«Но куда же смотрели мои глаза? – спрашивал себя он. – Я не могу позволить Блэйну увести ее от меня. Ей со мной намного лучше, а он погубит ее. Однажды Люси сама поймет это, но тогда уже будет поздно».

Он должен попытаться уговорить ее остаться, но чувства, переполнявшие его, были слишком сильны. Маркуса сжигала ревность, ставшая причиной произнесенных им жестоких слов:

– Не надейся, что я не знаю, из-за чего все это, Люси.

«Маркус все знает? – ужаснулась Люси. – Нет, этого не может быть!»

– Во всем виноват Блэйн, не так ли?

«Значит, Маркус видел нас и подумал…» – поняла она.

– Это совпадение! – Солгала Люси, зная, что не может сказать ничего другого, как бы ей ни хотелось поведать ему об Эндрю Уокере и его планах по поводу «Праздника для вас».

– Довольно странное совпадение, – огрызнулся он. – Неужели ты уже забыла, как жестоко он поступил с тобой?

– Теперь все изменилось, – сказала она. – Он стал совершенно другим человеком.

– Он изменился? А ты, Люси? Ты уверена в том, что понимаешь, чего именно ты хочешь? Помнится, раньше ты говорила, что хочешь быть со мной.

– Мне так казалось, но я ошибалась, – солгала она.

– Ты лжешь, и я докажу тебе это.

Маркус почти не контролировал свои действия. Он притянул к себе Люси и яростно прижал свои губы к ее рту. Она чувствовала, как он срывает с нее одежду, но, охваченная отчаянием, не могла пошевелиться даже тогда, когда услышала, как рвется не выдержавшая напряжения ткань.

– Ты спала с ним после того, как мы поженились, Люси? Спала?!

– Нет, – ответила она, обрадовавшись, что, по крайней мере, сейчас может сказать правду.

– Пока нет? Но ты не упустила бы возможность? Ведь так?

«Зачем я сам себя мучаю?» – спрашивал себя Маркус.

– Хватит! Я ничего не хочу о нем слышать, – хрипло отрезал Маркус, впиваясь в ее губы, чтобы не дать ей произнести слова, которые она собиралась сказать.

Люси вздрогнула. Она не боялась Маркуса, хотя, наверное, нужно было.

«Но разве можно бояться того, с кем тебя так много связывает?» – решила она. Маркус прижал ее к кровати и грубыми быстрыми движениями снимал с нее остатки одежды.

– Я могу заставить тебя хотеть меня, Люси, – заявил он. – И я сделаю это.

– Нет! – Ответила она, надеясь на то, что он не прислушается к ее словам.

Никогда до этого Люси не испытывала ничего подобного. Маркус направил на нее всю злость и всю страсть, накопившиеся в его душе.

– Нет! – Закричал он, разрывая звуки их учащенного дыхания.

«Что я делаю?» – спросил себя он. Маркус понял, что злость, вызванная одной только мыслью о том, что Люси может вернуться к Блэйну, ослепила его и заставила забыть о том, какое хрупкое и нежное существо он мучит.

– Да! – Возразила Люси.

Она решила: ни за что на свете она не отпустит его сейчас, преобразовав, подобно средневековому алхимику, его гнев в чистое золото любви и страсти. Она обвила его тело руками и не отпускала, даже несмотря на то, что он пытался вырваться. И ей удалось заставить его забыть о злобе и ответить на ее ласки.

Маркус задумчиво смотрел на Люси. Раньше он не подозревал, что она настолько хрупкая и ранимая. Ее бледное лицо было будто выточено из слоновой кости. Шея казалась ему настолько тонкой, что он с трудом понимал, как голова держится на ней.

Он снова и снова говорил ей о том, что не собирается разводиться с ней. Он заставил ее дать ему обещание ничего не говорить об их разводе родственникам во время рождественской вечеринки.

– Ты не забыла о том, что можешь носить моего ребенка? – Спросил Маркус.

– Не будет никакого ребенка, – солгала она, понимая, что не может быть уверена в этом. Он увидел, что она плачет.

В день Рождества они вместе с родителями Люси, Беатрис и бабушкой Элис отправились "на праздничный обед. Все это время Люси молчала и почти ничего не ела, а Маркус замечал взгляды, которые тайком бросали друг другу женщины. Ему казалось, что все они думают о том же: Люси не похожа на счастливую новобрачную – слишком уж она грустная, даже печальная.

