- Она знает, что будет, если рыпаться попытается, - буркнул Микан. - Не придушила бы.

- Ну-ну… - усмехнулся чужак. - Надеюсь только, что когда она тебя прикончит, меня рядом не окажется.

Он бросил на Суэллу странный взгляд - ей показалось, или в нем и самом деле крылась искра сочувствия? - повернулся и пошел к выходу из храмового двора. Стоящий за воротами храма джип завелся и зафыркал. Младший Коготь смотрел в спину с седобородому с нехорошим прищуром, словно целился из пистолета.

- Что он за хрен с горы? - осведомился новый охранник. - Ведет себя, как наместник.

- Глаз Великого Скотовода, - Микан скривился. - Сволочь. Смотрит всегда так, словно он святой, а мы - духи немытые. Хозяйка его, Смотрящая, стерва, сама тарсачка, а с борделя бабло стричь не брезгует. И про эту, - он кивнул на Суэллу, - все знает, только сообщать родственничкам что-то не спешит.

Внезапно, безо всякого перехода, он отвесил Суэлле оглушительную оплеуху. Та пошатнулась, но все-таки сумела удержаться на ногах. В ушах зазвенело, перед глазами поплыли белые и черные пятна: ударил Младший Коготь от души. Хорошо хоть раскрытой ладонью, а не кулаком, чтобы не портить лицо.

- Ну что, шлюха? - прошипел он. - Дождалась неприятностей? Значит, отлыниваешь от работы? Прячешься? Ну, я тебя научу, как прятаться! Ну-ка, тащи ее во внутренний двор, а я ребят позову. Мы ее так поучим, что до смерти помнить станет!

Суэлла вздрогнула. Взгляд Младшего Когтя не предвещал ей ничего хорошего. Пока он не выместит на ней свою злобу, не успокоится.

- Ага! - радостно согласился охранник. - Щас. Ну-ка, сучка, топай. Перебирай ножками.

Он ухватил Суэллу за руку и поволок за собой. Та не сопротивлялась. Ночь. Только бы дождаться ночи. Тогда… А что тогда? Тогда все переменится. Даже если Аяма соврала, все равно все переменится. Она так больше жить не может.

Во внутреннем дворе охранник толкнул Суэллу к стене и встал напротив, скрестив руки на груди и ухмыляясь. Его маленькие глазки под нависающими надбровными дугами поблескивали от предвкушения. Сегодня ночью, напомнила себе Суэлла. Осталось немного, всего полдня. Она опустила глаза к земле и замерла. Главное - не сорваться.

Двор начал заполняться. Похоже, Микан собрался устроить показательную экзекуцию, потому что из дверей дома "кающихся жриц" робко выходили в основном женщины. Среди последних Суэлла заметила Аяму: та выскользнула из двери и тут же затерялась среди остальных, успев, однако, ободряюще улыбнуться. Охранников - и храмовых, и из Дракона - оказалось не так много. Наверное, поленились выходить на жару. Меж ними затесались двое жрецов - оба из той трусливо-подлой породы, что не осмеливаются на крупные пакости даже в отношении слабых, зато с большим удовольствием наблюдающие, как гадости делают другие. Последним вышел Микан - и не один.

Рядом с ним шагала Тиксё.

При ее виде сердце Суэллы ухнуло куда-то вниз, а кишки скрутились в тугой ком. Серая от многодневной неподвижности, та, однако, шагала целеустремленно и размеренно. На ее лице держалось странное выражение: частью растерянное, частью ожесточенное. Казалось, она не понимает, куда попала, что страшно ее злит. Глаза Назины! Надеяться, что ее во второй раз скрутит солнечный удар, вероятно, не приходится. Что она намерена делать?

Тиксё остановилась от нее в двух шагах, вперив в нее немигающий взгляд.

- Если кто-то думает, что моя болезнь позволяет ей распуститься и облениться, - громко сказала она слегка заплетающимся языком, - то она сильно ошибается. Похоже, пора показать всем, чем кончается неповиновение. Микан, привяжи ее к перекладине! Тинурил заждался приношений.

- С удовольствием! - предвкушающе ухмыльнулся Младший Коготь. - Ну-ка, ты, двигайся.

Он с охранником ухватил Суэллу за плечи и поволок к столбу для наказаний в центре двора. По толпе женщин прокатился тихий ропот. Суэлла не сопротивлялась. Внезапно ей овладела непонятная апатия, а ноги, казалось, шагали сами собой. Где-то внутри перепуганным воробьем бился ужас. Что-то страшное сейчас произойдет с ней, но она не может даже помыслить о сопротивлении. Только бы не так, как с другими! Только бы не так, как с другими… Мир перед глазами помутился и поблек.

