Стоит вам лишь осмотреться вокруг, чтобы найти подтверждение моим словам. Самые религиозные люди редко бывают самыми приятными и общительными; набожность, даже искренняя, принуждая людей к выполнению обременительных обрядов, занимая их воображение мрачными и подавляющими образами, разжигая их религиозное рвение, совершенно неспособна сообщать святошам ту ровность настроения, ту мягкость и снисходительность характера, ту приветливость, которые делают человека приятным в обществе. Тысячи примеров докажут вам, что набожные люди, стремящиеся прежде всего понравиться богу, редко встречаются среди женщин, пользующихся наибольшим успехом в своем кругу: если некоторые из них и представляют исключение из этого правила, то только потому, что они еще не достигли той степени рвения и усердия, которая, по-видимому, требуется от них религией. Набожность это страсть, либо давящая и мрачная, либо исступленная и всепоглощающая: религия не терпит ничьего соперничества в душе человека; все, что добрый христианин отдает себе подобным, он похищает у бога; набожная душа должна избегать земных Привязанностей: они отвлекли бы ее от ревнивого бога, требующего исключительного и полного внимания, заставляющего приносить ему в жертву склонности самые нежные и невинные; в угоду своему богу люди должны быть как можно более несчастными на земле. Мы видим, как верные этому принципу верующие ревностно выполняют свой долг, истязая себя и отравляя покой ближних; и когда им. Удается стать совершенно бесполезными или даже неприятными для своих сограждан, они ставят это себе в величайшую заслугу перед небесным повелителем.

Я не думаю, сударыня, что набожность породила в вас свойства, вредные вашим близким; я скорее опасаюсь, что ваше благочестие окажется губительным для вас самой; ваша доброта, ваш мягкий характер, доброжелательность, отличающие ваше поведение, позволяют думать, что религия никогда не доведет вас до столь опасных крайностей. И, тем не менее, религия часто вызывает странные превращения. Нельзя не опасаться, что состояние постоянного беспокойства, волнения, чувство подавленности пагубно повлияют на ваш характер, что вы станете раздражительной и что те губительные представления, которые вы вынашиваете в глубине души, рано или поздно отразятся и на ваших близких. Не доказывает ли нам повседневный опыт, что религия производит именно такие перемены в людях? Разве то, что называют обращением, что набожные люди считают благодатью, не есть на самом деле полное подавление добрых и полезных свойств души опасными наклонностями и настоящими пороками? Благодаря злополучному влиянию такой благодати мы часто наблюдаем, как жизнерадостность сменяется унынием, веселость - дурным и мрачным настроением, беспечность - скукой, снисходительность и мягкость злословием, нетерпимостью и изуверством; мало того: человечность сменяется истинной жестокостью. Одним словом, суеверие - это очень опасный яд, способный погубить самые чистые сердца.

Неужели же вы и впрямь не видите, к каким крайностям приводят людей фанатизм и изуверство? Государи, должностные лица, судьи становятся бесчеловечными и безжалостными, как только дело коснется религии. Людей, самых мягких, самых снисходительных, самых справедливых в любом другом вопросе, она часто превращает в диких зверей. Самые чувствительные и сострадательные души искренне считают своим долгом быть жестокими, насиловать и заглушать собственную природу, чтобы преследовать и ненавидеть людей, не разделяющих их религиозных убеждений. Узнаете ли вы, сударыня, терпимость, свойственную нашей нации и нашему правительству, в преследованиях, которым так часто подвергались во Франции протестанты? (1). Находите ли вы разумными, справедливыми, человечными все притеснения, аресты, ссылки, которым в наши дни подверглись янсенисты? (2). А эти последние, захвати они власть в свои руки, преследовали бы своих противников, конечно, с не меньшей жестокостью и бесчеловечностью. Разве вы не встречаете ежедневно людей, искренне считающих себя добрыми и вместе с тем с откровенным бесстыдством выражающих радость по поводу уничтожения людей, в отношении которых они не считают себя обязанными быть ни добрыми, ни терпимыми, - только за то, что эти люди презрели предрассудки, почитаемые священными толпой или поддерживаемые ложной политикой якобы в интересах государства? Суеверие настолько задушило всякую человечность в некоторых людях, впрочем, порядочных во всех других отношениях, что они не постыдились бы принести в жертву суеверию просвещеннейшие умы нации, которые не разделяют общих верований или же отказываются терпеть гнет духовенства.

