В Великой Отечественной войне Всесоюзная Коммунистическая партия большевиков как правящая партия сыграла ведущую роль в общественной жизни страны. Она выработала свою программу, призванную обеспечить успешное ведение боевых действий на фронте.
29 июня ЦК ВКП(б) и Совнарком СССР приняли директиву, ставшую программой перестройки партии и страны на военный лад. Этот программный документ был направлен всем ЦК Компартий союзных республик, крайкомам и обкомам. Директива была вручена не только членам ЦК, но и народным комиссарам отраслей промышленности. Все партийные комитеты приняли ее, как руководство к действию.
В двух созданных чрезвычайных органах государственного и военного управления — Государственном Комитете и Ставке члены Политбюро и ЦК заняли главенствующее место.
В ГКО, кроме Н. А. Вознесенского, как уже говорилось ранее, были все члены Политбюро или секретари ЦК ВКП (б), а в составе Ставки было трое членов высшего партийного органа: И. В. Сталин, В. М. Молотов и К. Е. Ворошилов.
Поэтому постановления ГКО были, по существу, постановлениями Политбюро ЦК ВКП(б). Не имея юридических прав на управление всем народом, всей страной, высший партийный орган использовал полномочия ГКО. Иначе говоря, Политбюро пользовался практически всей полнотой власти, облеченной полномочиями ГКО. Анализ деятельности ВКП(б) в годы войны показывает, что были нарушены демократические принципы ее организации. Поговорим об этом более подробно.
Официально специальных заседаний Политбюро по четвергам каждой недели, как это было до войны, не проводилось. За все время войны, как уже говорилось, был всего один Пленум ЦК ВКП(б) в октябре 1941 года, и то в его работе Генеральный Секретарь ЦК И. В. Сталин не принимал участия, хотя членам ЦК очень хотелось, чтобы он выступил перед ними с докладом о создавшемся положении. Ближайшие соратники тоже просили его об этом, но он поручил выступить Г. М. Маленкову, Н. А. Булганину и Л. П. Берии. Бывший член Политбюро и член ГКО А. И. Микоян в своих воспоминаниях об этом писал: «Пленум ЦК до войны собирался регулярно. Надо было собрать пленум ЦК, как подсказывали соратники Сталина в сентябре — октябре 1941 года. Собрали членов ЦК на пленум, но И. В. Сталин сказал «я не буду» и предложил Берии, Булганину и Маленкову проинформировать о военном положении и отпустить по домам. Мы возражали, но он настоял на своем, а Маленков и Берия выполнили его поручения»24 .
После пленума член ЦК А. З. Багиров обратился к Микояну с вопросом, почему Сталин не поговорил с членами ЦК. Анастас Иванович, пытаясь его успокоить, сказал: «Возможно будет другой случай и соберут пленум».
А в журнале «Вопросы истории» приводятся такие данные: «В период Великой Отечественной войны ЦК партии и его органы — Политбюро, Оргбюро, Секретариат — решали важнейшие вопросы руководства страной и ведения войны. За время войны было проведено более 200 заседаний Политбюро, Оргбюро и Секретариата»25 .
Думается, что автор взял эти данные в материалах постановлений ЦК, которые оформлялись задним числом после встреч у Сталина за ужином или обедом при ограниченном круге Политбюро. А. И. Микоян уже после войны писал: «И. В. Сталин за время войны не участвовал ни в заседаниях Оргбюро, ни Секретариата. Он редко кого принимал из областей, кроме Багирова (Азербайджан), Юсупова (Таджикистан), Чарквиани (Грузия), Пономаренко (секретарь Белорусской КП(б)»26 .
На этих совместных заседаниях Политбюро ЦК партии и ГКО решались вопросы, связанные с мобилизацией материальных и людских ресурсов, созданием военной экономики. Особое внимание уделялось военному производству. Здесь утверждались квартальные и месячные планы производства самолетов, танков, стрелкового вооружения, боеприпасов; обсуждались вопросы укрепления Вооруженных Сил, совершенствования организационной структуры, создания стратегических резервов и многое другое.
