Циник у власти
Через несколько недель после потопления парома доктор Виртц получил извещение о прибытии груза из Рьюкана — нескольких барабанов с тяжелой водой различной концентрации. Виртц, ничего не знавший о недавних событиях в Норвегии, не мог понять, почему концентрация тяжелой воды в присланных барабанах гораздо ниже необходимой, и обратился со своим недоумением к Дибнеру. Тот рассказал о демонтаже завода тяжелой воды и дал Виртцу понять, что прибывшие барабаны попали в Германию лишь благодаря особым мерам, принятым в последний момент. По словам Дибнера, им стало известно о готовящейся диверсии и они залили в барабаны вместо тяжелой воды простую. И, как оказалось, не напрасно — эти барабаны были потоплены. Те же барабаны, которые прибыли в Берлин, переправляли на грузовиках.
Действительно ли дело обстояло так, как рассказал Дибнер? И не оказалась ли напрасной отважная акция Хаукелида и его помощников?
Дибнера либо ввели в заблуждение, либо он сам намеренно не говорил правды Виртцу. Фактически дело обстояло совсем по-другому. Как помнит читатель, после гибели парома на поверхность озера всплыли четыре барабана. Их вскоре выловили и послали в Германию. Общее количество чистой тяжелой воды в них составляло 121 литр. Кроме того, в Захейме и Веморке собрали остатки воды разной концентрации с общим эквивалентом чистой тяжелой воды 120 литров; 3 марта из Захейма вывезли на грузовиках 12 барабанов с эквивалентным содержанием 37,1 литра и из Веморка 32,4 литра. Еще через шесть дней из Веморка вывезли последний груз с эквивалентом тяжелой воды 50,7 литра. Однако вода не годилась для непосредственного использования вследствие малой концентрации и загрязнения примесями поташного щелока. Эти запасы переправили в Силезию, где «ИГ Фарбениндустри» собиралась переработать их в чистую тяжелую воду. Однако развитие наступления советских войск сорвало ее планы.
Немецкие ученые все еще не сомневались, что находятся далеко впереди физиков других стран и могут раньше всех пустить атомный реактор. Но после того как надежды на увеличение запасов тяжелой воды рухнули, им лишь оставалось определить на опыте, хватит ли имеющихся двух с половиной тонн тяжелой воды для создания критического реактора: теоретические расчеты показывали, что этого количества, быть может, окажется недостаточно.
В ту пору на армейском исследовательском полигоне в Готтове началась серия оригинальных ядерных экспериментов, совершенно отличных от проводившихся до того в Германии. Их инициатором был все тот же энергичный и предприимчивый Дибнер. В конце мая Герлах очень коротко упоминал об этих экспериментах:
Широким фронтом проводится исследование возможности высвобождения энергии атома методом, отличным от тех, которые основаны на расщеплении ядер урана.
Что же имел в виду Герлах?
Как это ни удивительно, в Готтове небольшая группа специалистов по взрывчатым веществам решила получить термоядерную реакцию. Сегодня можно сразу же сказать, что их попытки были заранее обречены на провал. Однако, поскольку об их работе до сих пор никогда не упоминали в литературе, стоит сказать о ней. Единственным источником сведений, попавшим в руки западных ученых, является небольшой, всего на шести страницах, отчет, захваченный в Германии Миссией Алсос. Он озаглавлен: «Эксперименты в области инициирования ядерной реакции с помощью взрывчатых веществ». Кроме этого отчета имеется лишь краткое описание опытов, данное Дибнером уже незадолго до смерти.
В 1944 году исполнилось ровно десять лет с тех пор, как Резерфорд, Олифант и Хартек открыли реакцию ядерного синтеза, в которой два атома тяжелого водорода (эти ученые называли их в ту пору «диплонами») образуют атом гелия с попутным выделением гигантской энергии. С помощью ускорителя частиц они разгоняли атомы дейтерия и направляли их на мишень, также содержавшую атомы дейтерия. При соударении атомов с мишенью на экране контрольного осциллографа возникали очень большие импульсы, указывавшие на выделение огромной энергии.
