И Варежка затянула частушку: «Попрощался мил со мною, я слезами полы мою...»

Она резко отвернулась, чтобы Зина не увидела слез.

Что с ней?

Сожаление о необдуманном и поспешном решении уступить комнату?

Или разлука с воспоминаниями, связанными с этой комнатой?

18

Галиуллин на парткоме сказал короткое слово в защиту Шестакова. Тот уже достаточно наказан, все осознал, сделал необходимые для себя выводы, у него намного повысилось чувство ответственности, он заново проштудировал правила безопасности, и его смело можно вернуть в бригадиры.

Один только Пасечник услышал иронические нотки в словах Галиуллина. Но поскольку все понимали, что сняли Шестакова напрасно, Валерий Фомич попросту погорячился, — разговор, затеянный Галиуллиным, попал на благодатную почву.

Никто из начальства не узнал, что Шестаков напился после выговора. Галиуллин рано утром отправил его с площадки домой, пусть отоспится. Шестаков по своим убеждениям трезвенник, ничего, кроме раскаяния и стыда, водка ему тогда не принесла.

Выдать прогул за отгул было нетрудно — переработанных смен у Шестакова в избытке. Все шито-крыто, и показатели соревнования не испорчены, и репутация Шестакова не подмочена.

Встретили Шестакова в бригаде тепло. Предотвратив аварию, он завоевал авторитет, какого у него не было, пока работа шла гладко.

И Михеич появился на площадке, хотя его еще подводит здоровье — за день заглотал полпатрончика валидола.

Сердце не позволяет Михеичу подниматься на верхотуру, поэтому рассудили так: Шестаков будет пореже спускаться с монтажных высот, а Михеич будет готовить на земле конструкции для монтажа.

Перед тем как восстановить Шестакова в бригадирах, Пасечник поговорил с Михеичем. Обоих беспокоило головокружение, тошнотный приступ слабости, настигшие Шестакова на верхушке крана во время чепе.

Казалось бы, Шестаков физически неплохо подготовлен для работы на высоте. Он еще подростком неуклюже, но прилежно прыгал с трамплина в воду; мог пройти с десяток шагов на руках; умел с грехом пополам сделать сальто; упражнялся, еще будучи старшеклассником, в равновесии на девчоночьем бревне — мальчишки на этот гимнастический снаряд залезать стеснялись; в армии не бегал от турника...

Но мало лазать по верхотуре. Нужно делать это технически грамотно и учить этому других.

Да, высотная подготовка Шестакова с изъянами, и его следует исподволь, когда позволит обстановка на площадке, потренировать.

— Со временем из тебя, Шестаков, верхолаз получится, — сказал Михеич. — Ну а пока ты — ни с чем пирожок. Это тебе минус.

Михеич задерживался после смены и до ранних сумерек тренировал Шестакова на стоявшем в стороне бездействующем кране. Он запретил Шестакову пользоваться лестницами — ступать только по уголкам, прогонам, скобам. Уйти на открытые конструкции от огороженных площадок, от перил! Едва с тесной площадки убраны перила, поведение человека резко меняется.

Михеич считал неверным, что в наших петэу не обучают специально работе на высоте. В училищах нет башен, мачт для тренировки.

Недавно Михеич в очередной раз завел в общежитии разговор на эту тему. Погодаев настойчиво советовал написать прямо министру.

Михеич уточнил — вопрос касается не только их министра. Так же плохо обучают антенщиков, электролинейщиков, трубокладов, мостовиков, кровельщиков, сварщиков домен.

— Значит, дело ума не одного министра, а нескольких, — сделал вывод Погодаев, — значит, нужно написать в Совет Министров. Пусть министры соберутся и посоветуются.

Михеич испуганно отмахнулся и от Погодаева, и от этого вопроса:

— У меня на такое писание и рука не подымется: каждый сверчок знай свой шесток.

— Это на печи сверчки верещат, им больше делать нечего, — сказал Погодаев, смягчая улыбкой свое несогласие. — Вот когда уйдете на пенсию, заберетесь на полати, будете греть старые кости — тогда и обживайте свой шесток...

