Ведьма взмахнула руками и начала неловко заваливаться набок. Антон кинулся поддержать падающую сестру, да куда там, разве успеешь? Котяра скользнул под ногами, пушистым ковриком растянулся позади чародейки, смягчая падение. Людмила приземлилась ему точно на спину (кот только екнул, но стерпел тяжесть тела) и сползла мягко на пол.

Наверху послышался угрожающий треск. Незыблемый монолит над головой прорезали глубокие извилистые разломы, которые расширялись прямо на глазах.

Еще один мощный удар сверху. Вниз полетели обломки, при ударе о пол шрапнелью разлетающиеся в разные стороны.

Все озадаченно задрали головы — свод тоннеля от частых повторяющихся ударов прогибался, как раскаленный металл под кувалдой в ловких руках молотобойца.

Антон подхватил сестру на руки, кинулся к единственной стене, на которой ещё не было трещин.

— При артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна, — крикнул кот, перепрыгивая груды камней. По пути он ловко куснул чуть пониже спины совсем растерявшегося Тимку.

Тот отпрянул от зубастого террориста.

— Берегись, — закричал кот, отскакивая в сторону.

На то место, где только что они были, рухнул кусок скалы, едва не задев Тимофея. Перепуганный пацан через мгновение оказался рядом с Антоном.

— Стоило находить друг друга, чтобы вместе умереть? — меланхолично заметил парень, опуская Людмилу на пол и прикрывая её собой от града осколков. — Пробраться через эти завалы нереально. Нас здесь и засыплет. Всех скопом.

— Не верю, — кот примостился рядом с ведьмой, басовито урча, — до сих пор обходилось. Чего уж теперь такое приключение портить нелепой смертью?

— Ааааа…

— Баюн… — Антону на миг показалось, что кот лапой в белоснежной перчатке приподнял свой цилиндр и вежливо, пряча улыбку в торчащих усах, склонил голову. — Кот…

Парень уставился на него. Надо же, в самом деле, говорящий, а он думал, показалось.

— Ты что? Забыл? — жарко зашептал прямо в ухо Тимка, — это же ведьмин помощник…

— Неправда ваша, я сам по себе мальчик… — почему-то обиделся Баюн, повернувшись ко всей честнОй компании хвостом.

— Хватит, не путай их, — слабо произнесла Людмила, массируя себе виски, — у них и так каша в голове. Я уж и не верила, что встретимся.

— Хотелось бы не так…

— Фатально? Своей судьбы и на хромой козе не объедешь…

— Заживо погребенные, — нервно хихикнул Антон, — реалити-шоу… Последний из оставшихся в живых получит бонус…

Что получит финалист, он не договорил — нестерпимый визг на грани ультразвука, от которого заломило в ушах, заполнил все пространство тоннеля. Следом раздался оглушительный грохот, лавина влажной слежавшейся земли посыпалась вниз, а в открывшийся над головой пролом хлынул ослепительный солнечный свет.

Никогда ещё Антон не орал так громко. Рядом кричал и хлопал его по плечу Тимофей, которому вторил ликующий дискант кота, тянущего своё нескончаемое «мряоуо».

Увы, счастье долгим не бывает.

В подземелье потемнело, а в дыру едва протиснулась вытянутое рыло невиданного зверя, завертелось, расширяя отверстие. Золотисто-оранжевая чешуйчатая морда, появившаяся через мгновение во всей красе, пару раз хлопнула глазами-блюдцами, привыкая к смене освещения и вытаращилась на друзей.

— Ой, баааатюшки светы, — застонал Баюн, прикрывая лапами свои уши, стараясь уменьшиться в габаритах, — никак папаня пожаловал? Говорил я тебе, Баба-яга, оставь ты этого змееныша там, где нашли? Не слушаешь добрых советов… Вот и доспасались… Кто б теперь самим помог…

Зверь приоткрыл пасть, усыпанную в три ряда острыми зубами, и замер, склонив голову набок, казалось, прислушиваясь к стенаниям кота.

Друзья оцепенели, только котофей, пока не поздно, попытался потихоньку отползти в сторону, когда чудовище коротко свистнуло, выдохнув струю пламени ему вслед. Антону почудилось, что его сунули в раскаленную духовку. Баюн горестно заголосил, хотя выхлоп прошел поверху, лишь слегка опалив шерсть. Вонь от сгоревшего подшерстка и фосфорнокислого дыхания зверя смешались в непереносимое для обоняния амбре. Парень, стараясь дышать через раз, оглянулся — Людмила и Тимофей дружно зажали руками рты, с ужасом глядя на новую напАсть.

