Попутчица с недоверием смотрит на меня:

– А может, твои женщины – лесбиянки.

– Может быть, но они мне об этом не рассказывали.

Женщина снова разливает водку по стаканам, касается сумки с трупом и спрашивает:

– А почему она такая холодная? Ты что, лед везешь, что ли?

– Я везу замороженное мясо.

– Да там, наверное, целый поросенок?

– Почти целый, но только без внутренностей.

– А зачем тебе целый взрослый поросенок?

– Хочу его зажарить и съесть.

Женщина с уважением глядит на меня.

– А ты, похоже, сильный мужчина, за это надо выпить.

Она берет полный стакан с водкой и говорит:

– За мужчину, который может съесть целого жареного поросенка.

Затем тремя глотками осушает стакан, закусывает помидором и вопросительно смотрит на меня:

– А ты почему не пьешь халявную водку?

Я беру стакан, опять отпиваю пятьдесят граммов, ставлю его обратно и активно принимаюсь за закуску.

Женщина уже злится:

– Да ты издеваешься надо мной! Опять недопил, это же плохая примета, жизнь будет неполной!

Затем она хватает мой стакан, допивает его двумя глотками и говорит:

– Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет!

Электричка останавливается на станции Кузьмолово, в вагон входят два здоровенных мужика. Увидев их, женщина поднимает руку и кричит:

– Ромуальд, я здесь, твоя маленькая Жанна здесь!

Здоровенные и высоченные мужчины подходят и садятся: один – рядом со мной, а второй – рядом с Жанной. На обоих надеты спортивные штаны, кроссовки и майки (несмотря на довольно прохладную погоду на улице). Мышцы мужчин накачаны до такой степени, что Арнольд Шварценеггер рядом с ними показался бы мальчиком. Лица мужчин некрасивы, как и лицо женщины. Они похожи на братьев и сестру. Но тот, что сел рядом с Жанной, явно не брат: он обнял женщину, ухватил могучей рукой за крупную грудь и сказал:

– Жанка, шлюха, ты опять собиралась трахаться не со мной, а с каким-то уродливым лягушонком, я же могу заревновать и шею свернуть.

Женщина втянула голову в плечи и испуганно сказала:

– Ромуальдик, он сам ко мне пристал, водку вытащил и хотел меня споить, но ты же знаешь, что я не пью, я и отказалась от водки, дак он выпил из обоих стаканов за себя и за меня, алкаш какой-то, а потом предлагал поехать к нему жарить поросенка. Он в этой черной сумке целого поросенка везет, килограммов на семьдесят.

Ромуальд оживился:

– Целый поросенок на семьдесят килограммов – это очень хорошо. Этот говнюк нам выкуп заплатит за то, что приставал с развратными предложениями к моей жене.

Ромуальд качнулся ко мне, ухватился левой рукой за мою ногу выше колена и сжал с такой силой, что я вскрикнул от боли и хотел ударить обидчика, но сосед обхватил мои руки выше локтей и прижал их намертво к телу. Я подергался, но освободиться из богатырских объятий не смог и затих. А Ромуальд отпустил мою ногу и обыскал карманы. Нашел пятьсот рублей и сказал:

– Пятьсот рублей и поросенок – это смехотворно маленький выкуп за оскорбление моей красотки-жены, но у меня сегодня день рождения, поэтому я добрый и отпускаю этого уродливого лягушонка на свободу. Кстати, уже подъезжаем к Токсово. Придурок, если ты дернешься, то мы тебя уроем в две секунды.

После этих слов Ромуальд вскочил, взял мою сумку и покатил ее к выходу, его жена со своей сумкой поспешила за ним. А сосед сжимал меня до момента, пока поезд не остановился, потом быстро вскочил и выбежал из вагона. Двери закрылись, электричка тронулась, двое некрасивых мужчин и некрасивая женщина шли по платформе, смеялись и показывали мне каждый по одному среднему пальцу, намекая, что они меня поимели. Один из мужчин катил без напряжения огромную черную сумку с трупом.

Я же подумал, что после вскрытия сумки Ромуальд обязательно свернет Жанне шею.

