– Итак, – мрачно заключил Сартене. – Его дом тоже отойдет к банку. Честное слово, я не знаю, как он хотя бы центимо сможет заработать в Лондоне.

Чувствуя отвращение к человеку, который так запутал свои дела, Морони, покачав головой, стиснул зубы. Он посмотрел в сторону Джулиуса Карбоне. Наблюдая, как он поглощает дорогую пищу, Морони подумал, что за все в жизни надо платить. У человека есть расходы, обязательства; но чтобы расплатиться, сначала надо получить деньги.

Сообщив плохую новость, Сартене размышлял над тем, чем бы подсластить пилюлю.

– Жена – это просто, – сказал он. – Только скажи мне – и мы возьмем ее завтра.

Морони печально покачал головой. Он подумал, что Лео Синклер хорошо заплатил бы за то, чтобы уберечь свою дочь от беды. Но теперь газеты сообщили, что Синклер погиб при пожаре. Таким образом, даже это решение нельзя было принять. И все пойдет наперекосяк, как пошла наперекосяк эта сделка. Такие дела и раньше у него бывали. Правда, к счастью, не так уж часто. Опыт научил Морони как можно быстрее сокращать свои потери.

– Так что ты думаешь делать дальше? – осведомился Сартене. Морони имел вид человека, готового к самому плохому. Он устало улыбнулся.

– Он должен заплатить до первого числа. Может быть, заплатит? А? Это ведь возможно? Хорошо, если это будет так. Без проблем.

– А если он не заплатит? – колеблясь, спросил Сартене. – Ты что, хочешь, чтобы я опять поехал в Лондон? – Для Сартене декабрь был удачным, сборы высокими. Ресторан был заполнен до отказа с десятого числа и до Рождества. – Я просто спрашиваю, – поспешно пояснил он, – потому что тогда мне надо будет подготовиться.

Морони кивнул, показывая, что понимает его. С годами он стал человеком привычек, и он любил проводить начало декабря с Николь на Монмартре. Но Рождество и Новый год он встречал с женой. Откладывать Николь, хотя бы на двадцать четыре часа, было грустно, и для него, и для нее, потому что она наверняка запланировала ряд «выходов». Ему совсем не хотелось ехать в Лондон.

Морщина пересекла лоб Морони, когда он подумал о своих планах. Назавтра у них с Лапьером запланирована встреча с экспертом Русом относительно цены за «Палому Бланку». Может быть, Рус скажет, сколько она стоит? А может быть, даже покупателя найдет?

Зная, что мысли Морони нельзя прерывать, Сартене терпеливо ждал.

Наконец Морони принял решение.

– Если он заплатит, у нас не будет проблем. А? На следующей неделе мы будем знать. Если нет, мы едем в Лондон. Если это место на Майорке покроет наши расходы… – Он пожал плечами. – Мы уговорим его уступить нам это место. А?

Сартене кивнул. Он знал, как происходили подобные уговоры. Большинство должников быстро отдавали свои долги. Упрямились лишь единицы. Этот настырный швед в Осло сопротивлялся целых восемь часов, но это был рекорд, и потом его побили так, что он скоропостижно скончался.

Морони взглянул на него из-под нависших бровей.

– Но если это место не покроет наши расходы, у нас не остается другого выхода.

Сартене согласился. Они должны будут получить страховку.

Тодд не поверил бы, если бы ему рассказали о разговоре в Париже. Он бы рассмеялся. Они с Катриной собираются унаследовать миллионы Лео, а Морони беспокоится о текущем платеже! Абсурд! Чего он боится? Восемьдесят тысяч уже в банке, и Роша подтвердил, что они могут рассчитывать и на остальное. Говоря правду, Тодд всю неделю только и думал, что о размере наследства Катрины. Сколько же там миллионов? Может быть, достаточно денег, чтобы оплатить весь кредит Морони, все, до последнего пенни.

Поэтому Тодд чувствовал себя суперменом, приглашая Роша на ужин. Единственной его заботой была Катрина. Бледная и изможденная, она едва притрагивалась к еде. Он знал, как сильно она тревожится. Она ведь уверена, что Лео подведет. Но что он мог сказать? Ничего, ведь рядом был адвокат. К тому же Роша докажет состоятельность Лео раз и навсегда. Тодд улыбнулся про себя. После того как он твердил Катрине о положительных качествах Лео целых семь лет, Тодд чувствовал что-то вроде триумфа.