На заседаниях Ставки, где присутствовали некоторые члены ГКО и Политбюро, а также наркомы оборонной промышленности, командующие родами войск, обсуждалось руководство войсками действующей армии: планирование кампаний и стратегических операций. На ежедневных заседаниях во время докладов начальника Генштаба число участвующих в обсуждениях определялось важностью событий.
Члены Политбюро, ГКО и Ставки были в курсе событий в стране и на фронте и оперативно решали сложные вопросы, представляя единый государственно-политический и стратегический центр руководства всей страной. Все решалось в считанные часы и минуты без бумажной волокиты и согласований.
Для взаимодействия по вертикали ЦК ВКП(б) расширил институт отраслевых секретарей по важнейшим видам производства и решающим отраслям тяжелой промышленности, а также по соответствующим им отделам в ЦК компартий союзных республик, расширил институт парторгов ЦК на промышленных предприятиях, а в сельском хозяйстве были утверждены начальники политотделов МТС и совхозов.
Было усилено партийное влияние на вооруженные силы. Многие секретари компартий союзных республик, крайкомов и обкомов назначались членами военных советов фронтов и армий. Подчеркнем, что все члены ВС назначались постановлениями ГКО, вплоть до начальников политических училищ, в то время как командующие войсками фронтов и армий назначались приказами Ставки и реже постановлениями ГКО.
Членами ВС фронтов и армий стали 500 секретарей ЦК компартий республик, крайкомов, обкомов. 270 ответственных сотрудников ЦК были направлены в Красную Армию и военно-морской флот. За первые шесть месяцев войны в армию влилось более миллиона членов партии, что составило — треть состава ВКП(б).
«Таким образом, партийное влияние пронизывало все звенья государства сверху донизу. В 1943 году партийные организации вооруженных сил приняли 803 167 человек в члены и 1 372 468 в кандидаты партии — это составляло четыре пятых всех принятых в партию, а за четыре года войны были приняты 2512 тысяч и в кандидаты 3 869 тысяч человек. Это составляло также 4/5 всех вступивших в партию за это время. В конце войны в Красной Армии имелось 2 636 тысяч коммунистов»27 . Это была воюющая партия. Никто из членов партии не пользовался льготами или отсрочками в мобилизации, кроме имеющих дефицитные специальности, бронированные по постановлению ГКО. В армии служили сыновья крупных партийных работников. У Сталина два сына служили в действующей армии. Один из них — Яков погиб в лагере для военнопленных, у Микояна два сына ушли на фронт, один погиб героически, повторив подвиг Гастелло. У Берии сын Сергей тоже служил в армии. Нет необходимости приводить примеры участия партии в народном хозяйстве, военной экономике и других направлениях. В это трудное время партия была на всех направлениях деятельности государства.
Верховный Совет СССР, как главный представительный орган, своей деятельностью способствовал приданию постановлениям ГКО статуса государственных законов. Однако в связи с требованиями военного времени демократические его стороны были урезаны: не собирались сессии Верховного Совета, была нарушена система отчетов депутатов на местах, периодичность перевыборов. В ведении Президиума Верховного Совета оставались крупные кадровые вопросы, награждение воинских частей и военнослужащих, а также работников тыла орденами и медалями, присвоение высших воинских званий, но его деятельность не носила активного характера, возможно это было связано с негативным отношением Сталина, ГКО и Политбюро к этому важному органу государственной власти.
Членам Президиума Верховного Совета было необходимо больше бывать на предприятиях промышленности, оказывать влияние на деятельность исполкомов советов всех уровней. Возможно, поэтому за время войны звания Героя Социалистического Труда удостоен всего 201* человек. А ведь очевидно, что в победу нашей армии вложен труд, трудовые подвиги, а порой и жизни тружеников тыла.