***

Риа проснулась неожиданно, сердце ее бешено колотилось от приснившегося ей сна. Сон исчез, а она лежала в темноте, прижав руку к груди и стараясь успокоиться.

В комнате было очень тихо. Не было даже слышно другого дыхания.

— Катри?

Ответа не последовало, и Риа спустила ноги на край кровати. Она ничего не могла разглядеть в такую темную, безлунную ночь, хотя ставни были открыты и шторы отодвинуты. Она спала так каждую ночь, и каждую ночь Катри жаловалась на это.

— Катри?

Риа прошла по комнате. Катри не было в кровати. Чтобы убедиться, Риа провела рукой по простыням. Пусто.

Не одеваясь, Риа вышла из комнаты и стала спускаться по ступеням башни. Она сочла удачей то, что дядя не запирал ее каждую ночь. Она не могла никуда убежать. Если бы она и смогла добраться до двора, то дальше путь ей закрывали огромные железные ворота внешней стены.

Покрытые ковром ступени приятно ласкали ее босые ступни. Дом детства ее матери был шелковой тюрьмой, но все равно тюрьмой. Ковер кончился, дальше шел голый каменный пол коридора, когда она направилась туда, где, как она считала, находилось главное крыло. Она ходила по замку только несколько раз, потому что не имела желания встречаться со своим дядей. Она предоставила это Катри.

Тихие звуки их голосов донеслись до нее из маленькой гостиной, сокрытой гобеленами, гобелен закрывал и дверной проем. Она остановилась, услышав свое имя.

— Германский рыцарь здесь? Спрашивает меня? Но ему нужна только Риа. — Голос Катри выдал ее смятение.

Сердце у Риа заколотилось. Гавин? Здесь? Слава Богу.

— Единственное, что он хочет, так это деньги, и он намеревался вернуть тебя твоему отцу за выкуп. Но подумай, Катри, это же наше спасение. Я сказал ему, что ты умерла. И с этой новостью он вернется в Шотландию, к твоему отцу.

«Нет, — молча, про себя, кричала Риа. — Не делай этого, Катри. Пусть Гавин вернет нас обеих нашим семьям, нашим домам».

— Он поверил тебе? — с надеждой спросила Катри.

— Я думаю, да. Я сказал ему, что для него нет необходимости задерживаться здесь дольше. Он не может получить то, о чем спрашивал.

— А как же Риа?

— Нет, он не может получить ее. Она откроет всем, что ты жива, и тогда они снова придут за тобой.

— Но что же ты будешь с ней делать, Бранн? Она не останется добровольно.

Риа затаила дыхание. Неужели он хочет ее убить?

— Я уже начал делать приготовления. Ее поместят в аббатство недалеко отсюда. Ты даже сможешь навещать ее.

Ужаснувшись, Риа слушала, согласится ли Катри на это.

— Нет, — твердо ответила Катри, — Риа будет слишком несчастна, если запереть ее в каком-то аббатстве.

Последовало долгое молчание, прежде чем Бранн глухо ответил.

— Тогда она должна завтра поехать вместе с нами.

— Мы уезжаем? — В голосе Катри прозвучало удивление. — Но куда же мы поедем? И зачем?

— Моя невеста должна быть представлена при дворе. Генриху.

Риа дрожащей рукой приподняла гобелен и быстро шагнула внутрь, остановившись возле маленького столика, с которого они брали вино. Она почувствовала горечь при виде Катри, сидевшей на коленях у графа, в то время как он своей широкой ладонью ласкал ее обнаженную грудь. Свет свечи блестел на ее шелковистой коже.

Катри выпрямилась, пытаясь прикрыться, и сильно покраснела.

— Риа!

Взгляд Риа недоверчиво скользнул по ней и затем обратился на дядю, который тоже густо покраснел. Его довольный взгляд сразу исчез, когда она с отвращением посмотрела на него. По ее мнению, он соблазнял ребенка. Судя по разнице их возраста, Катри запросто могла оказаться его дочерью. Но сейчас ее больше всего беспокоило не это.

— Так ты собираешься замуровать меня в монастыре, дядя? Или схоронить меня еще глубже, в Англии, не то что в этом приграничном замке. Но я предупреждаю тебя, что я не покорюсь, я буду кричать и пинаться. И я буду пытаться сбежать. Никто, даже ты, не смогут задержать меня надолго.