Когда об этих опытах стало известно, некоторые физики заговорили о возможности осуществления термоядерного синтеза при температуре порядка нескольких миллионов градусов. В 1939 году в журнале «Физикал ревью» появилась знаменитая статья Ганса Бете «Генерация энергии в звездах»; в ней он приводил некоторые расчеты, относящиеся к термоядерной реакции, протекающей в недрах звезд. Но возможно ли было на земле довести температуру атомов дейтерия до требуемой величины?
Вот что по этому поводу говорилось в первых строках отчета, написанного немецкими физиками в 1944 году:
Нередко высказывались предположения, что теми скоростями газов, которые развиваются при детонации взрывчатых веществ, следовало бы воспользоваться для инициирования ядерных цепных реакций… И хотя при беглом взгляде такой путь представляется непрактичным, по предложению профессора Герлаха на Исследовательском полигоне армии в Куммередорфе было осуществлено несколько исходных Опытов для экспериментального обоснования окончательного решения этого вопроса.
Первую серию опытов выполнила группа Дибнера при участии доктора Тринкса из военного министерства. В опытах применялись толовые шашки разных диаметров и высотой в восемь и десять сантиметров. В донной части шашки делалось небольшое углубление, в которое вставляли конус из носителя дейтерия — тяжелого парафина. Потом под шашку закладывали серебряную фольгу, которая должна была играть роль индикатора радиоактивности. Первые два подрыва оказались столь сильными, что испытательные боксы получили серьезные повреждения, и «даже не удалось обнаружить каких-либо следов серебряной фольги». В последующих подрывах серебряную фольгу защитили гораздо лучше, благодаря чему сохранились целые куски, но они, однако, не содержали никаких следов радиоактивности.
Это побудило ученых разработать новую методику. Она основывалась на опубликованной в 1942 году работе Гудерли, посвященной очень высоким температурам, возникающим при прохождении в газе мощных сферических или цилиндрических ударных волн. Правда, работа Гудерли относилась к идеальному газу, а потому Тринкс не ожидал, что она поможет правильно описать процесс распространения сходящихся ударных волн, особенно в момент достижения центра объема с тяжелым водородом. Он и не надеялся на одни лишь ударные волны. Методику новых опытов он разработал и с учетом другой теоретической работы, опубликованной еще в 1936 году. Ее автор Хунд исследовал поведение вещества при сверхвысоких давлениях. Тринкс воспользовался также и упомянутой уже статьей Бете. По расчетам Тринкса получалось, что, если ему удастся создать температуру в четыре миллиона градусов и давление в двести пятьдесят миллионов атмосфер, количество индивидуальных актов ядерного синтеза станет весьма большим. Такую температуру и такое давление Тринкс рассчитывал получить, воспользовавшись бомбой диаметром от метра до полутора метров.
Тринкс и его ассистент доктор Сахсе — свояк Дибнера — подготовили сравнительно несложный опыт. Они изготовили из серебра сферу диаметром в пять сантиметров и заполнили ее тяжелым водородом. Затем сферу поместили в толщу обычного взрывчатого вещества и подорвали его одновременно в нескольких точках поверхности.
Процесс развивался следующим образом, Под действием очень высокого давления серебро сжижалось и сходилось к центру сферы со скоростью 2600 метров в секунду. При сжатии толщина превратившихся в жидкость и сближавшихся стенок все время увеличивалась, и поэтому их внутренние поверхности перемещались в совершенно фантастической скоростью. И именно с этой скоростью и сжималась небольшая масса тяжелого водорода: в течение каких-то долей секунды на тяжелый водород, не имевший возможности вырваться сквозь серебряный заслон, действовали такие же давления и такая же температура, как в самом центре Солнца!