Риоз едва заметно кивнул Барру, и сивеннец тихим голосом продолжал:

— Ясно, что вас обеспокоила бы мысль о возможном поражении вашего мира в этой войне. Я-то знаю. С моим миром так было однажды — и все еще продолжается.

Латан Деверс мял бороду, переводя взгляд с одного из своих собеседников на другого, потом коротко рассмеялся.

— Он что, всегда эдак выражается, босс? Послушайте, — он посерьезнел, — что такое поражение?

Я видел войны и видел поражения. Ну и пусть победители берут верх. Мне ни к чему беспокоиться.

Ни мне, ни парням вроде меня, — он насмешливо тряхнул головой и продолжал с видимой доверительностью. — На каждой планете обычно правят пять или шесть жирных обалдуев. Они как следует получат по шее, но меня это не очень-то касается. Это ясно. Народ? Обыкновенная шантрапа?

Ну да, кого-то убьют, а остальные какое-то время будут платить дополнительные налоги. Но все само собой образуется, само собой затухнет. И опять будет прежняя ситуация, с другими пятью или шестью обожравшимися типами.

Ноздри Дуцема Барра раздулись и жилы на правой руке напряглись; но он промолчал.

Глаза Латана Деверса следили за ним и ничего не упустили. Он сказал:

— Смотрите сами. Я всю жизнь болтаюсь в космосе ради моих вещичек ценой в полтинник и за грошовое жалованье от Объединения. Толстяки вон там, — он ткнул большим пальцем через плечо назад, — сидят дома и получают мой годовой доход за минуту, снимая пенки с меня и мне подобных.

Допустим, что вы будете править Установлением. Мы все равно вам понадобимся. Вы будете нуждаться в нас даже больше, чем Объединение — поскольку вы не будете знать, что к чему, а мы можем приносить твердые деньги. Мы даже лучше договоримся с Империей. Да, вполне, а я — человек дела. Если что-то приносит сальдо со знаком плюс, я за это.

И он уставился на обоих с ехидным и воинственным видом.

Несколько минут молчание не нарушалось. Затем из щели со стуком выкатился цилиндр.

Генерал щелчком открыл его, взглянул на мелко отпечатанный текст и размашисто включил все визоры.

— Подготовьте план с указанием положения каждого корабля, занятого в боевых действиях.

Ждите приказа о вооруженной обороне.

Он потянулся за своим плащом. Застегивая его на плечах, он прошептал Барру, едва шевеля напрягшимися губами:

— Я оставляю этого человека вам. Я ожидаю результатов. Это война, и при неудачах я могу быть жесток. Помните!

Он ушел, отсалютовав обоим.

Латан Деверс взглянул ему вслед.

— Ну-ну, что-то наступило ему на больное место. Что происходит?

— Очевидно, сражение, — хрипло произнес Барр. — Силы Установления приближаются для первой битвы. Вы бы лучше пошли со мной.

В комнате появились вооруженные солдаты. Поведение их было уважительным, лица — суровыми. Деверс последовал за гордым сивеннским патриархом.

Помещение, в которое их привели, было поменьше и обставлено похуже. В нем были две кровати, визор, а также душ и санузел. Солдаты вышли, и толстая дверь гулко захлопнулась.

— Н-да, — Деверс неодобрительно огляделся. — Это, похоже, надолго.

— Да, это так, — кратко бросил Барр и повернулся спиной.

Торговец сказал обеспокоенно:

— В чем состоит ваша игра, док?

— Я ни во что не играю. Вас поручили мне, вот и все.

Торговец поднялся и подошел. Его торс возвышался над неподвижным патрицием.

— Да? Но вы находитесь со мной в этой камере, а когда мы шли сюда, оружие было направлено на вас так же, как и на меня. Слушайте, вы же прямо вскипели от моих мыслей насчет войны и мира.

Он безуспешно ждал ответа.

— Ладно, я вас спрошу кое-о-чем. Вы сказали, что вашу страну некогда отколошматили. А кто?

Люди на кометах из других галактик?

