Расчет орудия полковой батареи менял огневую позицию. Поругивал фрицев. Война не только смертельная опасность, но и адский труд. Чтобы окопать сорокапятимиллиметровую пушку расчету нужно вынуть около 30 кубометров земли, а его соседу — расчету пушки 76 миллиметров — более 50 кубометров. И это зимой, да еще за ночь, к утру. Тяжело, но надо.
Между артиллеристами и пехотинцами-пулеметчиками завязался разговор:
— Скажите, откуда столько пулеметчиц у пехоты? Слышали ваши разговоры: «Вот «Клавка» лупит», «Анка» помогла мне здорово».
Пришлось разочаровать артиллеристов:
— Пулеметчиц в полку нет. На щитках «максимов» наклеены фотографии жен, невест, снимки девчат из газет. По их имени солдаты и называют пулеметы. Это привезли «старики» с Волховского фронта. Вот и строчат «Клавки», «Анки»…
Разговор перешел к сегодняшнему бою. Командир расчета 76 мм пушек сержант Кутайсов подвел итог боя пословицей: «Пошел фриц за шерстью, а вернулся стриженым».
Ночью солдаты выходили из траншей и окопов, довольные тем, что можно побегать в рост, потолкаться, погреться.
Выписка из журнала боевых действий полка за 19 декабря:
«Полк вел бой с танками 6-й танковой дивизией. В полку крепкое ядро коммунистов. Коммунисты и комсомольцы показывали пример ведения боя с фашистами. Это способствовало первому успеху полка. Авторитет командиров подразделений подкреплялся действиями политических работников и парторгов. В бою отличились: Аристов Г.Ф., Горинов В.Я., Муминов Г., Усачев И.С., Горчанов М.А., Роджабкулиев И., Черненко А.И., Власов В.А., Некрылов С.И., Сергеев В.С.Андреев К.А., Храмов В.А., Матвеев В.И…».
Всего 206 человек.
В книге «Утерянные победы» фельдмаршал Манштейн написал так: Если когда-либо с конца ноября… имелась возможность спасти 6-ю армию, то это было 19 декабря».
Не сумев с ходу прорвать оборону на рубежах реки Мышковой, противник подтянул резервы и на другой день — 20 декабря — вновь пошел в атаку. Танковые части и пехоту противника поддерживали сотни истребителей, штурмовиков и бомбардировщиков, обрушившие на гвардейцев тысячи бомб. «Рамы», «юнкерсы» и «хейнкели» пытались до начала танковой атаки сделать нашу оборону мертвой. В небе наши «яки» вели воздушный бой с «мессершмитами».
Берега Мышковой закипели от взрывов. Ревя моторами и лязгая гусеницами, эстафету смерти у авиации принимали надвигающиеся на оборонительные рубежи гвардейцев танковые части фашистов. Из-за пурги не видно, сколько танков ползет на полк, лишь мерцают огни зажженных фар. Заметает траншеи, окопы, огневые позиции, не видно солдат. В ожидании непосредственной схватки с врагом все волнуются. Здесь уместно вспомнить слова Д. Фурманова: «… Это одна рыцарская болтовня, будто есть совершенно спокойные в бою, под огнем — этаких пней в роду человеческом не имеется. Можно привыкнуть казаться спокойным, можно держаться с достоинством, можно сдерживать себя и не поддаться быстро воздействию внешних обстоятельств, — это вопрос иной. Но спокойных в бою и за минуты перед боем нет, не бывает и не может быть…».
Командующий 2-й гвардейской армией генерал-лейтенант Малиновский внимательно следил за развитием событий в районе Васильевки и Капкинского и, понимая, что 13-й гвардейский стрелковый полк принимал на себя всю тяжесть удара танков противника, немедленно оказал полку всемерную помощь.
