В 4-м часу явилась m-me Eugenie Garcia и автор музыки Defresnes, названный в афишке I. Michaeli. Хор молодых певчих французской оперы давно уже ожидал их. Концерт начался лирическим ораторио "Les Amours des Anges". Пели m-lle Garcia и m. Rassine - превосходно! Сюжет для сего ораторио взят из шведского мистика Сведенборга: в своих небесных похождениях встретил он ангел-деву Долориду, которая трехтысячелетними молитвами умолила бога простить грехи падшему ангелу Идамиелю, предопределенному до его падения быть супругом Долориды. Ораторио составлен из двух хоров: в одном ангелы света, в другом - тьмы. Первые:
De l'augusticite chantres harmonieux,
Messagers des saintes phalanges.
В другом ангелы тьмы, и с ними Idameel взывает к первым:
Anges, succombez avec nous!
La douleur et la nuit, dans le funebre Empire,
Cachent d'indicibles amours,
Et mieux vaut un instant de fievre et de delire,
Que le calme de vos beaux jours.
И после страстных обетов, в отчаянии, проклинает Долориду:
Je te maudis, retourne aux cieux!
Но Долорида отвечает ему:
Quand pres de moi, ton epouse mystique,
Idameel, tu peux vivre a jamais,
N'hesite pas: de l'amour angelique
Viens partager l'harmonie et la paix.
Ангел света, наконец, торжествует - Идамеил и Долорида счастливы!
Aux banquets immortels de la felicite!
Ангелы тьмы и света слились в один хор:
Hosannah! gloire a Dieu!
Италианские глаза Garcia оживились; она пела превосходно и передала наш восторг автору музыки благодарною улыбкою. Радость разлилась на лице компониста; за час перед тем сказал он, что повесится, если музыка его не будет иметь успеха. Надежда для него просияла. Не только громкие рукоплескания ободряли его, но и одобрительный шепот во всем салоне доходил до него.
Вторая часть концерта составлена была из отрывков из двух опер, кои сюжеты взяты из "Мучеников" - эпизод Велледы; помните, в рассказе Эйдора последние слова Велледы "Gaulois! suspendez vos coups, c'est moi qui ai cause vos maux!". Pitre-Cheyalier, историк Бретании, отчизны Шатобриана, переложил эту великолепную прозу в стихи:
Arretez! arretez! Gaulois, posez les armes!
Romains, daignez m'entendre et suspendez vos coups.
Garcia пела еще сильнее, m-r Pollet вторил ей на арфе. Мы рукоплескали от всей души. Слова для duo из оперы Cymodocee также написаны Pitre-Chevalier по прекрасной прозе Шатобриана, в 24-й главе "Мучеников", когда Cymodocee является добровольно на мученическую смерть, пред Эйдором, в римском амфитеатре, где тигры рвутся растерзать их, для увеселения других тигров, кои с своим императором стеклись на торжество веры христианской.
Enfin je vais mourir pour le Dieu que j'adore поет Эйдор, но в эту минуту Cymodocee бросается в его объятия. "Pour le sauver ou mourir comrae lui!". Борьба любви и веры начинается - и вера торжествует.
Ame qu'en Dieu mon ame adore.
Allons au bonheur eternel.
Шатобриан продолжает: "Les epoux martyrs avaient a peine recu la palme que l'on apergut au milieu des airs une croix de lumiere, semblable a ce labarum qui fit triompher Constantin, la foudre gronda sur le Vatican, colline alors deserte, mais souvent visitee par un Esprit inconnu; l'amphitheatre fut ebranle jusque dans ses fondements. Toutes les statues des idoles tomberent, et Ton entendit, comme autrefois a Jerusalem, une voix qui disait: Les dieux s'en vont".
Но мы остались дослушать прелестную арию того же автора, коею заключила Garcia это двухчасовое пение: "J'ai peur de la raison". Било 6 часов. Все поздравляли молодого автора с необыкновенным талантом и с верною надеждою блистательного успеха; все благодарили милую хозяйку. Шатобриан сидел еще в своих креслах, перед мрамором, гением его одушевленным, умиленный и восторженный произведениями поэта и компониста, им же вдохновенных; сколько блаженных минут доставила ему дружба! Как оживлен, укреплен ею старец, переживший царей и царства, коих лелеял и громил, но не дружбу, для коей сохранил улыбку признательности. Все подходили к старцу с приветливым словом. Он никогда так долго не оставался в аббатстве. Я пожал руку у Рекамье, и не за одно минутное наслаждение, как звук исчезающее! Нет, за пример, за благое чувство, кои оставит она в памяти, в сердце современников: то ободряя талант, то утешая дружбу, то благотворя родине, то прочищая путь для другой бессмертной дружбы в храм бессмертных (Баланшу в Академию), то заслуживая изгнание верностию к славной изгнаннице (Сталь), то навещая темницы, или разделяя опасности с соперниками (Моро) гениального деспота, или в суде встречая политически осужденного: самая яркая черта в ее скромной жизни! - Сходя с лестницы я почти задохнулся от нервических спазмов в груди, и когда опомнился, увидел, что меня поддерживал старец, к коему ровно за 40 лет пред сим явился я из Геттингена на службу, и старушка теща его.
