– Жалко. Только вы ей ничего не сделаете. И мне тоже.

– Это ещё почему? – растерялась королева.

– Я вам нужен, ваше величество. Уж не знаю, почему именно я, но то, что нужен – факт. Иначе не стали бы вы со мной церемониться. А значит, вы будете меня холить, лелеять и кормить пряниками до тех пор, пока я не соглашусь выполнить ваши условия. А соглашусь я только в том случае, если вы объясните мне, зачем это надо. Желательно, подробно и правдоподобно. Это во-первых. А во-вторых… что касается матери… – В чёрных глазах мелькнули льдистые искры, – Если ты, селёдка драная, хоть что-то ей сделаешь, то никакого "во-первых" не будет. Я просто тебя убью. И в этот раз у меня получится.

– Ах ты, паршивец! – Арая замахнулась, чтобы дать мерзавцу пощёчину, но в последний момент передумала и опустила руку.

Мальчишка был прав. Прав во всём, от начала и до конца.

И что с ним теперь делать? Убить – нельзя, отпустить – невозможно, а заставить делать то, что надо не получается. Впрочем…

Королева поспешно отвернулась, чтобы Олег не заметил скользнувшей по губам улыбки. Нет, она не будет его заставлять, не будет намекать и подсказывать. Он всё сделает сам. Всё – сам.

Глава 9. Прощание с Лавянки

Блуждание по тоннелю кончилось внезапно.

Вроде бы только что петляли по закоулкам, попутно спускаясь всё ниже и ниже, и вдруг – дверь.

Честно говоря, это была не первая дверь на нашем пути. Да и не последняя. Коридор тянулся дальше, и глупо было бы предположить, что он закончится тупиком. Но Кьяло, до этого с непробиваемым упорством игнорировавший все боковые ответвления и дверные проёмы, вдруг остановился.

– Мы что, пришли? – уточнила я.

Берсерк на мгновение прикрыл глаза, прислушиваясь к внутреннему голосу, и уверенно кивнул.

– И что дальше? – осведомился Флай, – Будем выламывать?

– Зачем? – удивился Кьяло. – Может, просто постучим?

– Ага, так нам и откроют!

– Ну, почему же… Могут и открыть, – вмешалась я. – Через открытую дверь гораздо удобнее расстреливать непрошеных гостей из арбалета.

– А может, мы прошенные! – не унимался берсерк. – Если постучим – нас могут принять за своих. Могут же у него быть сообщники.

– У кого – "него"?

– У злодея, который похитил Риссу!

– Он не злодей! – вступилась я за нашего неведомого противника. – Он спас мир от непрекращающейся болтовни и воплей. Ему памятник поставить надо. Или даже два.

– А два-то зачем?

– На выбор! Вдруг один не понравится!

– А если оба не понравятся?

– Тогда… тогда… – Я так и не смогла сходу решить, что делать с памятниками… Зато наконец-то поняла другое, – Знаете, у меня такое ощущение, что можно и не стучать. Всё равно кто бы там, внутри, ни был, он нас уже услышал.

– А чего же он тогда не вышел?

– А оно ему надо?

– Логично, – согласился Флай, дёргая дверь. Та, естественно, и не думала поддаваться.

– Она внутрь открывается! Тоже мне, спасатели нашлись, не могут посмотреть, с какой стороны петли навешаны, – бодро прозвучало с той стороны. – И вообще, где вас весь день носило? Я тут сижу, жду, изображаю, можно сказать, прекрасную принцессу в заточении. А отважные герои всё не идут и не идут!

Голос был знакомый. И настолько пронзительный, что я невольно поморщилась. Мелькнула даже мысль бросить эту болтушку тут и вернуться в библиотеку. Причём вместе с догорающим факелом. Только вот Кьяло мои желанья нисколько не интересовали.

Берсерк встряхнулся, прорычал что-то нечленораздельное и безо всякого разгона врезался в преграду. Кажется, головой. Что-то хрустнуло. В прочности черепной коробки этого бронебойного типа я не сомневалась, значит, не повезло двери.

Второго удара (Нет, не головой. Всё-таки плечом) крайняя доска не пережила, треснув по всей длине. Доломать оставшиеся было делом нескольких секунд, и вскоре мы дружно ввалились в комнату.

