Ларин посмотрел на старый диван, местами проеденный молью.

—  Скажите,— сказал он,— у вас есть какие-нибудь предположения, куда он мог пропасть?

Шаповалов задумался.

—  Володя часто исчезал,— сказал он,— то на неделю, то на месяц. Когда исчез последний раз, я думал, что в конце концов появится. Но вот уже два года, как его нет.

—  А вы не думали, что с ним могло случиться?

—  Все, что угодно. Выпил и замерз где-нибудь. Говорили еще, что он утонул.

—  Кто говорил?

—  Честно говоря, не помню

Шаповалов затушил папиросу и вновь подошел к мольберту.

—  Никто не пытался его найти? — спросил Ларин.

—  Я — нет,— ответил Шаповалов.— И думаю, никто не пытался.

—  Скажите, не осталось у вас каких-нибудь работ Васильева?

—  Вы знаете, забавное совпадение,— усмехнулся Шаповалов.— Позавчера их у меня купили.

— А как вам представились покупатели?

—  Из галереи «Пальмира». Я, правда, про такую не слышал. Но они сказали, только что открылась.

—  Визиток своих, конечно, не оставили?

—  Нет, но обещали позвонить.

Ларин задумался.

— Вы бы не могли помочь нам составить их фоторобот? — обратился он к Шаповалову.

Тут пожилой художник рассмеялся. Пожалуй, это было первое открытое проявление его эмоций.

—  Фоторобот! — прокряхтел он сквозь смех.— Зачем? Я вам их нарисую.

Ларин с сомнением посмотрел на Шаповалова. Затем он перевел взгляд на картину на мольберте. Шаповалов понял сомнения Ларина. Все его картины в мастерской были абстрактными.

—  Не волнуйтесь,— сказал он Ларину,— я могу писать и в реалистической манере.

С этими словами он вновь отложил кисть, подошел к шкафу и вынул из него два чистых листа бумаги. Затем художник взял карандаш и начал рисовать портреты Мокеева и Старова. Ларин с интересом наблюдал за движением руки с карандашом. Минут через десять оба портрета были готовы. Как и обещал Шаповалов, они выглядели вполне реалистично. Художник протянул рисунки Ларину. Капитан внимательно рассмотрел их, затем аккуратно свернул в трубочку и упаковал в газету.

—  Скажите,— сказал Ларин,— у кого в городе еще могли остаться картины Васильева?

—  Я знаю, что он отдавал их на комиссию Вите Белому,— подумав, ответил Шаповалов,— он торгует на Невском у римско-католической.

—  Как его найти?

—  Спросите на месте, там его все знают.

—  А что-нибудь из вещей Васильева у вас осталось?

Шаповалов задумался. Затем повернулся и показал на большой деревянный крест, висящий на стене.

—  Только этот крест,— сказал художник.— За полгода до исчезновения Володя привез его из Печорского монастыря.

Ларин подошел к кресту и внимательно рассмотрел его. Это была вещь тонкой ручной работы, сделанная пятьдесят-сто лет назад.

—  Спасибо,— сказал Ларин.— Если еще что-нибудь вспомните, позвоните, пожалуйста.

Он протянул Шаповалову визитку.

—  Не за что,— Шаповалов взял визитку Ларина, бросил ее на стол и вновь направился к мольберту.

5

В тот же день капитан Ларин пришел на Невский проспект к римско-католической церкви. До этого он успел заехать в «контору», где отсканировал портреты, нарисованные Шаповаловым. У римско-католической, как всегда, толкались продавцы картин, покупатели и просто зеваки. Оперативник подошел к одному из торговцев, стоящему возле своего стенда.

—  Вы не подскажете, как мне найти Виктора Белого? — спросил у него Ларин.

Продавец оглянулся по сторонам.

—  Вон он,— сказал продавец, показывая рукой в сторону одного из стендов,— черная шапочка мелькает.

Поблагодарив продавца, Ларин подошел к Белому. Тот курил, переминаясь с ноги на ногу возле своего стенда.

— Здравствуйте,— сказал Ларин.— Вы — Виктор Белый?

—  Да. Чем обязан?

Ларин вынул из кармана удостоверение.

—  Капитан Ларин, Уголовный розыск,— представился он.

Порывшись в сумке, Белый достал лицензию и протянул ее Ларину.

— У меня на прошлой неделе уже проверяли документы,— отрапортовал он.

—  Нет,— сказал Ларин,— я не по этому вопросу.