Барр поднял голову.

— Империя.

— Ах, вот как? Тогда что же вы здесь делаете?

Барр хранил красноречивое молчание.

Торговец выпятил нижнюю губу и медленно кивнул. Он снял плоский браслет, охватывавший его правое запястье, и протянул патрицию.

— Что вы думаете об этом?

На левой руке он носил точно такой же.

Сивеннец взял украшение и, неторопливо последовав жесту торговца, надел его. Странное покалывание в запястье быстро прошло.

Голос Деверса тут же изменился.

— Отлично, док, вы ухватили суть дела. Можете говорить спокойно. Если эта комната и прослушивается, они ничего не разберут. Это исказитель поля — по схеме самого Мэллоу. Продается за двадцать пять кредитов на всех планетах отсюда и до внешнего края. Вы получаете его бесплатно.

Не шевелите губами при разговоре, и все будет в порядке. Вы привыкнете к этому трюку.

Дуцем Барр ощутил внезапную усталость. В проницательных глазах торговца читались требовательность и настойчивость. Барр чувствовал, что не сможет принять их вызова. Он сказал:

— Чего вы хотите? — слова неясно срывались с неподвижных губ.

— Я же вам говорил. Вы чего-то тут вякали насчет того, что у нас зовется патриотизмом. Но ваш собственный мир был раздавлен Империей, а вы тут играете в мячик со светловолосым имперским генералом. Не очень-то вяжется, а?

Барр произнес:

— Я сделал свое дело. Победоносный имперский вице-король мертв — благодаря мне.

— Вот как? Давно ли?

— Сорок лет назад.

— Сорок… лет… назад!.. — слова, казалось, произвели на торговца впечатление, и он нахмурился.

— Это немалое время, чтобы жить воспоминаниями. А щенок в генеральском мундире знает об этом?

Барр кивнул.

Глаза Деверса потемнели от раздумья.

— Вы хотите, чтобы Империя победила?

И старый сивеннский патриций взорвался в неожиданном гневе:

— Пусть Империя и все ее деяния погибнут во вселенской катастрофе! Вся Сивенна молит об это денно и нощно. У меня некогда были братья, сестра, отец… Но сейчас у меня есть дети, внуки.

Генерал знает, где их отыскать.

Деверс ждал.

Барр шепотом продолжал:

— Но это не остановило бы меня, если бы риск был оправдан видимыми результатами. Мои родственники будут знать, как им умереть.

Торговец мягко сказал:

— Вы некогда убили вице-короля, так? Знаете, я кое-что припоминаю. У нас как-то был мэр, звали его Гобер Мэллоу. Он посетил Сивенну: это ведь ваша родина, не так ли? Он встретил там человека по имени Барр.

Дуцем Барр уставился на него жестко, подозрительно:

— А вы что об этом знаете?

— То, что знает каждый торговец Установления. А вас, может быть, хитрый старикан, посадили сюда, чтобы изображать сочувствие. Да, конечно, они наводили на вас свои пушки, и вы, разумеется, ненавидите Империю и все отдадите, лишь бы ее прихлопнуть. И я доверяюсь вам и открываю вам свое сердце. Генерал будет вами очень доволен. На такое можете не надеяться, док. И все же я бы хотел, чтобы вы доказали, что вы — сын Онума Барра с Сивенны, шестой и самый младший, избежавший резни.

Руки Дуцема Барра тряслись, когда он открывал плоский металлический ящик в стенной нише. Предмет, который он достал, слабо звякнул в руках торговца.

— Посмотрите на это, — сказал Барр.

Деверс пристально оглядел эту вещь. Он приблизил утолщенное центральное звено цепочки к глазам и тихо ругнулся.

— Либо это монограмма Мэллоу, либо я — не нюхавший космоса салажонок. И модель пятидесятилетней давности.

Он поднял голову и улыбнулся.

— Вашу лапу, док. Атомная защита для одного человека — это все доказательства, которые мне нужны, — и он протянул патрицию свою большую ладонь.