24

Комната, где спряталась Лали, была складом. Стены до самого потолка занимали полки, заставленные бутылками, а на полу громоздились мешки с мукой и зерном. И по ним деловито сновали крысы. Лали едва не закричала. Она впервые увидела этих отвратительных тварей. Кожа девушки тут же покрылась мурашками. Стараясь не привлекать внимание жутких созданий с голыми хвостами и острыми зубами, девушка посмотрела на вторую дверь в комнате. Из-под нее пробивалась полоска света, и именно оттуда проникали приглушенные мужские голоса. Было очевидно, что долго оставаться здесь не стоит.

Пытаясь не смотреть на крыс, Лали осторожно отряхнула пыльную одежду. Содранные ладони тут же напомнили о себе саднящей болью, а ощущение грязи на коже заставило девушку сморщиться от отвращения к самой себе. Когда она вернется домой, то сразу же отправится в баню и разрешит служанкам чистить ее кожу как можно тщательнее, чтобы смыть грязь и ужас последних дней. И особенно заняться волосами, они такие тусклые и запутанные волосы! Девушка поспешно потянула край рубашки, чтобы оторвать длинную полосу и сделать подобие тюрбана на голове. Но ее рука застыла, когда дверь внезапно отворилась, впустив поток яркого света, заставившего Лали зажмуриться. У девушки мелькнула ужасная мысль, что мерзкий преследователь обнаружил ее убежище.

Но вошедший человек вовсе не ожидал увидеть здесь посетительницу. Толстяк застыл на месте, затем опомнился и сделал шаг вперед.

– Вор! – заверещал он.

Забыв о своей непокрытой голове, девушка ринулась к двери. Но ей не удалось даже приоткрыть ее. Сильные руки ухватили ее за плечи и потащили из каморки в другую комнату.

Около десятка мужчин оторвались от еды и питья, изумленно рассматривая чумазую девчонку, облаченную в мужскую одежду, ее длинные светлые волосы, карие глаза с длинными ресницами, тонкий нос, пухлые яркие губы. Их глаза прожигали девушку насквозь. Лали с ужасом смотрела на злорадные и похотливые лица, ей казалось, что крысы со склада неожиданно обрели человеческое обличье.

Неожиданно мужчина, втолкнувший Лали в общий зал, рывком разорвал ее одежду до пояса, обнажая девичье тело.

– Не смей! – вскрикнула девушка и изо всех сил ударила наглеца по руке.

И едва не упала, получив сильную оплеуху. От ужаса Лали закричала, прижимая ладонь к горящему лицу. Мысли лихорадочно заметались.

– Не бейте меня! Мой отец – Ибрагим-паша! – закричала она, тщетно пытаясь образумить обступивших ее мужчин. – Меня украли из дворца по приказу султанского сына Мехмеда! Отец вознаградит вас за мое возвращение.

Последовало долгое молчание. Собравшиеся обдумывали ее слова. Затем стены сотряслись от хохота.

«Они не поверили мне, я выгляжу оборванкой», – в отчаянии поняла Лали.

– Шлюха и лгунья, – проговорил темнокожий мужчина. – Ты сама сбежала из гарема, переодевшись в мужскую одежду. Развлечений ищешь? Идем, покажешь, на что ты способна.

– Сообщите обо мне капудан-паше, – в отчаянии взмолилась девушка, стараясь укрыться от похотливых взглядов обрывками одежды. – Он хорошо заплатит вам…

– Порченый товар ничего не стоит! – Жирные грязные пальцы принялись тискать ее тело, щипать. Пакостные рты изрыгали непристойности. Девушку затошнило от этой мерзости. Что она наделала! Как глупо было надеяться, что она сможет избежать несчастья в мире, где правят мужчины! Душу переполняли ужас и отчаяние: она не сможет справиться с толпой обезумевших похотливых самцов и навсегда потеряет своего сероглазого принца. Только сейчас она осознала, насколько глупо и безрассудно вела себя. Антонио, только Антонио был для нее единственным спасением и сокровищем, ускользнувшим сквозь пальцы.

