— А я, пожалуй, тоже прилягу! Вдруг и мне какой-нибудь сон дельный покажут, сэкономлю время на очередное гадание, — чувствуя колебания вора, заявила я и, поднявшись, перешла к камням поближе, легла на мягкую, не каждому матрацу дано, траву, закинула руки на голову, повернутую в правильную сторону камня, и расслабленно прислушалась к стрекоту кузнечиков и басовитому жужжанию шмелей. Эти полосатые бомбовозы, небось, собирались на поляну со всего леса.

— А-а, была, не была, — рядом послышалась возня, это устраивался для просмотра сновидения Лакс. Я покосилась на рыжего, подмигнула ему и закрыла глаза.

Разумеется, ни сон, ни даже самая захудалая дремота и не подумали навалиться на мое бренное тело и овладеть сознанием. Зря наша маленькая компания замерла и затаила дыхание. Только деловитая возня насекомых, пересвист птиц и легкий шелест листьев на ветру остались из всего ассортимента звуков. Я уже собралась открыть глаза и признаться в провале эксперимента, когда прямо надо мной раздался довольный звонкий голос:

— Ну наконец-то я смог отыскать Вас!

От неожиданности я моментально распахнула глаза, резко села и уставилась на улыбающуюся физиономию эльфийского князя Аглаэля. Красавчик эльф просто лучился деловитым энтузиазмом. Неужто у него опять чего-то стряслось. Причем такое, что потребовало бросить все и бросаться по следу нашей компании. А мне-то наивной казалось, что я уладила большинство проблем Лиомастрии, когда вернула им утраченную реликвию — фамильную цепь, именуемую Цветная Радуга. Впрочем, проблемы эта такая неприятная, прямо противоположенная вкусному пирожку штуковина. Почему? Ну пирожок вроде бы есть, а потом раз и его сразу нет, с проблемой же иначе. Вроде бы нет, а потом раз и сразу целая куча.

Хорошо еще закутанный в сине-зеленые с серебряной вышивкой одеяния молодой князь столь откровенно радовался встрече, что это давало надежду на быстрое устранение неприятностей. Будь Аглаеэль хмур, как тучка, я бы ожидала худшего.

— Привет, — протянул Лакс, вполне бодро, хоть и со скрытым разочарованием в голосе. Афера-то с вещим сном обломалась.

— Как же ты нас нашел? И что у тебя случилось? — первым делом поинтересовалась я, почему-то посчитав, что даже такой приятный во всех отношениях красавчик эльф в первую очередь эльфийский князь, отягощенный бременем государственной власти, а уж во вторую — наш хороший приятель.

— Чары Ловца Сновидений, наведенные моим советником Феэвельдаром, — тяхнув темными локонами, похвалился гордый успехами эльфийской магии Аглаэль, — и более десяти дней тщетного поиска в тенетах снов! Я уже почти отчаялся отыскать Лакса и выполнить просьбу Карниалесса, когда вдруг явственно различил ваш зов.

— Это кому же так повезло с имечком? Зваться как зеленое насаждение? — неподдельно удивилась я, считавшая придури в именовании прерогативой своего мира, а в частности своей страны. Всякие Даздрапермы в светлую социалистическую эпоху и Хосе-Игнасио с Марианнами были тому весьма наглядным доказательством.

— Вы не правильно поняли меня, магева, — с мягкой улыбкой возразил Аглаэль. — Тебя, Лаксанрэномириэль желает видеть в своих владениях сам лес Карниалесс, именно он и просил меня, князя Лиомастрии о помощи.

— Чего-о-о? — Лакс, банально раззявив рот, вылупился на князя-вестника.

Еще бы, еще совсем недавно рыжий считал себя даже недостойным созерцать вещие сны, а тут только решил попробовать, как выясняется, что не сны надо смотреть, а слушать по какой причине его, заурядного, ну пусть даже незаурядного, а все-таки вора, вздумалось лицезреть волшебному эльфийскому лесу, да еще настолько упорно вздумалось, что князя дружественной державы на посылки взяли. Интересно, все остальные так же ошарашены? Я скосила взгляд и еще раз охнула от неожиданности: поляна с камнями, не считая меня, Лакса и Аглаэля была абсолютно пуста. Что за чертовщина?

— И где все? — вслух задала я тревожащий первоочередной вопрос. Эльфийские проблемы, эльфийскими, но благополучие моих спутников я тоже весьма ценила.

— Им не открылось дороги в ваше видение. — мимоходом объяснил Аглаэль элементарную с его точки зрения штуку.

