— Не переживай, доченька, я рада, что мучения мои близятся к концу. Знаешь, как говорят, пусть лучше будет ужасный конец, чем ужас без конца. Когда-то я предала свою любовь, уступив условностям и жестокой воле отца. Я сполна заплатила за это, теперь мой путь близится к концу. Знать бы ещё о судьбе моего потерянного любимого, и тогда мне было бы легче посмотреть в глаза смерти.
Маня, утирая слёзы, наклонилась к ней и прошептала на ухо:
— Анна, мы видели его. Он стал монахом и простил Вас. Он посылает Вам своё благословение и просит простить и его.
Старушка от счастья даже зажмурила глаза, громко вздохнула и ответила:
— Спасибо тебе, доброе дитя, за весточку. Я прощаю его, нас развела чужая злая воля. Теперь я готова. Скорей!
Начало темнеть. Открыли ворота и вынесли бабулю на дорогу, навстречу уже ползущим теням. Священник причастил её, все попрощались с ней и отошли к воротам. Не прошло и получаса, как раздался предсмертный крик женщины. На том месте, где её оставили, возник и стал разбухать шар лучистой энергии, в котором проносились видения — то исполненное любви лицо матери, то первая улыбка ребёнка, то радостно смеющийся мужчина, в котором Маня узнала молодого отца Леона, потом всё смешалось, вращаясь и переливаясь, и стало уплывать в сторону. Отряд, рассекая по дороге попадавшихся теневиков, устремился к шару, пытаясь при свете факелов рассмотреть того, кто его перекатывал. За спинами их уже вспыхнула новая сеча, так как воодушевлённые успехом одного из них, теневики пошли в атаку.
Преследуя теневика, отряд уже довольно далеко отошёл от стен города, стараясь не привлекать внимания преследуемого, чтобы он спокойно добрался до места. Да и тот, казалось, ничего и не замечал, торопливо полз вперёд, катя перед собой шар, ловко лавируя среди деревьев. Впереди посветлело, показалась обширная поляна, на которой вповалку лежал сухостой. Теневик вдруг исчез из виду. Люди поспешили к месту его исчезновения и обнаружили неприметную дверцу, ведущую в подземный ход. Она не была заперта и, посовещавшись, Маргус и Николай решили, что всем там делать и нечего. Отобрав с собой человек десять, включая Николая и Маню, Маргус остальным приказал охранять вход, никого чужих не выпускать.
Свод подземелья, казалось, был выжжен огромной струёй пламени, поверхность стен была оплавлена. Судя по всему, ход опускался всё ниже и ниже. Было прохладно. Отблески факелов по стенам и уродливые людские тени создавали игру света и тьмы. Увлёкшись разглядыванием этих теней, Маня вдруг носом упёрлась в спину Николая. Почему- то все остановились. Раздался громкий шёпот Маргуса:
— Всем тихо! Ещё одна дверь. Приготовиться! Что бы ни было, держаться вместе и страховать друг друга!
Свет из открывающейся двери ослепил сначала, вздох прошёл по колонне атакующих, и несколько секунд им понадобилось, чтобы глаза привыкли к этому сиянию. Перед ними был храм, своды которого, поддерживаемые мощной колоннадой, терялись в немыслимой высоте. Основание храма представляло собой три огромные концентрические ступени, сходящие на нет в углублении в центре, где и располагался источник света, такой же шар энергии, которые люди видели накануне, только размером в тысячи раз больше. Казалось, своё, подземное солнце горит здесь. Приглядевшись, можно было заметить теневика, уже почти добравшегося до подземного светила со своей ношей. Как только маленький шар вошёл в соприкосновение с большим и слился с ним, по залу пронёсся шквал радужного света, зазвучал колокольчиками смех, который заглушил ликующий крик исчезающего теневика.
