* Если ты изучаешь творения святых отцов-исихастов, но изучаешь их не смиренномудро, то можешь впасть в прелесть. Но если ты писания отцов об умном делании и молитве Иисусовой сознательно не изучаешь и изучать не собираешься, то без сомнения ты уже в прелести.

       * "Дивны дела Твои, Господи". Ты милостиво показал мне, что Сам Ты, как был, так и остаешься главным Учителем и Наставником Иисусовой молитвы. Если человек стремится к сему деланию, то Ты обязательно приоткрываешь ему эту премудрость. Например, когда преподобный Афанасий Брестский, уже будучи иеромонахом, шел в Купятицкую обитель из Вильно, то ему повстречался калека-странник. Не Тот ли Странник повстречался и святым Луке и Клеопе на пути в Еммаус?.. Преподобный Афанасий понес калеку на плечах, а он, - о, чудо! - научил преподобного непрестанной молитве.

       Вместе с тем, данный случай свидетельствует о печальном оскудении наставников молитвы Иисусовой, ведь преподобный Афанасий был тогда уже иеромонахом и при этом ничего не знал об этой Божественной молитве. Но Господь посылает учителя, когда готов ученик.

       * По гордости, я думал: "Вот я уже несколько лет молюсь Иисусовой молитвой и до сих пор не стяжал благодатной молитвы". И от этого я унывал, и терзали меня сомнения.

       Но однажды Господь вразумил меня, что молитва - это ведь значит просьба, "молить" значит "просить". Святые отцы и подвизались во всежизненном подвиге непрестанной молитвы, то есть непрестанной просьбы. Именно просьбы о помиловании, ибо если кто сподоблялся самого помилования, то ему уже не о чем было просить. Но так как они пребывали в молитве-просьбе, то, следовательно, не пользовались дарами постоянно, а подвизались на поприще терпения.

       Значит, и мне незачем отчаиваться, что нет высоких состояний молитвы, но нужно терпеливо подвизаться в Иисусовой молитве до конца, до смерти не оставлять этой молитвы, "ибо претерпевший до конца спасется".

       * Еще и старец Макарий Оптинский объясняет, что хотя мы и занимаемся молитвенным деланием, но не достигаем созерцательной или самодвижной молитвы потому, что для большинства из нас это было бы неполезно. Старец предостерегает даже и от того, чтобы надеяться на спасительность утешительных чувств, рождающихся на молитве от теплоты и слез.

       Ссылаясь на святых отцов, старец Макарий учит, что необходимо стяжать дар рассуждения, дабы освящать им все свои действия. А рассуждение рождается от смирения. Смирение же от скорбей. А откуда скорбям взяться, если каждый день на молитве человек получает утешение.

       Господь, медля даровать нам благодатную молитву, ведет нас этим к смирению. Ибо только истинное смирение привлекает непрелестные дары Духа Святого.

       * Слова Спасителя о детях: "Не запрещайте малым сим приходить ко Мне" могут относиться и к Иисусовой молитве. Почему мы боимся или не радеем о том, чтобы научить детей Иисусовой молитве или хотя бы объяснить им, что такое четки и почему не даем их детям во время богослужения? Ведь дети-то почти совсем не могут понять смысла слов богослужения. А по четкам дети с большой радостью и усердием молятся, как бы играя. По крайней мере, ребенок на всю жизнь сохранил бы знание об Иисусовой молитве, и тогда будет больше шансов, что, став взрослым, он уже сознательно прибегнет к этому деланию.

       Также хорошо объяснить ребенку, что молитву Иисусову можно читать от страха (в темноте, в одиночестве) и перед сном. Это хорошо легло бы на податливую почву детского сознания.

       * Интересно, что люди пожилые, особенно женщины, быстро привыкают к Иисусовой молитве. Знаю случай, когда одной женщине в семьдесят лет объяснили значение Иисусовой молитвы и подарили четки. И она почти в течение всего дня легко удерживала молитву. Старым людям проще запомнить и понять смысл краткой молитвы, чем вникать в длинные молитвословия и выучивать их. Кроме того, пожилые люди чаще задумываются о смерти и им нетрудно объяснить, что молитва после кончины поможет душе пройти мытарства, если душа сроднится с ней.