Противостояние длилось недолго — всего несколько ударов трепещущего сердца. Рассудок с пугающей неотвратимостью сообщил, что из этой передряги они уже точно не выберутся.

Чудовище стремительно сцапало Людмилу, подбросило вверх, словно рыбку-плотвичку, перехватило поперек тела и выдернуло наружу. Кот, правда, прыгнул следом, успев зацепиться когтями за штанину чародейки, но не удержался, соскользнул, стащив один сапог.

— Антон, — закричал мальчишка, — куда оно её утащило?

— На обед… Но она маленькая, ему все равно не хватит, так что скоро за нами придет.

— И что, мы ничего ему не сделаем? — Тимофей не мог смириться с тем, что его старший друг уселся на пол и, замолчал, уставившись в стенку. — Почему ты молчишь?

— Что ты предлагаешь? — Антон повернулся к пацану. — Туда? — он поднял лицо к пятну света, маячившее метрах в пяти над головой. — Ты летать умеешь? Уже нет? Я тоже… а туда-сюда по тоннелям метаться резона нет. Мы там уже были.

— Но это же твоя…А… — махнул рукой Тимофей и уселся рядом.

— Баюн, — позвал Антон, — выходи, чего спрятался?

Кот с донельзя горестным видом выбрался из-за груды камней, за которой он предавался безутешному горю и зализывал душевные раны.

— Что это было?

— Змиулан, — Баюн безнадежно вздохнул.

— Куда он Людку потащил?

— Кто его знает откуда он прилетает и куда девается… Одно слово — змей огненный…

— Огненный? Дракон, что ли? Их тут вас немеряно, как я гляну. С одним мы уже встречались, когда к Кащею шли. Ничего — справились.

— То детеныш был, а тут — сам видел…

— А ну-ка поподробней…

Дослушав Баюна, Антон удивился:

— Сестрица моя ему зачем? Я заметил, что мы ему по барабану были, так, шугнул факелом предупреждающим, и все.

— А он со своей природой совладать не может — сколько девок и баб попортил, ни одна супротив устоять не смогла. Правда, все больше добром приходил, за любовь и ласку богатством одаривал, да толку? Баба все одно недолго жила потом — либо в родах умирала, либо просто от тоски чахла за полюбовником.

— Каким полюбовником? — не выдержал Тимофей, — он же такой огромный.

— Увянь, — щелкнул его по носу Антон, — жесткое порно детям до восемнадцати запрещено. Даже не пытайся представить…

— Тут все проще, — сказал кот, — те, к кому змей приходил, сказывали подружкам какой он красавец писаный, лишь глянешь, и в груди замирает сладко-сладко… А больше его никто и не видит.

— Как никто? — удивился парень. — Мы ж видели… Одна башка

— Эй! — донесся сверху веселый голос Людмилы. — Долго вы еще там языками чесать будете? Я уж замучилась ждать, когда хоть один из вас придумает, как меня из плена вызволить.

— Мы пока с теорией знакомимся, — машинально буркнул Антон, изо всех сил пытавшийся представить чудище красавцем, — спасать потом будем, во всеоружии. А ты сгинь, глюк кошмарный…

— Тошка, окстись! — Сверху в Антона полетела еловая шишка, за ней ещё одна, потом посыпались комья уже подсохшей на солнце земли. — Я живая! Отойдите… Лови…

Вниз полетели сухие ветки с привязанными к ним полосками ткани, в которых Антон узнал обрывки Людмилиной одежды.

— Что это?

— Лестницу делайте…

— С ума сошла? Из этого? Тут высота какая! Сверзимся, костей не соберем. Наколдовать чего посущественнее не можешь?

— Пока нет… Вы бесенка первым пустите, он легкий. Пусть мне поможет.

— Птааах…

Мальчишка и кот озадаченно переглянулись. И тут Антон сообразил, что бесенка нет и, похоже, уже давно.

— Где этот ушелец? Ну, все, он меня достал… — зловещим шепотом, чтобы не услышала сестра, прошипел парень. — В этот раз так просто он у меня не отделается…

— Ну, что вы?

— Подожди, — откликнулся кот, — думаем.