Одним словом, набожность может отравить душу человека желчью и внести разлад в общество. По отношению к религии каждый вменяет себе в обязанность выказать известную долю рвения и преданности. Как часто находил я вас колеблющейся и не знающей, смеяться или плакать при виде полоумной святоши, преисполненной религиозного экстаза, которому так часто бывают подвержены верующие люди! А вместе с тем вы видели, как эти люди вмешиваются в богословские споры, в которых они ничего не смыслят. Сотни раз я замечал, как вас поражала их грубость, как вы были оскорблены их резкостью, возмущены их интригами, какое презрение вызывало в вас их невежество. Тем не менее, ничего удивительного в этих противоречиях нет: невежество всегда было матерью набожности. Быть набожным - значит во всем слепо доверяться священникам, жить по их указке и думать и действовать по их наставлениям; это значит слепо подражать их пристрастиям и предрассудкам; это значит по их усмотрению точно выполнять каждый религиозный обряд.

Евгения не создана для того, чтобы быть последовательницей таких учителей; они свели бы ее с ума, расстроили бы ее воображение и испортили бы ее характер. Чтобы вернее подчинить себе ее разум, они сделали бы ее нелюдимой, нетерпимой, неприятной в обществе; одним словом, при помощи магической власти суеверия и сверхъестественных представлений им удалось бы, может быть, превратить в пороки благородные свойства ее природы. Но поверьте мне, сударыня, что вы ничего не выиграете от подобной метаморфозы. Останьтесь такой, какая вы есть; избавьтесь, как можно скорее, от неуверенности, тоски, переходов от упадка к возбуждению, которые вас угнетают. Изберите своими руководителями только собственный разум и добродетель, и я ручаюсь, что вы в самом скором времени разобьете оковы, тяжесть которых начинаете мучительно чувствовать.

Отважьтесь, повторяю вам, отважьтесь сами внимательнее присмотреться к религии, которая не только не даст вам обещанного благополучия, но станет для вас неистощимым источником волнений и беспокойства и лишит вас рано или поздно тех редких качеств, за которые вас так ценят в обществе. В ваших же собственных интересах успокоить свою душу; ваш долг - остаться верной своему характеру и не утратить мягкости, снисходительности, жизнерадостности, которые приобретают вам любовь каждого, кто к вам ни приблизится. Быть счастливой - ваша обязанность по отношению к самой себе. Не предавайтесь поэтому грустной мечтательности; напрягите все силы своего разума для борьбы с химерами, которых рисует ваше воображение; они рассеются, как только вы присмотритесь к ним с присущей вам проницательностью.

Не говорите мне, сударыня, что ваш разум не в состоянии постичь глубин богословия. Не говорите мне вслед за нашими священниками, что утверждения религии - тайны, которые надо принимать на веру и перед которыми следует преклоняться в молчании, не рассуждая. Не ясно ли вам, что, говоря так, вы выносите приговор той самой религии, которой вас хотят подчинить? Все сверхъестественное создано не для человека, все, что выше его понимания, не должно его интересовать. Преклоняться перед тем, чего не понимаешь, значит ни перед чем не преклоняться; верить в непостижимое значит не верить ни во что; принимать что-либо без проверки значит обнаруживать трусливое легковерие. Говорить, что религия недоступна разуму, значит допускать, что она не создана для разумных существ; значит признавать, что и сами священники преподающие ее догмы, так же, как и мы, не в состоянии постичь ее глубин; значит согласиться с тем, что сами доктора богословия ничего не смыслят в тайнах, которые они каждодневно проповедуют.