Мне тридцать семь. Я уже некто и одновременно никто. Я – Одиссей и ноль. Но Одиссея невозможно съесть /уничтожить/, а ноль можно превратить в любого президента.

Однажды все люди земли взялись за руки. Поначалу они долго смеялись, радуясь своему единству, затем они долго молчали, осмысливая это единство. Затем они долго ругались. Затем они долго дрались. Затем разошлись по домам, и каждый радовался своей индивидуальности.

Объявили по радио, что на Дворцовой площади будет петь сам Пласидо Доминго. Значит, простые певцы, которые поют на улицах города и в переходах метро, очень неплохо зарабатывают, если сам Доминго выйдет на площадь подхалтурить /срубить денежку/.

Моему приятелю стало плохо. Он отмечал с друзьями День Медика (хотя с медициной никто из них не связан). Отмечали таким обильным возлиянием, что сердце приятеля начало работать с перебоями. Парень потерял сознание, а его друзья попытались вызвать скорую медицинскую помощь по телефону. Но диспетчер быстренько пресекла их жалкую попытку:

– Вы что там все с ума посходили, что ли?! Сегодня же День Медика! Потерпите до завтра. Наши сегодня пьянее ваших.

Сегодня внутренний голос шепнул мне: «Играй и выиграешь». Я послушался. Зашел в зал игровых автоматов, недалеко от площади Мужества. Взял пять жетонов, и удача мне улыбнулась. Выигрыш составил три сотни рублей. На стройке нужно целый день вкалывать, чтобы их заработать. Мелочь, но приятно. По натуре, я не азартен, поэтому дальше играть не стал и остался при выигрыше, который пропил в ближайшем кафе.

Оказывается, в Ростовском зоопарке шимпанзе не размножаются, потому что самцы не знают техники производства детей. Мужчины-добровольцы из работников зоопарка решили сами показать, как это нужно делать – они разобрали самок шимпанзе и показали. Зрелище самцам очень понравилось, но размножаться они все равно не хотят.

Двадцать третье июня. Вечер. Звонит телефон. Поднимаю трубку. Приятный женский голос поздравляет меня с днем рождения. Я благодарю и объясняю, что мой день рождения зимой. Приятный женский голос уточняет: «А вы разве не Ахматова Анна Андреевна?» – «Нет, – отвечаю я. – Я Александр О`Бухарь, цветок, растущий из сора, и с удовольствием выпью за здоровье именинницы Анны Андреевны Ахматовой и за приятный женский голос».

Истинному петербуржцу не надо доказывать, что лучший город в мире – это Петербург. И куда бы не забросила судьба истинного петербуржца, он всегда будет ощущать, что в одном городе много лишнего, в другом городе чего-то не хватает, третий – и на город-то не похож. И так до бесконечности. Нигде истинному петербуржцу не отыскать гармонии Петербурга, которая отразилась в душе истинного петербуржца в момент его рождения и не оставит его уже до смерти.

Гулял по Сосновскому парку. Сейчас там очень симпатично, как в большинстве парков города. Погода прекрасная. Гулял и думал, что мог бы так гулять всю оставшуюся жизнь. Но, к сожалению, никто не позволит.

Вдруг меня останавливает мужчина лет сорока и просит оказать ему маленькую услугу: встать у дерева и минуты три подержать на макушке головы яблоко. Он уверяет, что это психологический этюд для его работы. Я согласился. Встал у дерева, водрузил яблоко на голову. Мужчина отошел от дерева метров на двадцать, завязал себе глаза черным шарфом. Затем выхватил из кармана пиджака пистолет и восемь раз выстрелил в мою сторону. Все пули пробили яблоко и застряли в дереве. Мужчина подошел ко мне, поблагодарил за услугу и сказал: «Когда чувствуешь, что занимаешься своим делом, тогда все начинает получаться на отлично, и пули, выпущенные с закрытыми глазами, попадают в десятку. Знаете, утром загадал, что если попадут в яблочко, то куплю жене нoвyю шубу, которую она просит, а если не попаду, то пусть ходит в старой. Но в старой она ходит уже десять лет. Пули не попадали в яблочко. А сегодня ей наконец повезло».