Рассеивай вселенский мрак.

Да не померкнет — серп и молот —

Твой рукотворный Зодиак.

Какие морали? Какая идея?

Для них на Канарах цветет орхидея.

И, снежную гладь превращая в панель,

Бесстыдную юбку задрал Куршавель.

Для них развеваются флаги на яхтах.

Для них надрывается быдло на вахтах.

И голову кружит, сквозь хищный дурман,

Смертями и кровью набитый карман.

Во имя куражной забавы и блажи

Для них золотые раскинулись пляжи,

Где в землю чужую запрятав концы,

Присвоены виллы, бунгало, дворцы.

Для них лже-художники пишут портреты.

Для них — вертолёты и кабриолеты.

Для них, по понятьям, — не жизнь, а малина.

…Для них — приговор, самосуд, гильотина.

Когда дела темны и плохи,

Не ты ли шлёшь свои лучи

Заложникам крутой эпохи,

Идущим в яростной ночи?

Когда судьба Россию косит,

Ты ей вещаешь, как пророк,

Чьё слово лечит и возносит,

У горла съёжившись в комок?

Готовая к боям и пыткам,

Кумиры лживые круша,

Каким божественным избытком

Наполнена твоя душа?

Наверно, Родине отрадно

Во дни сомнений и тоски,

Погладить синевой прохладной

Горячие твои виски.

А я — зароком в новом веке

Теперь печалюсь об одном:

Чтоб берегли тебя вовеки —

И вихрь, и молния, и гром…

В глуши лесов, на пашне стылой,

На перекрёстке всех держав

Спаси безумца и помилуй,

Поклон невидимый воздав.

И пусть всегда с тобой пребудут

Лишь те, чьи души горячи.

С тобой — в тиши смертельных буден.

С тобой — идущие в ночи.

Где был когда-то сельский пруд,

Коттедж — награбленный уют.

А мы глядим через забор:

Там вилы, пилы и топор…

И эхо чудится дельцам:

"Мир хижинам — война дворцам!"

Отняли луг, отняли лес.

Охранник — купленный балбес.

Неужто он непобедим?

Неужто память предадим?

Что скажем дедам и отцам?

Мир хижинам — война дворцам!

Мир хижинам — война дворцам!

Всем современным подлецам

Придёт, придёт расплата.

Что попустили до сих пор,

С нас — спрос. Наш стыд и наш позор.

Земля не виновата.

У древнего озера Ван

Печально сидит истукан,

Кусает его мошкара.

…Он был человеком вчера.

Но часто в колодец плевал.

Заискивал, льстил, мухлевал.

Начальникам в уши дыша,

Шептал: "Продаётся душа…"

Застряли сандальи в песке.

Он лысину чешет в тоске.

Он к небу взывает: "Прости…",

Считая монеты в горсти.

Подвёл калькулятор его.

В наваре — всего-ничего,

Отрезан в грядущее путь,

Осталось одно — утонуть.

Взметнулась навстречу вода:

"Сюда, нечестивец, сюда!"

Разверзлось зловещее дно.

Но только не тонет… бревно,

На перекрестке узком,

У берега реки,

Дерутся русский — с русским.

Мелькают кулаки.

За морем-океаном

Смеются мудрецы.

Сошлись Иван с Иваном,

Как бешеные псы.

А по телеэкрану

Разносится позор.

Кричит Иван — Ивану:

"Подлец, предатель, вор!"

Страна бедой объята.

Последний луч погас…

Опомнитесь, ребята,

Не зря стравили вас.

И скроют нас бурьяны,

И проклянут века,

За то, что вы, Иваны,

Валяли дурака.

Держит голову, как королева,

Излучает загадочный свет.