Все поспешили к шару света, как притягиваемые магнитом. Ожидание чего-то исключительно радостного наполнило атмосферу храма. Невольно протянув руку, погрузив её в энергию шара, Николай почувствовал неизъяснимое блаженство, радость существования затопила его мозг, любовный экстаз сотрясал его тело. Но, когда глаза его остановились на Мане, практически погрузившейся в шар, сигнал тревоги расколол состояние неземного счастья и он отчётливо понял, что это наваждение, морок, что чужие страсти заполонили не только его сознание, но и сознание всех прибывших. Усилием воли он вырвал себя из этого состояния, испытывая при этом великое сожаление, которое, при ближайшем рассмотрении оказалось тоже не его эмоцией, навязанной ему и потому чужеродной. Оторвав свои руки от шара, он тяжело шагнул к Мане, чувствуя сопротивление, как будто двигался в воде, и потянул её к себе. Стон разочарования понёсся по залу, когда он одного за другим, вытягивал своих спутников, освобождал от действия непонятных сил. Некоторых приходилось довольно долго удерживать на месте, пока они приходили в себя, и могли противостоять зову шара. Но вот и последний лучник освобождён, который, не скрывая разочарования и обиды, кричал о том, что ему никогда не было в жизни так хорошо, что он хочет слиться воедино с этим вихрем счастья. Только тогда все присутствующие осознали, какой опасности они избежали, — опасности лишиться себя самого, собственной воли и собственной судьбы. Слабые от пережитого, разочарованные и злые, все собрались подальше от шара, у входа, чтобы посоветоваться и решить, что делать дальше.
Маргус предложил обстрелять шар из луков, в надежде нарушить его целостность. Николай сразу понял, что это вряд ли что даст, в таком неординарном случае и подход должен быть неординарным, но мешать Маргусу и лучникам не стал. Он сжимал в объятиях Маню, всё ещё ужасаясь тому, что только что чуть не лишился её. Переведя тревожный взгляд на шар, он заметил, что стрелы лучников не приносят ему никакого урона, наоборот, движение вокруг оси ускорилось, протуберанцы энергии устремлялись по траектории движения стрел, как будто пытаясь опять присоединить стреляющих к шару. Люди с трудом противостояли коварному зову, атмосфера наполнилась напоминающей паутину сеткой разрядов. Николаю вдруг показалось, что всё это напоминает паука, да, вот такого экзотичного, радужного, радостного в предвкушении добычи паука. Он с ненавистью стал разглядывать этого паразита, мысленно отсекая паутинки — разряды и с удивлением заметил, что это действует, разряды таяли в воздухе от его ненавидящего взгляда. Маргус охотно подчинился его просьбе прекратить обстрел. Собрав вокруг себя лучников, Николай объяснил им, как работает неожиданное оружие, предложил вспомнить весь негатив, накопленный за годы жизни, все обиды, горе и страхи, и обратить их против противника.
Эффект превзошёл все ожидания — отрицательные эмоции десяти с лишним человек проплавили огромную чёрную дыру в сфере, замедлив её вращение. Казалось, ещё немного поднажать и стабильность шара нарушится. Но проходило время и ничего не менялось. Люди изнемогли, исчерпав все свои психические ресурсы, — ненависть и вообще негатив забирает слишком много энергии и такое напряжение оказалось не под силу им. Николай уже почти отчаялся, понимая, что другого случая может не быть избавить окрестности от этого паразита, да и жаль столько затраченных усилий. Вдруг Маня, всё ещё припавшая к его груди, привлекла его внимание, теребя флакончик с остатками его детских слёз:
— Попробуй это, милый. На, возьми, — вытащив притёртую пробочку, она подала ему флакон.
Эти несколько капель произвели эффект разорвавшейся бомбы — шар весь всколыхнулся и с протяжным стоном распался на мириады мелких, которые с весёлым смехом устремились вверх, обнаружив тем самым отверстие в самом верху купола. На том месте, где был шар, на дне большой мраморной чаши, виднелось что-то тёмное. Только подойдя ближе, можно было разглядеть, что это иссохшая мумия с пустыми глазницами, лежащая в позе эмбриона. Страдальческий оскал вызывал жалость, но Николай не позволил этому чувству возобладать и осторожно, носком сапога, тронул останки. Поднялось облачко пыли и вот уже вместо мумии лежит кучка праха, бывшая, как подозревал Николай, когда-то братом отца Леона. Все вздохнули с облегчением и отправились в обратный путь. Дойдя до города, отряд обнаружил обескураженных защитников, которые недоумевали, в ожидании ещё какого-нибудь неприятного подвоха, каким образом в один момент все нападающие теневики обратились в прах, ведь обычно атака их длилась до первого луча Светила. Кроме того, необычно красивое зарево над лесом не находило толкового объяснения у горожан.