Да, за дверью была комната. Достаточно большая, но без единого окна. Из всей мебели – тонкая ширмочка в углу, да громаднейшая кровать с балдахином. А на кровати – две девушки. И если увидеть Риссу я ожидала, и практически смирилась с её присутствием, то появление второй – высокой, крепко сбитой брюнетки – меня откровенно удивило. Парней, впрочем, тоже.

– Вильда? – недоверчиво сощурился Кьяло, – Ты же того… повесилась!

– Да, мне уже рассказали.

– И как тебе пребывание среди трупов? – не удержался от шпильки Флай.

– Я уже и к трупам готова, лишь бы подальше от этой, – девушка угрюмо кивнула на Риссу.

– А что я? Что сразу я? – затараторила блондинка, – Почему если что-то случается, то виновата обязательно Рисса, а если ничего не случается – опять Рисса? Или это теперь у всех хобби такое – валить все проблемы на меня?

Мавка явно пребывала в своей говорливой ипостаси. Значит, Вильде она ничего о себе не рассказывала. Ну и правильно, не со всеми товарищами по несчастью можно открыто делиться информацией. Иногда полезнее казаться наивной дурочкой.

– Она тебя заболтала до смерти? – сочувственно поинтересовался Глазастый.

– Хуже! Она тут ещё и пела!

– Я же сказала: могу петь, а могу не петь, – подмигнула мне мавка.

Я невольно хихикнула. Пела она, значит. Вот откуда взялась музыка в голове у Кьяло. Ну, хоть что-то выяснили.

– Да если бы она нормально пела, – Вильда сложила руки на груди и нахмурилась, – А то тянула какую-то заунывную ерунду на одной ноте. Даже этот сморчок сбежал, чтоб не слушать.

– Какой ещё сморчок?

– Да Лавянки же!

– Лавянки? – удивлённое трёхголосье прозвучало так слаженно, будто мы специально репетировали.

– Может, вы нас сначала отсюда вытащите, а потом будете делать такие круглые глаза и переглядываться, а? – почти взмолилась Рисса. – Я вам всё расскажу, честно-честно, только давайте уже пойдём отсюда, а то он ведь и вернуться может.

Я недоверчиво покосилась на мавку. Мне показалось, или она действительно боится этого непонятного мальчишку? Верится с трудом. Но тогда почему она ждала нас, ведь наверняка уже сто раз могла сбежать. Чтоб нежить не справилась с какой-то хлипкой дверью? Да и у Вильды кулаки покрепче, чем у иного мужика.

– А что вы без нас то не ушли? – Кьяло, кажется, подумал о том же.

– С этим? – брюнетка выразительно посмотрела на свои ноги.

Хм… А вот о том, что правая у неё сломана, я, признаться, совсем забыла. Впрочем, с другой ногой тоже были проблемы – лодыжку обхватывал плотный металлический обруч, от которого шла толстая цепь. Точно такое же "украшение" было и на Риссе. Другим концом обе цепи крепились к скобе, вделанной в стену в какие-то незапамятные времена. Если она изначально была предусмотрена для крепления оков – то выдернуть эту штуку точно не получится.

Берсерк резко переменился в лице и ринулся к девушкам с явным намерением освободить их прямо здесь и сейчас. Причём исключительно силой мышц. То есть схватил первую попавшуюся цепь двумя руками и с силой дёрнул в стороны. Звенья жалобно задрожали, но выдержали.

Второй рывок был на порядок сильнее, и тут уже задрожала прикованная к раздираемым путам Вильда. Видимо, испугалась, что лопнувшая цепь по инерции стукнет её по лбу. Цепь, однако, лопаться не собиралась. Зато после третьего рывка эпидемия дрожи перекинулась на Флая. Я незаметно отодвинулась к стенке – а вдруг это заразно?! Но как оказалось – нет. Глазастый просто пытался сдержать смех.

– Ну чего ты ржёшь, коняга? – огрызнулся Кьяло, окончательно убедившись в том, что цепь сдаваться не собирается.

– А ты головой думать не пробовал?

– Вот только не надо мне говорить, что здесь где-то есть какой-нибудь маленький рычажок, который нужно сдвинуть в сторону и все колодки раскроются сами собой. Всё равно не поверю!

– Да я, вообще-то, совсем не это имел в виду. Просто ты же с дверными замками ловко управляешься. А чем эти хуже?

Берсерк ругнулся и вытащил из кармана тонкую проволочку. Следующие несколько минут он увлечённо ковырялся сначала в оковах Вильды, а потом и Риссы. При этом его лицо приобретало всё более и более растерянное выражение.