Рождественские подарки, которые они купили друг для друга, все еще лежали под елкой. Маркус заявил, что их все равно бесполезно открывать, и Люси в слезах выбежала из комнаты.

«Как бы я хотел, чтобы она осталась со мной. Ведь я могу сделать ее счастливой, если она оставит Блэйна, – думал он. – Боже, как я люблю ее! Ее желания, ее счастье и ее слезы значат для меня намного больше, чем свои собственные, а это и есть доказательство любви. Блэйн погубит ее. Это почти удалось ему раньше, а теперь она полностью покорится ему. А я сам? Разве недавно я не пытался овладеть ею насильно? Разве не мучаю ее теперь?»

Люси взглянула на Маркуса.

– Нам пора. Ты же знаешь, как недовольна будет бабушка Элис, если мы опоздаем.

Сегодня они должны были еще идти на семейную вечеринку к бабушке Элис. На Люси было бархатное зеленое платье. Она выглядела сногсшибательно, но все равно казалась такой хрупкой.

– Люси?

В ее глазах он увидел страх и окончательно возненавидел себя.

– Я тут подумал…

«Сейчас он попросит меня дать ему еще один шанс, что я столько значу для него и он не хочет отпускать меня, – подумала Люси. – Если бы он только знал, как важны эти слова для меня».

Маркус глубоко вздохнул. Он уже принял решение и понимал, что менять его слишком поздно.

«Я докажу и ей, и себе свою любовь и приму ее выбор».

– Ты права. Наш брак потерял смысл. После Нового года я поговорю со своим адвокатом и попрошу его уладить все формальности.

Люси почувствовала комок в горле. Она добилась того, чего хотела, но почему-то ей от этого стало только еще больнее.

– Люси, ты вся дрожишь.

– Мне холодно, – честно призналась она матери.

– Холодно? Но ведь здесь довольно тепло. С тобой все в порядке? – Поинтересовалась та.

– Все хорошо, – солгала она.

– Люси!

Она попыталась улыбнуться, увидев, что к ней с важным видом идет Джонни и тащит за собой милую смущенную девушку.

– Познакомься с Тиа. Тиа – это моя двоюродная сестра Люси. Хочешь выпить шампанского, Люси? – Предложил он, показывая принесенную им с собой бутылку.

Люси слегка вздрогнула. В последнее время ей было так плохо, что она не могла пить даже кофе, не говоря уже о шампанском. К тому же шампанское напоминало ей о первой проведенной с Маркусом ночи.

– Ты слышала, что Эндрю Уокер был главой банды, которая занималась ввозом в страну нелегальных эмигрантов? – Радостно спросил Джонни и, не дав ей ответить, продолжил: – Полиция следила за ним несколько месяцев, и им удалось схватить всю шайку. Они причастны к многим преступлениям: отмыванию денег, проституции, вымогательству. Я и не знал о том, что он занимается подобными вещами. Мне рассказал Деззи Арлингтон. Его отец адвокат, и он сказал, что, судя по всему, остаток своих дней Уокер проведет в тюрьме, как и все члены его банды. Ты слышишь меня, Люси? Люси!

Она не успела упасть – ее подхватил Маркус. Он сказал всем, что Люси в порядке – просто в последнее время она не очень хорошо себя чувствовала. Но она не слышала всего этого, потому что все еще была без сознания.

Придя в себя, Люси поняла, что лежит на полу, а над ней склонился Маркус.

– Все в порядке, Люси. Ты просто упала в обморок.

– Маркус, мне плохо, – с трудом прошептала она. – Не покидай меня.

Через час она лежала на кровати в одной из прохладных спален дома бабушки Элис, а ее мать и Беатрис переглядывались. Они очень хотели поговорить о том, что их подозрения все-таки оправдались, но молчали.

Люси лежала неподвижно, пытаясь осознать новость, которую только что ей сообщил доктор бабушки, за которым послали, как только ей стало плохо.

«У меня будет ребенок. Ребенок от Маркуса. И почему я раньше не догадалась?» – думала Люси.

– У меня было то же самое, – произнесла ее мать. – И с Люси, и с Пирсом. Поэтому я, конечно, сразу же догадалась, в чем дело.