Петэушников запрещено пускать на высоту выше трех метров, если у них нет третьего разряда. А как научить трем разрядам? Все равно что научить летать без полетов. Хотим, чтобы парень стал верхолазом, но при этом не ходил в учениках у верхолаза!

Медицинская комиссия не отвечает на вопрос — показана парню работа на высоте или противопоказана. Одни новички держатся робко, другие самоуверенно. Но наземная самоуверенность гроша медного не стоит! А вот уверенность высотная — совсем другой пробы.

Немалую роль играет координация движений. Скорее станет верхолазом подросток, который занимается гимнастикой, акробатикой, лазает на кедры за шишками, прыгает в воду. Зря из наших парков убрали парашютные вышки.

Хорошо бы, медики и ученые сконструировали «измерители страха». Взять да вмонтировать в рукавицы хитрые датчики, чтобы проверить новичка: дрожат руки или не дрожат, трясутся поджилки или не трясутся?

Случается, с корабля на берег вынуждены списать матроса, страдающего морской болезнью: не переносит качки — и все тут. А надо было устроить испытание раньше, до того как парень надел тельняшку, до того как его назвали юнгой.

Точно так же и с высотной болезнью. У иного здоровяка вестибулярный аппарат в полном порядке, а он так и не может преодолеть страха перед высотой. Принуждать его неразумно, даже опасно. Не принимают же в летное училище близоруких!..

Поначалу Михеич подавал Шестакову команды с земли. Но тот забирался все выше, и вскоре Михеич уже не мог до него докричаться.

Довольный тем, что сердце сегодня не хандрит, Михеич стал медленно подниматься по лесенкам крана.

Шестаков пристегнулся монтажной цепью к балке и по приказу Михеича сделал шаг в пустоту.

Пережил мгновенное падение, инстинктивно, судорожно схватился за натянутую цепь и какое-то время бессмысленно держался за самого себя.

Но и оробев, он продолжал послушно выполнять приказания Михеича.

— Осторожнее. Осмотрись. Обхвати колонну правой рукой... — подсказывал Михеич издали. — Думаешь, смелый человек — тот, который ничего не боится? Смелый — тоже осторожный. Но боится только того, чего следует бояться...

В эти минуты Михеич хотел быть поближе к Шестакову и одолел еще несколько лестниц.

«Медицина меня за эти прогулки не похвалит», — успел подумать Михеич, но, как только отдышался, вновь принялся кричать:

— Карабин еще раз проверь... Закон-правило... Где у тебя центр тяжести? А на что у тебя левая нога? То-то же! Теперь постой минутку, не торопись. Прежде чем подняться, подумай о том, как будешь спускаться. Про перила забудь совсем... Не прыгай, как белка! Учти, среди белок тоже глупые попадаются...

Он научил Шестакова доверять цепи своего монтажного пояса. Каждое звено в этой цепи — их выковано сорок четыре — соединяет человека с жизнью.

А сорок пятое звено в монтажной цепи — опыт учителя, секреты профессии...

«Может, и меня Саша Шестаков вспомнит добрым словом, скажет: «У меня наставник был подходящий...»

Вот же монтажник Олег до сих пор пишет Михеичу письма, а уже сколько лет прошло, как их эвакуировали с макушки ленинградской телебашни к ожидавшей их машине скорой помощи.

В одной машине увезли обоих: Олега — в травматологию, а его бригадира — с инфарктом в кардиологию.

Спустя полтора месяца Олег в первый раз наведался к Михеичу на костылях.

Выздоравливающие могли звонить из больницы по телефону-автомату. В палате шла охота за двухкопеечными монетами. Михеич до сих пор помнит, как сосед по палате копил монетки, ни с кем не делился, все боялся, что ему не хватит. Больной этот помер в одночасье от сердечного приступа, а в тумбочке остался лежать кошелек, битком набитый «двушками».

Не дай бог, и опыт Михеича, секреты профессии останутся втуне, не израсходованными по срочной надобности, как «двушки» в том набитом кошельке.

Назавтра Шестаков под присмотром Михеича вновь долго лазал по конструкциям крана-тренажера.