Н. С. Хрущев в президиуме, в стороне, понурив голову. Думаю, что ему было очень и очень тяжело, это надо было набраться мужества все выслушать и вытерпеть. Может быть, это было и излишним, что он присутствовал на Пленуме, это ведь для него непоправимая тяжелая морально-политическая травма. В докладе Суслова было высказано все, что было сказано в течение двух дней заседания Президиума ЦК, но некоторые вопросы еще больше обострены. Чувствовалось, что была проведена большая работа среди членов ЦК, то и дело раздавались выкрики «правильно», но это, как правило, одни и те же крикуны, они бывают во все времена. Хрущеву они тоже кричали «правильно».

В основном же Пленум проходил с большим напряжением, каждый серьезный человек чувствовал ответственность за принимаемый акт и думал о будущем: а что будет дальше?

Доклад Суслова длился около двух часов, после доклада никаких вопросов не поступило, обсуждения доклада тоже не было. Решение Пленума было принято с поспешностью, просто штурмом. В один миг освободили Н. С. Хрущева от должности Первого секретаря ЦК и Предсовмина, вывели из состава Президиума ЦК. Членом ЦК оставили. Правда, те же крикуны подавали голос, чтобы вывести его из состава ЦК. Но за это надо было голосовать тайно, и была некоторая опасность, а вдруг что? Удовлетворили просьбу Н. С. Хрущева об уходе его на пенсию. Как только это решение было принято, сделали перерыв.

Н. С. Хрущев, понурив голову, придавленный, просто раздавленный, уехал и до своей кончины не был в Свердловском зале.

Так закончилась политического карьера этого энергичного, общительного, своеобразного человека.

Свои воспоминания о снятии Хрущева оставили и другие видные деятели той эпохи. Их записки и устные рассказы содержат свое видение подробностей политической борьбы, развернувшейся в Кремле. Всплывают неизвестные прежде детали, в частности, кто готовил заявление Хрущева об освобождении его со всех постов, которое Никита Сергеевич подписал. Выясняется, что авторство принадлежало В. В. Гришину. Он же свидетельствовал, что на дачу в Пицунду, где отдыхал Хрущев, звонил именно Брежнев, а не Суслов, как потом рассказывали некоторые. При этом вызванные с мест в Кремль члены и кандидаты в члены ЦК, члены Центральной ревизионной комиссии находились в зале пленумов ЦК — рядом с залом, где заседал Президиум ЦК.

На заседании Президиума было решено, чтобы Л. И. Брежнев позвонил по телефону на госдачу в Пицунду, где отдыхал Н. С. Хрущев, и пригласил его прилететь в Москву на заседание Президиума ЦК. Войдя в соседнюю комнату, Л. И. Брежнев быстро созвонился с Н. С. Хрущевым и передал ему просьбу срочно прилететь в Москву. После некоторых колебаний Н. С. Хрущев согласился прибыть на заседание.

Прямо с аэродрома Внуково Н. С. Хрущев вместе с А. И. Микояном (он был в то время Председателем Президиума Верховного Совета СССР и находился с Хрущевым в Пицунде) приехал в Кремль и пришел в зал заседаний Президиума ЦК.

Все сидели на своих местах. Н. С. Хрущеву предложили, как и прежде, председательствовать на заседании. Первым выступил Л. И. Брежнев. Он рассказал, что в партии и стране накопилось много претензий к работе Н. С. Хрущева как Первого секретаря ЦК, Председателя Совета Министров СССР. В этих условиях целесообразно, чтобы он подал в отставку и ушел на пенсию. Далее Н. С. Хрущев предоставлял поочередно слово всем членам и кандидатам в члены Президиума ЦК. Каждый отмечал недостатки и ошибки в работе Первого секретаря ЦК, предлагал ему подать заявление об уходе на пенсию. Лишь один А. И. Микоян, не возражая против освобождения Никиты Сергеевича от занимаемых постов, рекомендовал утвердить его министром сельского хозяйства. На заседании выступал и Гришин. Он говорил, что по возрасту Н. С. Хрущеву уже трудно выполнять возложенные на него обязанности, что он стал почти недоступен для решения вопросов, возникающих у руководящих товарищей, даже входящих в состав Президиума ЦК, и что в сложившейся обстановке ему целесообразно перейти на пенсию.