       * Владимир Мономах наставлял сына читать Иисусову молитву в дороге, верхом на коне. А в наше время сколько людей проводит жизнь в дороге, на современных конях (в транспорте и за рулем машин) - чуть ли не полжизни. Так вот и надо это время использовать на Иисусову молитву, а не на праздномыслие, праздночтение и празднословие. Прекрасный выход для мирян, у которых мало свободного времени для молитвы. 

Глава сорок первая.

Крестины

       Началась подготовка к крестинам.

       Отец Серафим позвонил в монастырь и выпросил у игумении разрешение инокине Неонилле остаться до следующего дня, чтобы она могла петь во время таинства крещения. На ночь Неонилла и Анжела устроились у старушки-соседки, прихожанки отца Серафима, а молодые люди ночевали в приходской избушке вместе с батюшкой.

       Пришло светлое утро.

       Крестили в железной бочке, которую для этого случая выкатили из притвора и поставили посреди храма. Самым ярким впечатлением, оставшимся у Влада от крещения, стало то, что вода в купели оказалась живой. Ему трудно было бы объяснить это, но из головы не выходили сказочные слова из детства: "Живая вода". В крещении он получил христианское имя: вместо Владлена стал Владиславом.

       Анжела была крещена с именем Ангелина. Имя ей очень понравилось. В ее жизни был такой случай: однажды около одного из московских монастырей она чуть не попала под машину и, сильно перепугавшись, прибежала в монастырский храм. Там братия вычитывала службу и в одной из молитв девушку поразили слова: "Ангели Твои светлии, пресветлии". Эти слова почему-то долго потом из головы не выходили, а когда во время крещения батюшка Серафим возгласил: "Крещается раба Божия Ангелина", то она как будто бы встретилась с теми самыми Ангелами светлыми, пресветлыми.

         Вид новокрещенных приводил в умиление, лица их просветлели, - это уже были совсем другие люди. После крещения отец Серафим сказал, что Владислав и Ангелина должны запомнить: сегодня они отреклись от сатаны и всех дел его, и всей гордыни его и сочетались Христу. Затем священник причастил запасными Дарами новокрещенных, а вместе с ними и Власа. Тело и Кровь Господа обожгли причастников сладостью.

       Все находившиеся в храме, казалось, забыли об окружающем мире...

       После крестин долго сидели за чаем в сторожке отца Серафима. Расходиться не хотелось. Как сказала Ангелина, ей казалось, что она не на земле сидит, а на небе со святыми Ангелами. Отец Серафим объяснил, что Господь щедро дает благодать и ее нужно беречь, как зеницу ока; нужно дорожить благодатным состоянием и помнить, что если оно отнимается, то это наши нечистые мысли и дела прогоняют его.

       Обсуждали, как быть с мамой Василисы. Сначала хотели все вместе написать ей письмо, но потом отец Серафим посоветовал Ангелине лично отправиться в Иркутск к Ольге Павловне: матери это принесет хоть какое-то утешение, а Ангелине даст возможность оторваться от прежней жизни. Девушка с радостью согласилась. Инокиня Неонилла вызвалась провожать Ангелину, если игумения отпустит. Влад обещал устроить им билеты.

       К вечеру стали разъезжаться. Прощались тепло и чуть ли не со слезами. В эти два дня они стали одной духовной семьей. Особенно трогательно, хотя почти без слов, прощались Влас и сестра Неонилла.

       Инокиня с Ангелиной поехали в N-cкий монастырь, а Влад с Власом в Москву.

       * * *

       Владова БМВ, грозно фырча, успешно прорвалась через заносы и гололедицу сельских дорог и, как победительница, вырулила на Успенское шоссе.

       - Тут коммунизм уже построили? - пошутил Влад, кивая на глухие заборы особняков, тянущиеся вдоль шоссе.

       - Опять твой брат - "новый русский"? - устало спросил Влас.

       - Нет, бери выше. Тут мужи государственные! Ельцинская дача тоже тут. Я его внука в конце лета в открытом лиловом "Порше" видел с девчонкой какой-то.