Ночью, ложась спать в доме, после которого он покинет город, он вспоминал слова отца, как и многое из его разговоров, непонятные. Если тебя гложет страх, ты не должен избегать его источника, лучше войти прямо в него, и тогда страх тебя отпустит. Сейчас тоже ничего не изменилось, смысл по-прежнему скрывался за светлым тёплым туманом, сквозь него не так чтобы и хотелось пройти. Лишь на какое-то мгновение, засыпая, Дини показалось, что он нащупал скрытый смысл. И хотя это быстро прошло, разочарования не было. Дини ведь боялся города после Вальцирии, боялся и всё-таки вошёл в следующий. И страх перед этими непомерными скоплениями людей, противоестественными и алогичными, где сама атмосфера была пронизана чем-то нездоровым, исчез.

Он шёл к городским воротам, и, невероятно, испытывал лёгкую грусть, как несколько раз бывало, когда покидал очередную деревню. Лишь одно вызывало лёгкую рябь на этой утренней реке спокойствия. Отсутствие летучей мыши. Её не было вечером, когда Дини переходил из одного дома в другой, не было её и утром.

Это ничем ему не мешало, однако отсутствие чего-то такого, к чему он уже привык, бросалось в глаза и, как всё непонятное, вызывало смутный дискомфорт. Он не просто привык к странной твари. Теперь Дини понимал, летучая мышь, сопровождавшая его, имеет некое объяснение, пока скрытое от него. Объяснение, которое вряд ли бы с ходу отыскал даже взрослый, опытный человек. Дини не особенно пытался проникнуть в суть происходящего, но даже ему отнюдь не казалось, что причина в том, что летучая мышь оберегает его. Да, существо помогло уйти от алчных крестьян, едва не схвативших его, но ведь оно бессильно, если, например, на месте крестьян окажутся воины Правителя или разбойники.

В чём же основная суть постоянного присутствия летучей мыши?

Фалия осталась позади. Поток спешащих в разных направлениях людей сильно поредел. Дини с блаженством подставлял лицо восходящему солнцу. Спустя некоторое время он почувствовал, что проголодался. Мальчик сошёл на обочину, доставая из сумки лепёшку, и огляделся, выбирая место, чтобы присесть.

Боковым зрением он уловил какое-то движение.

Неподалёку какой-то крестьянин, тоже сошедший на обочину и как будто собиравшийся войти в лес, резко остановился. Дини заметил его взгляд, и, если бы человек тут же не отвёл глаза, мальчик, наверное, забыл бы о нём в следующую секунду. Однако это неумелое стремление скрыть собственное пристальное внимание насторожило Дини.

На дороге в этот момент почти никого не было. Человек восемь, не больше. Со стороны города медленно приближались двое хмурых мужчин, за ними виднелись две женщины с девушкой-подростком. С противоположной стороны двигались ещё несколько крестьян. Один из хмурых мужчин также пристально изучал Дини, делал он это практически незаметно. Крестьянин, сошедший на обочину, неуклюже потоптался и тоже уселся на землю. Дини это не понравилось. Человек явно собирался войти в лес, но передумал. И он усиленно делал вид, что собирается отдохнуть.

Дини, уже запустивший зубы в лепёшку, заметил ещё кое-что. Двое хмурых мужчин замедлили ходьбу. И без того не быструю. Это тем явственнее бросалось в глаза, что остальные люди, находившиеся в поле зрения, спешили. Вообще на дорогах поблизости от крупных городов спешили все, за редким исключением. В данном случае исключение показалось мальчику каким-то фальшивым.

Ему внезапно перехотелось есть.

Что будет, если Дини прямо сейчас встанет и пойдёт дальше? Не долго думая, мальчик засунул откушенную лепёшку обратно в сумку. Поднялся, без резких движений, плавно, вышел на дорогу. Против воли ускорил шаг. Очень хотелось оглянуться. И в то же время Дини не желал, чтобы это заметили преследователи.

Если, конечно, они были.

Плавный поворот дороги. Дини не выдержал. Сделал вид, что уронил какую-то вещицу, и незаметно посмотрел назад.

Крестьянин, только что собиравшийся отдохнуть на обочине дороги, уже не сидел там. Он шёл следом! Кроме того, двое хмурых мужчин в темных дорожных одеждах уже не плелись, они ускорили шаг.

