— Да. Что ты будешь делать в это время?

— Я попытаюсь установить связь с этим моим приятелем и намечу пути, которыми можно будет выйти на остальных двух командующих. Ты воспользуешься своим компьютером. Подключение к Интернету спутниковое, так что проблем не будет. Всё, за работу!

— А что мне делать? — спросил Арсеньев.

— Что, полетать захотел? — Кравцов понял, к чему клонит лётчик.

— Ага, — кивнул лейтенант.

— Ладно. Сейчас пойдём в ангар, заправим топливом и загрузим боекомплектом истребитель, который тебе нужен. Не уходи дальше пятнадцати километров. Как только получишь от нас приказ о возвращении — сразу бери курс на базу.

10:50 9 июня 2013 года.

«Ты говорил с ребятами?» — девушка напечатала строчку в и посмотрела в окно.

Прошло чуть меньше часа с того момента, как она вышла на связь с Коневым. В отсутствие Елены он оставался командиром группы как единственный дееспособный офицер после ранения Семёновой и Вартова. Вместе с ним майор разработала детальный план эвакуации всех, в том числе и раненых, из Москвы.

Все понимали, что надо действовать дерзко и уверенно. В крайнем случае, от слежки могли бы уйти два-три бойца. Но вся группа вряд ли выскользнула бы из Москвы. И, тем более, не скрылись бы раненые, особенно — Вартов. Поэтому план был предельно сжат по времени и основывался на эффекте неожиданности.

Было решено действовать сразу в нескольких направлениях. Замысел был следующий. Сначала Елена и Арсеньев достигнут столицы на «Комбате» и остановятся на северной окраине города. Затем майор ускоренным маршем, пешком дойдёт до госпиталя, где лежит Вартов. У неё будет сумка с четырьмя автоматами — ППД-40, ППШ-41 и два ППС-43. К ППШ и ППД имелось всего по одному снаряжённому магазину, к ППС их было четыре. Таким образом, на эту фазу операции было не более трёхсот двадцати патронов. Кроме того, бойцы, конечно, возьмут с собой наградные ТТ, такие же как у Елены, но всё равно боекомплекта было катастрофически мало — это понимали все.

К госпиталю так же должны на двух машинах подъехать Конев, Совина и Полевой. Одна из машин — «Волга» 3111, не хуже тех, на которых ездили агенты КГБ — принадлежала Коневу, а другая — УАЗ 3163 «Патриот» — Совиной. Все трое должны пройти в больницу. Туда же незаметно проникнет и Елена. Затем они встретятся на втором этаже. Бойцы возьмут оружие и прорвутся в палату Вартова, у которой, как выяснилось, уже выставлена охрана. Затем, забрав раненого, спецназовцы спускаются вниз и кладут его в «Волгу». Водителем садится Конев, а сопровождающим — Полевой. Елена и Совина должны занять места в УАЗе. При этом, задача Конева — оторваться от преследования и выйти в точку встречи, в то время как Елена будет прикрывать его. Оторвавшись от хвоста, УАЗ тоже должен выйти в нужный район. По плану, он расположен совсем недалеко от места, куда Арсеньев отгонит «Комбат» после того, как высадит Елену.

В то время, пока бойцы будут сосредотачиваться у госпиталя, Неделин подъедет на своих «Жигулях» 2115 к дому Семёновой — так как её ранение не относилось к разряду серьёзных, она была выписана из больницы. Капитан сядет в машину, и они так же попытаются уйти от преследования и выйти в точку встречи. Когда все соберутся там, машины будут уничтожены ручными гранатами, а группа двинется пешком к тому месту, где должен находиться «Комбат». После этого бойцы грузятся в вездеход, и он уезжает, используя в качестве путей отхода различные лесные просеки и просёлки.

«Да, всё нормально. Все готовы к бою.»

«Как оцениваешь шансы?»