— Так мы еще спим! — одновременно дошла до меня и рыжего суть происходящего.

— Разумеется, — лучезарно улыбнулся эльф и элегантно приземлился на траву как раз между нами. Кто другой бы просто плюхнулся, а у этого красавчика даже самые заурядные жесты выходили убийственно грациозными и настолько изящными, что оставалось только умирать от восторженного восхищения. Наверное, отбоя в людском городе Патере у Аглаэля ни от дам, ни от кавалеров не было. — Вы спите в чрезвычайно могущественном месте, сие сосредоточие древней силы даровало нам возможность увидеться и побеседовать. Я рад, что смог передать вам зов леса. Тебе, о Лаксанрэномириэль следует поспешить в сердце Карниалесса — священную рощу!

— Зачем я ему сдался? — пробормотал в замешательстве Лакс, опираясь подбородком на колени и запуская обе руки в волосы. — Я ведь даже не эльф. Так полукровка-приблуда.

— Лес ждет тебя, он искал через корни трав и деревьев и звал, приди, он готов все объяснить, я лишь знаю, что зов его связан с твоим отцом, — расплывчато и как-то до странности торжественно пояснил Аглаэль, выступая уже не нашим хорошим приятелем, а истинным князем Лиомастрии и посланцем иного владения эльфов. — Поспеши!

— В принципе, нам все равно нужно в ту сторону, — пожала я плечами, — можем по дороге заехать и уточнить, зачем ты сдался Карниалессу. — Вреда-то не будет!

— Не знаю, — Лакс яростно сжал волосы руками и открыл рот, чтобы еще что-то сказать, что именно я не расслышала, потому что в ушах зазвенело, зажгло огнем щеки, все потемнело, а потом к губам прижались чьи-то горячие губы. В груди почему-то жгло и кололо, в голове шумело и не только в голове: испуганно верещал Фаль, ржал Дэлькор, ругался Кейр, что-то лепетала Иесса. Я попыталась разлепить веки. Почему-то было так тяжко, словно на ресницы кило туши накрутила, но тут мне крепко нажали несколько раз на грудь. Да что твориться-то? Любопытство и желание разобраться в происходящем оказалось сильнее нахлынувшей слабости. Глаза открылись в тот самый миг, когда Гиз снова прижался своими губами к моим. С чего это ему вздумалось меня целовать? — вяло удивилась я и почувствовала, как входит в легкие воздух. Стало стыдно и сразу все понятно. Никто меня тискать не собирался, киллер просто-напросто делал искусственное дыхание.

Рядом зашелся в кашле Лакс, я дернулась, Гиз моментально отстранился и спокойно, только это спокойствие почему-то никак не вязалось с чем-то бешеным в его глазах, уточнил:

— Пришла в себя?

— Ага, — шепнула я и, поддерживаемая крепким кольцом рук, села в траве, почему-то сверкающей россыпью волшебной сильфовой пыльцы, да и одежда моя снова вся была усыпала ею, будто карнавальный костюм. — Что случилось?

— Оса! Оса! Ты живая! ты дышишь! — Фаль с радостным криком кинулся мне на грудь. Выдав ликующее ржание, Дэлькор аккуратно и очень нежно лизнул меня в щеку, перестал приплясывать вокруг и плюхнулся рядом. Я погладила умную морду коня и прижала малютку-сильфа к себе, после чего обратила вопросительный взгляд на киллера. Рядом возился с Лаксом Кейр. Поил его из кружки отваром.

— Эта магия едва не угробила тебя и рыжего, — коротко объяснил Гиз и не без досады прибавил: — Счастье, конь твой вовремя тревогу поднял. Мы б еще долго думали, что все как должно идет, а вы б уж остывать стали. А потом сильф наш своей магией вас к жизни возвратил.

— Простите! Простите! — заламывая крохотные ручки, запричитала Иесса. Слезы поблескивали на глазищах сильфиды. — Раньше такого никогда не было! Вещие сны никого не убивали! Клянусь!

— Дэлькору спасибо, спору нет, Фалю тоже, но и вам с Кейром, Гиз, тоже спасибо сказать следует. Мой удивительный конь ни искусственное дыхание, ни массаж сердца делать не умеет, а сильфу сил не хватило б, магию оживления творить и одновременно нас в этом мире физически поддерживать. Да и по щекам так крепко хлестать они не смогли бы, — я усмехнулась и невольно потерла все еще горящую кожу на лице.