Командир полка Маргелов отмечал, что помощь пришла вовремя. К этому времени полк, находясь в многодневных тяжелых боях, израсходовал практически все боеприпасы к противотанковым ружьям и орудиям. В подразделениях у бойцов остались считанные противотанковые гранаты и бутылки с горючей смесью. И какова была радость, когда в распоряжение командира полка поступило два отдельных противотанковых дивизиона! Кроме того, в полк было доставлено большое количество противотанковых гранат, патронов для ПТР, бутылок с горючей смесью. Все эти меры значительно повысили противотанковую оборону полка, позволили 13-му гвардейскому с честью вынести жестокие испытания грядущих боев.
13-й гвардейский полк занимал оборону в районе поселков Васильевка и Капкинский, от которых до Сталинграда было всего 35–40 километров. Здесь полк вел упорные бои против 6-й танковой дивизии немцев. Но неожиданно Манштейн с целью создания решающего превосходства в танках на самом кратчайшем направлении к Сталинграду перебросил из своего резерва к Васильевке 17-ю танковую дивизию.
6-я танковая дивизия была в срочном порядке переброшена прямо из Франции специально для усиления пробивной способности танкового тарана сводной армейской группы «Гот». Гитлеровские танкисты, отъевшись на французских харчах, избалованные мягким климатом, видимо, плохо себе представляли, что их ждет на берегах реки Мышковой. Одеты они были в легкие щегольские шинелишки и комбинезоны, а на ногах многих вояк красовались фасонные сапоги или ботинки. На всю заснеженную степь от них разило дорогими французскими духами «Коти». Надеясь на легкий успех, эти вояки с ходу ринулись в атаку. Более того, со свойственным эсэсовцам коварством они применили и жестокие, недозволенные приемы войны.
Находясь в боевых порядках одной из противотанковых рот, отец своими глазами видел, как впереди танков они гнали пленных красноармейцев, стариков, женщин и даже детей. А командиры их танковых подразделений опустились до полного коварства и посадили на лобовую броню своих танков ни в чем не повинных русских женщин, некоторые из них были с детьми.
От этой жестокости и подлости фашистов темнело в глазах, кровь стучала в висках и хотелось лишь одного — бить, бить и бить фашистского зверя.
С глубоким волнением вспоминал отец эти мгновенья: «Посмотрев на замерзших в окопе бойцов, я понял, что они испытывают те же чувства, что и я. Многие из них, прильнув к прицелам ПТР и пулеметов, с яростью сжимая в руках до побеления пальцев противотанковые гранаты, были готовы растерзать фашистов.
— Внимание! — подал я команду бойцам. — Первый залп в воздух! Как люди попадают — стреляйте по зверям!
Гвардейцам не надо было пояснять, кто тут был кто. Они меня поняли сразу.
Когда первый наш залп в небо разорвал воздух над заснеженной степью, двигавшиеся впереди танков люди, словно поняв наш замысел, как по команде упали на землю. Словно ветром сдуло и женщин с брони головных машин. А еще через мгновение меткие выстрелы наших бронебойщиков превратили несколько танков в чадящие костры».
Озлобленный неудачами, разъяренный упорством и дерзостью советских пехотинцев и артиллеристов, противник шел напролом. Завязалась беспримерная по своему ожесточению битва гвардейцев-пехотинцев с танковыми подразделениями врага. И не зря командир полка еще при подготовке оборонительных рубежей основное внимание уделил противотанковой обороне. Как только танки разворачивались в боевые порядки и устремлялись на позиции полка, их встречал дружный огонь противотанковых ружей и полковой артиллерии с прямой наводки. И по всему предполью запылали дымные костры десятков подбитых танков. Но другие крестатые громадины, обходя своих собратьев, продолжали атаку. Некоторым из них удавалось прорываться через окопы передней линии. Огнем пулеметов и автоматов бойцы отсекали от танков пехоту и уничтожали ее. А оказавшиеся без прикрытия танки гвардейцы подбивали гранатами, жгли бутылками с горючей смесью. С каждой минутой ожесточалась борьба. Временами казалось, что в полку не хватает физических и моральных сил для этой борьбы, хотя гвардейцы сами навязывали ее противнику. Это был коллективный подвиг полка, когда героем становился каждый солдат.
Известно, что от дисциплины и исполнительности до геройства — один шаг. В этих боях солдаты показали себя настоящими чудо-богатырями.