«Нормально, план хороший. Но меня беспокоит два момента. Прежде всего — этот пернатый. Надо, что бы он не подвёл нас с эвакуацией. А кроме того, у Анки и Недели будет слишком мало оружия. Хотя их основное преимущество — не огневая мощь»

Елена поняла, что имеет в виду Конев. Она знала, что инженер является страстным поклонником автогонок. Он и сам был гонщиком, не раз занимая призовые места во Всесоюзных гонках. А его машина только официально числилась как ВАЗ 2115. На самом деле, автомобиль был переделан в гоночный. На нём были установлены более широкие шины, мощный двигатель, а так же заменена часть кузова, что бы придать более обтекаемую форму. Кроме того, машина была облегчена более чем на двести килограммов. Всё это дало результат. Скорость возросла до 210 километров в час, а разгон до ста километров сократился до восьми секунд. Именно благодаря этому в совокупности с водительскими талантами Неделина, эта часть операции планировалась с минимумом стрельбы.

«У нас тоже будет мало оружия, а особенно — боеприпасов. Я могу зайти к одному другу, взять у него пару охотничьих карабинов»

«Нет, не надо. Это может вызвать подозрения раньше времени. А нам нужно, что бы они думали, что вы просто приехали навестить боевого товарища»

«Хорошо. Это всё?»

«Да. До связи. Удачи!»

«Удачи»

Девушка отключила компьютер и встала. Итак, им снова предстояло ехать в Москву. А ведь план операции был невероятно рискованным. Скорее всего, на хвост им сядет не менее десятка машин КГБ. И от всех них нужно будет оторваться, при этом имея минимальный боезапас и ограничение по времени. Однако, было понятно и другое. Они — спецназ ГРУ, элита вооружённых сил. Их готовили в том числе и к такой работе — диверсионной деятельности в городах противника. Огорчало лишь то, что вражеской территорией придётся считать столицу своей страны, а от случайных пуль могут погибнуть гражданские.

— Ты готова? — спросил Кравцов, когда Елена поднялась в его комнату.

— Да.

— Отлично. Теперь надо передать Арсеньеву, что бы возвращался. И пойдём загрузим твою машину.

Через пару минут они вошли в комнату, которая была одновременно арсеналом и музеем. На полках и стеллажах лежало оружие, обеспечившее победу Советского Союза в Великой Отечественной. Около получаса назад Елена и Кравцов уже были здесь. В сумку, которую должна была взять девушка, было уложено четыре пистолет-пулемёта с боекомплектом. Автоматическую винтовку АВС-36 с четырьмя магазинами, ТТ с двумя запасными магазинами, четыре гранаты РГД-33 и пару Ф-1 Кравцов решил оставить здесь. Всё остальное предназначалось для погрузки в «Комбата». Хотя сейчас, ещё раз увидев сколько и какого оружия находится здесь, Елена поняла, что всё взять не удастся. Поэтому были отобраны лучшие образцы.

Снаряжённый пулемёт ДШК, вместе с запасной коробкой патронов разместили в грузовом отсеке. При необходимости, можно было вести огонь прямо на ходу, открыв распашные двери. Ещё один пулемёт — РПД — и две запасных коробки к нему были уложены на заднем сиденье. Из этого оружия рассчитывалось вести огонь, высунувшись из люка. В машину было так же погружено по винтовке АВТ-40 и СВТ-40. К каждой имелось по четыре пятнадцатизарядных магазина. Кроме того, на всякий случай Елена взяла винтовку Мосина с оптическим прицелом и двадцать специальных дозвуковых патронов к ней. Этот образец винтовки Мосина отличался ещё одним: на нём был установлен «прибор Брамит» — очень хороший глушитель конструкции братьев Митиных, использовавшийся ещё в Великую Отечественную. Несмотря на то, что эта винтовка, АВТ, СВТ и РПД использовали аналогичные по габаритам патроны, при стрельбе обычными патронами эффект от Брамита серьёзно снижался.

Помимо этого, в машине было два карабина СКС. К ним имелось восемь снаряжённых десятизарядных магазинов и триста тридцать патронов россыпью. Часть этого количества была взята из арсенала Кравцова, а остальное осталось от карабинов «Сайга», которые использовали те же боеприпасы. Кроме этого, в «Комбат» уложили восемь оборонительных гранат Ф-1, шестнадцать наступательных РГД-33 и четыре противотанковых РПГ-6. В качестве личного оружия у Арсеньева был «Паук»с о всем боекомплектом, а у остальных предполагались ТТ. Собственно говоря, именно на боеприпасы от них майор возлагала надежды как на резерв — у каждого из бойцов было по сорок патронов, то есть для штурма больницы должно быть дополнительно 160 патронов, которые так же подходили к пистолетам-пулемётам, взятым на операцию.