Когда Дини выпрямился, страх сжал его сердце холодными, скользкими клешнями. Его преследовали! И эти люди выглядели гораздо опаснее тех крестьян, от которых Дини ушёл благодаря помощи летучей мыши.

3

Прежде чем Драго нырнул под защиту деревьев, он успел заметить, что мальчик обнаружил преследование.

Ребёнок застал их врасплох. Казалось, он собирается ни с того, ни с сего уйти в лес, но мальчик всего лишь решил перекусить на обочине дороги. И эти олухи, горе-преследователи, в очередной раз доказали, что не являются профессиональными воинами, состоящими на службе какого-нибудь барона. Скорее всего, это были члены банды, взявшие с собой крестьянина, знавшего мальчика в лицо.

Именно крестьянин и выдал их всех. Выдал своей суетой и непродуманными действиями.

Дальнейшее для Драго скрыли деревья. Он понял, что, идя по дороге, выдаст себя, и сократил расстояние под прикрытием деревьев. Когда он снова увидел мальчика, тот уже спешил прочь. Не выдержал. Крестьянин вместо того, чтобы выждать и дать мальчику успокоиться, пошёл следом. Впрочем, подумал Драго, развязка только приблизится, что вполне его устраивает.

Монах ускорил шаг ещё больше, благодаря Небо, что довелось двигаться по лесистой местности, а не в поле, например. Он мог оставаться невидимым до самого последнего момента, при этом наблюдал малейшие детали происходящего.

Оказавшись за поворотом дороги, мальчик побежал. Однако преследователи уже поняли, что обнаружили себя и не стали терять время. Ребёнок, решивший укрыться в лесу прежде, чем спешащий за ним крестьянин достигнет изгиба дороги, был обречён. Он углубился в лес на несколько десятков метров, когда заметил одного из мужчин, шедших за крестьянином. Тот срезал расстояние и перекрыл ребёнку путь в чащу леса.

Мальчик от неожиданности вскрикнул. Наверное, ещё надеялся, что никто его в открытую не преследует. Его вынудили выскочить обратно на дорогу. Там его уже поджидал крестьянин. На другой стороне дороги из леса выскочил третий преследователь. Он приготовился перерезать путь вперёд. Мальчика практически окружили.

Крестьяне, идущие навстречу, встали посреди дороги, сгрудившись маленькой, жиденькой кучкой. Их лица выражали страх и недоумение. Они растерялись, и эта растерянность держала их на одном месте, как невольных зрителей.

Мужчина, оказавшийся на другой стороне дороги, вытащил из-под одежды короткий меч, взмахнул им, как бы демонстрируя оружие застывшим людям.

-- Проваливайте! - негромко рявкнул он. - И поживее! Второй раз просить не стану.

Крестьяне тут же развернулись и поплелись прочь. Наверное, они могли идти и в прежнем направлении, размахивавший мечом пропустил бы их, однако для этого они должны пройти слишком близко от него, и страх не пустил. Спустя секунду они уже неслись во всю прыть.

Драго видел всё это и удовлетворённо кивнул. В данном случае один из преследователей совершил для него услугу, хотя, конечно, и не мог об этом догадываться. Лишние глаза монаху были ни к чему, помочь же крестьяне ничем не могли.

Мальчик, задержавший взгляд на бегущих крестьянах, снова оглянулся. Его положение лишь ухудшилось. Он бросился обратно в лес, но первый из мужчин не позволил углубиться в чащу. Кольцо вокруг ребёнка сжималось. Мальчик метался из стороны в сторону, но преследователи не спешили кидаться на него сломя голову и поэтому удачно перекрывали любое направление.

-- Не вздумай кричать! - прошипел один из них. - Не поможет.

Трое мужчин почти сомкнули кольцо. Однако они не видели ещё одного человека, подкравшегося к ним вплотную. Драго не спешил. Он знал, что они не убьют мальчика, он нужен им живым. Драго чувствовал, надёжнее выждать. Когда они схватят мальчишку, они расслабятся, сблизятся друг с другом. Сейчас они представляли не очень удобные мишени, слишком много движений, резких и неожиданных, слишком значительное расстояние между ними.