- Отпустите ее.

Суэллу словно окатили холодной водой, и она краем глаза заметила, как рядом охнула и покачнулась Тиксё. Мир резко прояснился, и ужас волной хлынул в сознание. Аяма Гайсё стояла перед ними, и от нее быстрой волной растекались перепуганные "кающиеся жрицы".

- Что ты сказала? - удивленно спросил Микан.

- Отпустите ее. Тиксё, я уже говорила тебе: то, что ты делаешь - преступление. Я не позволю этому продолжаться. Отпустите госпожу Суэллу немедленно и отойдите назад.

- Ни хрена ж себе она заговорила! - ошеломленно сказал охранник. - Микан, слышь, она тут чё, самая главная?

Микан выпустил плечо Суэллы и вразвалочку шагнул вперед, к Аяме. Та даже не пошелохнулась. Все так же неторопливо Младший Коготь занес правую руку для удара - и его лицо исказилось гримасой удивления. Его рука, полусогнутая, внезапно резко распрямилась вверх и в сторону, а за ней взметнулась и левая. Распятый, он дернулся раз, другой, но безуспешно, словно его самого привязали к невидимой перекладине.

- Господин Микан, - резко произнесла Аяма. - Прими к сведению, что я девиант первой категории. Синомэ, как у вас говорят. Я в состоянии вышвырнуть тебя отсюда сквозь ограду. Попытаешься применить силу еще раз - пожалеешь.

Словно получив сильный толчок в грудь, Микан отлетел на несколько шагов назад, едва не сбив с ног Суэллу. Та не отрываясь смотрела на Аяму. Иностранка разительно изменилась. Обычное выражение благожелательного внимания исчезло с ее лица, словно стертое мокрой тряпкой. Теперь посреди двора стояла суровая молодая женщина, напоминающая тарсачьих воительниц со старых батальных полотен. Ее жесткий взгляд, казалось, пронизывал насквозь каждого, на кого обращался, а в осанке и чертах проступила надменная властность.

- Всем слушать меня! - резко и громко сказала катонийка. - С этого момента храм Тинурила закрыт. Жрецы и охранники храма арестованы до прояснения всех обстоятельств. Я жестоко подавлю любую попытку сопротивляться, а тем более - причинить вред насильно удерживаемым здесь женщинам. Младший Коготь Микан, перестань хвататься за пистолет, или я сверну тебе шею.

- Да кто ты такая, сожри тебя Зверь Ю-ка-мина? - прошипел Микан. - По какому праву ты пытаешься здесь распоряжаться?

- Извини, господин Микан, я забыла представиться по всей форме, - саркастически откликнулась Аяма. - Меня зовут Яна Мураций. Я сводная сестра небезызвестной Карины Мураций и девиант первой категории. Не везет Дракону с нашим семейством, уж извини. И еще я действую по официальному мандату, выданному Первой Смотрящей Глаз Великого Скотовода Кимицей ах-Тамиллой. Рад ли ты знакомству, блистательный господин Микан Парешах, бывший Младший Коготь клана Ночной Воды?

Волна шума прокатилась по толпе женщин и резко стихла. Суэлла почувствовала, как ее плечо, наконец, отпустила стальная хватка охранника, и воспользовалась шансом, чтобы отступить в сторону и обернуться.

Микан стоял на напружиненных ногах и скалил зубы, словно загнанный в угол зверь. Пистолет подрагивал в его руке, пока что опущенный дулом вниз. Чуть в стороне Тиксё наклонилась вперед, сверля Аяму тяжелым ненавидящим взглядом.

- Госпожа Тиксё, - устало сказала Аяма… Яна? Яна Мураций? Сестра Карины Мураций, той самой, про которую рассказывала? - Тебе давно следовало понять, что я неподвластна твоему нейро… твоим способностям. Ты не можешь воздействовать на мой разум, так что перестань напрягаться. Тебе нельзя, ты еще не оправилась от предыдущего удара.

Дальше начался покадровый просмотр скверного кинобоевика.

- Мочи суку! - хрипит Микан, и его пистолет от бедра плюет огнем.

Двое солдат Дракона у дальней стены, стоящие боком, синхронно поворачиваются - пистолеты в их руках уже подняты на уровень глаз и тоже плюются неяркими в полуденном солнце вспышками.