Роша, правда, сразу к делу не приступил. Он и ел-то медленно. Каждый кусок он, казалось, прожевывал дважды и думал долго и с трудом, прежде чем ответить на вопрос. Он говорил обо всем в общем и, казалось, собирался оставить главный вопрос на потом.

Понимая, что формальности должны быть соблюдены, Тодд старался в это время развеселить Катрину, истолковывая в свою пользу редкие ответы Роша. Он полагал, что Роша около семидесяти. Конечно, ему не столько лет, сколько было бедному старине Лео, но около того. У него были редкие седые волосы, загорелое лицо сельского жителя и длинный крупный нос. Он хорошо говорил по-английски, но страшно медленно, сначала мысленно формулируя слова, затем переводя их на иностранный язык. Выяснилось, что он был местным адвокатом, которого Лео пригласил помочь, когда покупал замок десять лет назад. С тех пор Лео консультировался с ним по разным мелким вопросам, и они стали друзьями. Роша с радостью говорил о Лео. За ужином, пока они ели, он вспоминал разные истории о вечеринках в замке и долгих воскресных обедах летом. Как человека Лео он знал очень хорошо, но у него было мало сведений о его делах.

– Он часто уезжал, – извиняющимся тоном говорил Роша, оторвав глаза от тарелки. – Летом он чаще бывал здесь, но… – Он слегка пожал плечами. – И тогда он готовился к какой-нибудь поездке…

– Он всегда был таким, – сухо сказала Катрина. Роша с любопытством взглянул на нее.

– Я думал, вы не виделись со своим отцом.

Она покраснела. Но она уже решила для себя, что на любые вопросы лучше всего отвечать прямо и полностью.

– Нет, я никогда не приезжала к нему, – призналась Катрина. – Мы были чужими людьми, как вы, наверное, уже знаете. Я думаю, здесь скорее я виновата, чем он. Тут, конечно, нечем гордиться, особенно сейчас, но…

– Я всегда виделся с ним, когда он приезжал в Лондон, – перебил ее Тодд, чтобы сгладить ее смущение.

Но Роша продолжал смотреть на Катрину.

– Мы очень хорошо подружились, – добавил Тодд.

Роша кивнул.

– Жаль, – сказал он Катрине. – Вы многого не видели.

Во время их беседы Тодд ухитрился перевести разговор на замок и на то, каким образом там начался пожар. Роша уже объяснял, когда они ехали из Марселя, что пожар был вызван плохой проводкой в крыше. Но Тодд думал, что разговор о пожаре заставит Роша прекратить ходить вокруг да около.

Но не тут-то было. Он и здесь стал вникать во все подробности. Роша был старым человеком, который любит занимать время описанием каждой мелкой детали. Он объяснял, что местный начальник пожарной охраны был его племянником, шеф полиции был его личным другом, и оба провели тщательнейшее расследование. «Но старые здания есть старые здания, – пожимал он плечами. – А старая проводка – это старая проводка».

– А старые зануды – это старые зануды, – пробормотал Тодд про себя, подозвав официанта и попросив счет.

В конце концов, поблагодарив Тодда за прекрасный ужин, Роша поднялся и повел их в маленькую комнатку, которая, как он тоже подробно объяснил, иногда использовалась в качестве дополнительного помещения для гостей. Видно было, что он хорошо знал эту гостиницу. Он знал хозяина отеля, его жену, зятя – и останавливался поболтать с каждым из них, – но в конце концов провел Катрину и Тодда в эту комнату и закрыл за собой дверь. В камине горел огонь, вокруг которого располагались кресла, а кофе и три бокала с армянским коньяком стояли на низеньком столике.

Тодд оценивающе огляделся. Конечно, комнате не хватало шика, который был в номере Лео в Ритце, но у нее был свой особый колорит. Картины в тяжелых золоченых рамах украшали стены. В шкафу стояло дорогое серебро. Лео хорошо вписывался в атмосферу этой комнаты.

Когда они сели возле камина, Тодд почувствовал волнение. Наконец-то! Закурив сигару, он взял бокал с бренди.

– За память Лео, – произнес он, и остальные присоединились: Роша с готовностью, Катрина с колебаниями, испуганно глядя на него.