— А по какому?

—  Игорь Шаповалов сказал нам, что вы брали на продажу картины Владимира Васильева.

—  Да. Он давал мне свои картины. Кстати, позавчера на них впервые нашлись покупатели.

Ларин развернул портреты Мокеева и Старова, нарисованные Шаповаловым, и протянул их Белому.

—  Случайно не эти двое? — спросил он.

Белый внимательно рассмотрел рисунки.

— Да, это они,— сказал продавец.— У меня было три картины Васильева. Они их купили, сказали, что для оформления интерьера гостиницы. А что случилось?

—  Вчера была убита Тамара Васильева, вдова художника, и похищены все Васильевские картины. Нам известно, что накануне кто-то пытался купить их. Может быть, эти двое. Вы ничего не можете о них рассказать?

Услышав это, Белый задумался.

—  Я их видел первый раз,— сказал он.

—  Может, в разговоре они упоминали общих знакомых?

—  Нет,— покачал головой Белый.

— Если вдруг вы увидите их или что-нибудь о них узнаете, позвоните, пожалуйста,— Ларин протянул Белому визитку.

— Хорошо,— кивнул головой Белый,— если что-нибудь узнаю, позвоню.

—  Спасибо, всего доброго,— Ларин пожал продавцу руку и зашагал по Невскому в сторону станции метро.

Белый смотрел ему вслед, пока капитан не скрылся в толпе. Он закурил и задумался. Белый вдруг понял, что мог запросить за картины Васильева гораздо большую цену. Но поезд ушел. Впрочем, ушел ли? Торговец картинами вспомнил, что он узнал в одном из вчерашних покупателей продавца из галереи «Омега» на Литейном. Но он ли это был? Если — да, то с этим человеком, пожалуй, стоит еще раз встретиться и поговорить.

Пока Виктор Белый размышлял, капитан Ларин направлялся в сторону отделения милиции. События последних двух дней были неожиданными для оперативника. Никогда прежде он не занимался расследованиями похищений картин. Ларин вообще плохо представлял себе мир, в котором жили художники и люди, окружающие их. Почему были похищены картины Васильева? Кому и зачем они понадобились, если до сих пор никто не давал за них и копейки?

Ларин проехал две остановки на метро и вышел на «Василеостровской». Дальнейший путь до отделения он проделал пешком. Мысли капитана вновь и вновь возвращались к нынешнему делу. Кто такой был Васильев? Ларин знал, что художников в Питере много, может быть, несколько тысяч. Какое место среди них занимал Васильев? Где можно получить объективную информацию о нем?.. Думая об этом, Ларин шел в сторону отделения. Постепенно мысли его стали течь более упорядоченно, и в голове начал складываться план действий.

Утро следующего дня Ларин, как обычно, начал с большой чашки черного кофе и бутерброда с сыром на кухне. Маша еще спала. Допив кофе, Ларин выкурил сигарету и вышел на улицу. Утро было холодным, ночью неожиданно случились заморозки.

Вместо привычного маршрута в сторону «конторы», Ларин направился в сторону центра. Он поехал в Публичную библиотеку. Последний раз Ларин был там много лет назад, когда учился в Академии. Он тогда собирал материалы для курсовой работы. Ларин уже не помнил, что за книги он заказывал, но он хорошо запомнил неповторимый запах читального зала. Запах книжных полок, стопок газет, деревянных столов и паркета. Войдя в зал, капитан огляделся и отметил, что в нем немногое изменилось.

Через полчаса Ларин уже сидел за одним из столов с включенной лампой. Рядом с ним лежала стопка ежемесячных «Альманахов современной живописи»...

Оставим на некоторое время оперативника в читальном зале, дав ему возможность основательно ознакомиться с миром искусства, куда неожиданно забросила его служба. Вернемся к Виктору Белому, который также начал сегодняшнее утро не как обычно.

Накануне Белый позвонил напарнику Анисимову и попросил подменить его с утра. Белый направился в галерею «Омега». Он пришел туда в одиннадцать часов, прямо к открытию. Галерея состояла из трех залов. В двух из них по стенам висели картины, в третьем находился прилавок, на котором были выставлены изделия из бересты, шкатулки и другие деревянные побрякушки. Зайдя внутрь, Белый не спеша прошелся по всем помещениям. За прилавком стоял молодой человек с рыжеватой бородой. Белый решил не терять времени даром и обратился прямо к нему. Он достал из сумки портрет Мокеева, полученный вчера от Ларина.