– Антонио, – обреченно причитала Лали, заливаясь слезами. – Помоги мне!

На ее зов явился совсем другой человек.

– Оставьте ее, – в неторопливых интонациях низкого голоса слышалась уверенность хозяина жизни.

Мужчины, обступившие Лали, отпрянули от девушки, и она увидела невысокого темноволосого мужчину в европейской одежде, высоких ботфортах и бархатной шляпе с длинным пером. Рядом с ним стояли крепкие парни в похожих одеяниях, только головы их были обвязаны темными косынками. Европейские моряки. Надежда слабой искоркой зажглась в душе измученной девушки.

Мужчина, остановивший расправу, приблизился к девушке, окинул ее внимательным взглядом, и что-то, похожее на интерес, зажглось в его глазах при виде обнаженной груди и светлых волос Лали. Девушка испуганно прикрыла руками дрожащее тело.

– Сколько стоит эта женщина?

В этих словах было мало утешительного, и надежда едва не угасла в душе несчастной девушки, но тут же она подумала о том, что в сравнении с насильниками этот человек выглядит более достойно. Возможно, Лали удастся убедить его помочь ей.

Хозяин трактира хитро прищурился и повелительным жестом заставил остальных отойти от стройной фигурки пленницы. Затем он широко ухмыльнулся и назвал цену. Покупатель скривился и покачал головой.

– Слишком много, – произнес он. – Ее лицо слишком чумазое. Единственная ценность этой девчонки заключается в светлых волосах и крепкой груди… – европеец назвал четверть предложенной цены.

С губ девушки едва не сорвались яростные хлесткие слова. Как он посмел сказать, что она – дурнушка! Но Лали сдержалась. Если он не договорится с хозяином трактира о цене, то о спасении придется забыть.

– Посмотрите, капитан, эта девка прекрасно сложена, у нее тонкая кость, а кожа похожа на лепестки нежного золотистого тюльпана, – трактирщик провел рукой по нежному телу девушки, мгновенно затрепетавшей от гадкого прикосновения. – Как она извивается! Эта малютка доставит вам много удовольствия.

Покупатель окинул Лали взглядом оценщика, и его глаза заблестели. Он начал торговаться с хозяином трактира, пока наконец не уговорился с ним на половине первоначальной цены. Продавец с жадностью схватил деньги, подтолкнул Лали к капитану и отошел за прилавок, спеша подсчитать неожиданную прибыль. Остальные мужчины продолжили свое пиршество, правда, весьма неохотно.

Капитан стянул концы разорванной одежды, прикрыв наготу Лали.

– Не бойся меня, – успокоил он девушку, поймав ее недоверчивый взгляд. – Я не обижаю женщин, – и обаятельно улыбнулся.

– Спасибо, синьор, – проговорила она по-итальянски. Голос ее дрожал, а сама она широко открытыми глазами с тревогой смотрела на человека, только что купившего ее, пытаясь понять, что кроется за его улыбкой. Захочет ли он помочь ей вернуться домой? Если да, то на каких условиях?

Мужчина кивком головы велел ей идти за ним к выходу из трактира. За ними последовали два его молчаливых спутника.

– Ты знаешь итальянскую речь? – спросил он, когда они покинули грязный двор и остановились в узком проулке.

Лали кивнула.

– Но я слышал, что в трактире ты кричала по-турецки.

– Я выросла здесь, мой отец – командующий турецким флотом Ибрагим-паша.

Капитан насмешливо цокнул языком и, прищурившись, уставился на девушку.

– Как тебя зовут?

– Лали.

– Жаль, что ты слишком смуглая. Впрочем, если тебя умыть, ты, возможно, похорошеешь. Идем, – мужчина тронул ее за плечо. – Я отведу тебя в дом, где ты сможешь вымыться. Ну, а потом мы поговорим.

Какое счастье – она сможет вымыться. И смыть не столько грязь, сколько прикосновения грязных, похотливых рук.