Последним выступил Н. С. Хрущев. Он выразил признательность всем товарищам за критические замечания в свой адрес, посетовав на то, что раньше этих замечаний ему не высказывали. Говорил, что все свои силы, опыт, жизнь он посвятил партии. Был и будет до конца ей верен (здесь он заплакал). Сказал: пусть подготовят заявление о переходе на пенсию, которое он подпишет. Президиумом было поручено Гришину и секретарю ЦК Л. Ф. Ильичеву подготовить такое заявление. Оно было составлено, Никита Сергеевич его подписал.

У Гришина находим подробности решения вопроса о преемнике Хрущева. После того как Никита Сергеевич покинул зал Президиума ЦК, заседание было продолжено. Л. И. Брежнев предложил выдвинуть на пост Первого секретаря ЦК Н. В. Подгорного. Но тот отказался, сказав, что на этот пост надо рекомендовать Л. И. Брежнева. Такое решение было принято, и все пошли проводить Пленум ЦК. Пригласили Никиту Сергеевича. Он пришел, накинув на плечи габардиновое светлое пальто. Сел в президиум в конце стола. Вид у него был как у больного человека. Пленум доложил о заявлении Н. С. Хрущева о переходе на пенсию, о решении Президиума ЦК по этому вопросу и внес предложение освободить Н. С. Хрущева от обязанностей Первого секретаря ЦК, члена Президиума ЦК партии и Председателя Совета Министров СССР (этот вопрос потом решался Верховным Советом СССР) в связи с уходом на пенсию. Прения по докладу на Пленуме не открывались, не выступал и Никита Сергеевич. Пленум освободил его от занимаемых постов в связи с уходом на пенсию по состоянию здоровья. Затем Пленум избрал Первым секретарем ЦК партии Л. И. Брежнева.

На состоявшейся вскоре сессии Верховного Совета СССР Н. С. Хрущева освободили от должности Председателя Совета Министров СССР. Новым председателем Совмина стал А. Н. Косыгин. В связи с уходом на пенсию А. И. Микоян был освобожден от обязанностей Председателя Президиума Верховного Совета СССР в 1965 году. На эту должность был избран Н. В. Подгорный.

День 14 октября 1964 года Н. А. Мухитдинову запомнился тем, что утром ему позвонил на работу заведующий Общим отделом ЦК Малин и сообщил, что в Свердловском зале Кремля через три часа состоится Пленум ЦК. Нуриддин Акрамович спросил о повестке дня. Главный протоколист ЦК сказал, что не знает.

Когда все собрались в зале, из боковой комнаты вышел Брежнев и занял место председательствующего. За ним остальные члены Президиума, последним показался Хрущев и сел на крайний стул с правой стороны. Сразу можно было понять, что произошло и о чем пойдет речь…

Леонид Ильич, объявив Пленум открытым, сообщил, что Президиум вносит на рассмотрение одно предложение, о чем доложит Суслов, и предоставил ему слово. Суслов говорил около тридцати минут. Это был не доклад, а сообщение, подготовленное, чувствовалось, на скорую руку. В нем назывались события, факты, обвиняющие Хрущева. В конце своего сообщения он объявил, что Никита Сергеевич подал заявление об освобождении его от занимаемой должности по состоянию здоровья.

Брежнев сказал, что, видимо, нет нужды открывать прения: вопрос ясен, к тому же есть обращение самого Хрущева. Аристов и Пегов выступили с короткими заявлениями в поддержку Суслова. Леонид Ильич зачитал проект решения. Все единогласно проголосовали.

Затем он предоставил слово Н. В. Подгорному. Тот отметил достоинства, способности и авторитет Брежнева и от имени Президиума предложил избрать его Первым секретарем ЦК КПСС, добавив, что все, находящиеся в зале, его хорошо знают и, надеется, что поддержат внесенное предложение. Он зачитал проект решения. Проголосовали за него единогласно и аплодисментами поздравили нового лидера партии.

Ну а кремлевский охранник С. П. Красиков внес свой штрих в эту историю.

Никита Сергеевич последнее время гневался не только на охрану и на соратников, но даже и на лично преданных ему друзей — Николая Викторовича Подгорного и Леонида Ильича Брежнева за то, что те позволяли себе в его присутствии курить. Курильщиков он не жаловал. Гневался с громом и молнией, с грозными окриками и даже с рукоприкладством. Подгорного, закурившего однажды при нем на Внуковском аэродроме, он с криками: «Пошел вон!» — грубо оттолкнул от себя.