Бранн убрал Катри с колен и взглянул на свою племянницу.

— Я не могу освободить тебя, — тяжело произнес он. — Ты все разрушишь.

— Моя мать нежно любила тебя, — спокойно произнесла Риа. — Я бы хотела, чтобы все сложилось так, чтобы я смогла узнать тебя так же, как и она. Но я не подчинюсь покорно той судьбе, которую ты мне уготовил. Может, ты и дядя мне, но в тебе нет любви ко мне.

— Ты не позволяешь мне любить тебя, — возразил Бранн. — Я пытался.

Риа покачала головой.

— Ты хотел видеть меня такой, какой я не была. Я не моя мать. Я дочь Лаоклейна Макамлейда. — Она повернулась лицом к Катри: — Уйдем со мной сейчас, Катри. Пожалуйста.

— Я не могу. — Катри почти рыдала. — Я люблю его.

— Ты только думаешь, что любишь этого человека. Когда ты почувствуешь, что ты навеки разлучена с Шотландией, то ты поймешь, что это была не любовь, а романтическая иллюзия.

— А как же твоя мать?

Риа вспыхнула при упоминании о своей матери:

— Это не одно и то же.

— Но почему? Твоя мать все эти годы была оторвана от того места, где родилась, от друзей своей юности, от семьи. Разве она не счастлива? Разве ее любовь была иллюзией?

Риа сердито покачала головой.

— Нет. Но она знала моего отца много недель, даже месяцев, прежде чем сделала выбор. Ты знакома с Бранном Таиландом всего несколько дней. — Она взглянула на него, а затем снова на Катри. — Я боюсь, что он злой и ты будешь страдать из-за этого. — Она предостерегающе приподняла руку: — Я боюсь за тебя. И за себя.

В этот самый миг Катри одновременно почувствовала злость оттого, что Риа считала Бранна злым, и в то же время была тронута заботой Риа.

— Выбор будет за мной, — наконец спокойно ответила она.

— А как же быть с моим выбором? Неужели ты сможешь спокойно жить, если у меня отнимут свободу?

Катри постаралась отгородиться от боли своей подруги, хотя часть ее умерла от собственного предательства. Как же больно будет ей, если ее силой заставят покинуть человека, которого она действительно любила? Что будет с его болью? Нет, это самый лучший выход. Нельзя полагаться на молчание Риа.

— Я не позволю причинить тебе боль, Риа, и ты сможешь быть счастлива с нами. Другого выхода нет. — Она посмотрела на Бранна. — Ведь так?

Он кивнул головой, подходя к Риа.

В это мгновение Риа поняла, что она должна добраться до Гавина. Чилтон Кастл слишком сильно укреплен, чтобы его можно было взять штурмом, если только его стены не будут разрушены пушками, но она не думала, что Гавин рискнет пойти на это. Ее единственный шанс на спасение зависел от ее собственных усилий. Она быстро оглянулась кругом. Бранн уже почти подошел к ней, когда она схватила со столика тяжелый серебряный кувшин с вином. Изо всех сил она ударила им по голове Бранна. Катри вскрикнула, увидев брызнувшую кровь. Испуганная, но решительная, Риа размахнулась и снова нанесла удар, когда Бранн ошеломленный от первого удара, продолжал идти к ней. Второй раз удар пришелся по затылку. Он остановился, покачнулся и рухнул на пол.

Катри опустилась возле него на колени, снова и снова нежно называя его по имени. Риа наклонилась и пощупала пульс. Она с жалостью смотрела на Катри, понимая, что эта девушка не сможет противостоять намерениям ее дяди в отношении ее.

— Он жив.

— Ты же могла убить его, — всхлипывала Катри.

— Я не могла позволить ему забрать меня. Я покидаю это место, Катри. Пожалуйста, пойдем со мной.

— Я не могу уйти. Я нужна ему. — Катри смотрела на нее с болью и тоской. — Оставь нас. Меня не волнует, что ты расскажешь всем, если сможешь выбраться отсюда. Только оставь меня с ним!

— Я думаю, что ты просто глупая, — печально произнесла Риа, — но я желаю тебе добра. Я буду молиться, чтобы ты обрела здесь счастье, в Шотландии тебя будут считать мертвой, я никому не скажу правды.

Катри подняла на нее свое заплаканное лицо.