — И мы точно не были мусором.

Впалые голубые глаза Хэрриет взглянули на нее оценивающе.

— Ты жила в трейлере?

— Да, мэм. — Мэдди подняла магнитофон. — Вы не возражаете, если я запишу наш разговор?

— Для чего?

— Чтобы я не процитировала вас неправильно.

Хэрриет положила свои худые локти на подлокотники и наклонилась вперед.

— Пожалуйста. — Она указала на диктофон. — Что ты хочешь знать?

— Вы помните то время, когда Элис Джонс жила в Трейлеронм парке?

— Конечно, хотя мой трейлер находился через дорогу от ее, а не по соседству. Но порой, проезжая мимо, я видела эту девушку. Она была действительно милой, а ее маленькая дочка весь день и полночи прыгала на батуте во дворе.

Да, эту часть истории Мэдди знала. Она помнила, как прыгала высоко и думала, что ее носки коснутся небес.

— Вы когда-нибудь разговаривали с Элис Джонс? Вели дружественные беседы?

Харриет нахмурилась.

— Что-то не припомню. Это было давно и моя память не так хороша в последнее время.

— Я понимаю. Моя память тоже не всегда в лучшей форме. — Мэдди посмотрела на свои записи, будто вспоминая следующий вопрос. — Вы помните женщину по имени Трина, которая могла жить в Трейлерном парке в то время?

— Скорей всего это Трина Олсен. Средняя сестра Бетти Олсен. У нее были пламенно-рыжие волосы и веснушки.

Мэдди записала фамилию и обвила ее в кружок.

— Вы не знаете, Трина все еще живет в Трули?

— Нет. Хотя Бетти уже мертва. Умерла от рака печени.

— Мне очень жаль.

— Почему, разве ты знала ее?