В сию минуту в цирке Елисейских полей Берлио с своею многочисленною дружиною дает концерт, в коем петербургская певица m-lle Alexandrine Verteuil qui a regu de l'Empereur Nicolas le gracieux surnom de Solowia. "C'est a dire rossignol! - говорят журналы, - chantera un air du compositeur moscovite Glinka. Ce sera sans doute la premiere fois que l'on aura entendu dans un concert parisien des vers et de la musique russes". - Глинка давно желал сделаться н здешней публике известным, как миланской и русской; но здесь трудно пробиться сквозь толпу талантов, осаждающих весьма для немногих доступный храм славы.
Сегодня открывается и выставка художественных произведений в Лувре. С первым лучом солнца явлюсь туда.
M-me Ancelot сказала нам, что сегодня же на ее театре Vaudeville дают в первый раз пиесу маркиза Кастеляна, который не удовольствовался забавлять публику на своем домашнем театре, а захотел и сам быть жертвою, или клиентом Жаненя. Завтра же узнаем судьбу маркиза-автора, в "Дебатах". Когда-то я видел иную смесь на театре Кастеляна: m-me Lafont, жену скрипача, в одной пиесе с герцогинею d'Abrantes; последнюю в роли субретки.
17/5 марта. Сегодня опять провел я часа два у Рекамье, и опять в многолюдной беседе. Когда вошел Дефрен, то мы все встретили его рукоплесканием; но разговор, всеобщий и частный, был почти во все время об "Истории" Тьера: Шатобриан прочел уже весь первый том и хвалил слог историка, созревшего в течении 15 лет после его "Истории революции", особенно после первого издания оной, в коем автор сделал и некоторые перемены, и не в одной редакции, смягчив и суждения свои, например о герцогах Орлеанских. Шатобриан сказал мне, что ему всегда казалось, что Mignet был как бы вдохновением Тьера-историка: "C'est Mignet qui l'a inspire". Я спросил его: "Не Manuel {26} ли их обоих?" - и старался доказать примерами из введения Mignet к царствованию Людовика XIV, в его "Истории войны за испанское наследство", что Mignet давно уже изменил самому себе в политическом направлении идей своих. - Некоторые из дам, бывших в салоне, читали отрывки из V тома Тьера, еще не отпечатанного, где Тьер, не оправдывая совершенно Наполеона в убийстве герцога Ангиенского, находит, что осуждение и казнь его во рве Венсенском "n'etait pas juste, mais legale". Тьер силится доказать это признанием самого герцога д'Ангиенского в участии в заговоре против императора. Тьер, как и Шатобриан в своих загробных записках, полагает, что Талейран был главнейшим подстрекателем Наполеона к сему злодеянию.
Вы читали уже портрет Талейрана, Тьером начертанный, вот одна черта из него: М. de Talleyrand etait doue d'une adresse utile et il rendait au premier Consul de veritables services par son penchant a ne rien faire!-Тьер помнил, вероятно, когда писал этот портрет, слова самого Талейрана, при вступлении в министерство, обращенные им к чиновникам: "Et surtout, Messieurs, point de zele". - В портрете Фуше, с негодованием и Шатобриан и дамы прочли эти слова: "М. Fouche etait un personnage intelligent et ruse, ni bon, ni mechant". - "Как!" - вскричал современник его злодеяниям - Hochet: Fouche n'etait pas mechant, lui, qui, a Lyon, voyant plus de 300 soit-disant revoltes, menes devant sa fenetre au supplice, s'ecriait: "Je nage dans la joie: voila 300 scelerats qu'on va guillotiner". Я подкрепил этот факт другими злодеяниями экс-ораторианца. Обвиняли Тьера также и в пристрастном уменьшении заслуг некоторых лиц, коим сам Наполеон неблагоприятствовал; напр. к Могеаи, коего военным талантом Тьер не отдает полной справедливости. (Дочь Могеаи, наша пенсионерка, - 30 тысяч рублей!).