Для Нанна, своего владыки, Ур-Намму, могучий муж, царь Ура, царь Шумера и Аккада, воздвиг храм Нанна… -
гласит найденная при раскопках каменная табличка, положенная в фундамент при закладке храма в Уруке. Рядом с ней обнаружена тридцатисантиметровая статуэтка человека, несущего корзину со строительным материалом. По мнению некоторых ученых, это изображение самого Ур-Намму, который, как и Гудеа, традиционно принимал участие в строительстве храмов.
Строительство храмов в годы царствования Ур-Намму не было продиктовано ни преклонением перед богами, ни желанием следовать традиции. Это была политика. Восстанавливая или сооружая «дома богов», возвращая им былой блеск, царь создает символы величия своего государства, играя на религиозных чувствах своих подданных, объединяет их вокруг богов и своей персоны. Он использует древнейшие верования как средство для сплочения населения всей страны.
Ур-Намму строит с большим размахом. Зиккурат в Уре, воздвигнутый Ур-Намму и его сыном Шульги, вызывал восхищение н являлся предметом подражания для многих последующих правителей Месопотамии. В 1854 г. Д. Е. Тейлор впервые откопал отдельные части этого огромного сооружения и нашел там цилиндры с надписями последнего вавилонского царя, Набонида (556-539 гг. до н. э.), которые гласят:
Я, Набонид, царь Вавилона… зиккурат Эгишширгаль [т. е. Эгишнугаль- храм бога Нанны] в Уре, который царь Ур-Намму до меня строил, но до конца не довел, Шульги, его сын, закончил. Из надписей Ур-Намму и его сына Шульги я узнал, что Ур-Намму строил этот зиккурат, но не довел строительство до конца и что Шульги, его сын, закончил работы. Теперь зиккурат стал ветхим. Над старым фундаментом, на котором строили Ур-Намму и его сын Шульги, я соорудил зиккурат, мощный, как в давние времена…
Полтора тысячелетия отделяют Набонида от Ур-Намму. Этот большой отрезок времени был заполнен непрерывными разрушительными войнами. Но зиккурат Ура, несмотря ни на что, выстоял, и восхищенный Набонид захотел воздвигнуть храм столь же грандиозный, как тот, который построили его предшественники. Мало того, это сооружение в отличие от крупнейшего зиккурата всех времен, зиккурата Вавилона, или, как его называет Библия, Вавилонской башни (Э-темен-анки), сохранилось по сей день и сейчас, в XX в. н. э., производит не менее сильное впечатление, чем во времена Набонида, в VI в. до н. э. Эта ступенчатая храмовая башня стояла на огромном возвышении – террасе из кирпича-сырца, облицованного снаружи обожженным кирпичом, скрепленным асфальтом. Облицовка достигает толщины около 3 м. Осуществленная Вулли реконструкция зиккурата Ура с большой достоверностью передает необыкновенную красоту и архитектурное совершенство этого сооружения.
И сегодня, если вы окажетесь у подножия этого огромного сооружения, восстановленного лишь до уровня второго этажа, и остановитесь перед лестницами, ведущими вверх, к не существующим уже храмам и алтарям, вам захочется склонить голову перед этим гигантским творением рук человеческих, перед этой махиной, построенной четыре тысячелетия назад посреди плоской, как стол, равнины. Вы будете поражены величием дел шумеров, их гением и смелостью, с какой они бросали вызов силам природы.
В противоположность Гудеа, Ур-Намму не оставил после себя пространных текстов с описанием своей деятельности. Сохранились лишь короткие надписи. К сожалению, стела, на которой был начертан текст, прославлявший деяния этого царя, дошла до нас в сильно разрушенном виде. Уцелели лишь осколки этой плиты из белого известняка, а первоначально она достигала 3 м в высоту и 1,5 м в ширину. Стела была разделена на пять горизонтальных рядов. Верхний ряд представляет собой горельеф, изображающий (символически) солнце и луну. В нижнем ряду царь Ур-Намму обращается с молитвой к небесам, а оттуда к нему спешат крылатые люди с сосудами в руках, полными «воды жизни». Вулли так расшифровал эти горельефы: крылатые люди – древнейшее скульптурное изображение ангелов; сосуды с «водой жизни» обозначают строительство каналов во время правления Ур-Намму. Следующие три ряда стелы посвящены строительству зиккурата. Ур-Намму представлен здесь дважды: на первом горельефе он стоит, повернувшись вправо, перед сидящим богом Наиной и совершает возлияния – наливает воду в высокий кувшин; на втором – Ур-Намму делает то же самое, стоя перед женой Нанны, богиней Нингаль, но повернувшись влево. Эта сцена, по-видимому, отражает тот момент, когда боги побуждают царя строить храм.
В следующем ряду можно различить только царя, несущего на плечах корзину со строительными инструментами. Ему помогает идущий сзади слуга. Еще ниже мы видим лестницу.
Ур-Намму придавал большое значение сооружению храмов в Эреду и Ниппуре. Эреду, священный город бога Энки, интересовал его как один из главных религиозных центров страны и как важный морской порт. Канал от Ура до Эреду, вырытый по приказу царя, служил не только для орошения возделываемых земель – это был кратчайший и наиболее удобный путь, связывавший столицу с Персидским заливом. Что же касается Ниппура, то, как мы помним, этот город Энлиля был центром духовной жизни Шумера. Ниппур-ские жрецы имели право даровать правителю царский титул. Владыкой города, представлявшего собой средоточие религиозной жизни Шумера, являлся верховный бог шумерского пантеона. Вот почему Ур-Намму начинает работы по восстановлению Экура. Этим он обеспечивает себе расположение и поддержку ученых жрецов, которые возносят ему хвалу в обращенной к Энлилю песне-молитве о благополучии доброго владыки. В ней рассказывается о том, что Энлиль благосклонно взглянул на Ур-Намму и изрек: «Он будет пастырем» (т. е. царем). После этого бог повелел своему избраннику вернуть Экуру блеск и мощь. Когда Ур-Намму приступил к исполнению воли бога, «Энлиль усмирил враждебную страну, и для жителей Шумера настали дни изобилия». Далее в молитве говорится, что все боги «благосклонно смотрели на Ур-Намму», а Энлиль дал ему полную власть над «черноголовыми», так что имя его «звучало от небес до земли».
Создавая централизованное государство, Ур-Намму действует иначе, чем его предшественники-объединители. Он не надеется на оружие и не прибегает к насилию (хотя и в его царствование то в одном, то в другом конце страны вспыхивали войны), а вербует себе сторонников среди различных слоев населения. Его поддерживают жрецы, которых устраивают богоугодные начинания царя, помогающие им восстановить свое влияние и престиж; состоятельные граждане, быстро обогащающиеся за счет развития хозяйства и процветания торговли; простой народ, радующийся миру и спокойствию в стране.
Однако, следуя традиции, Ур-Намму в то же время совершает и немало поступков, противоречащих ей. Царь-политик сознает, что вернуть прошлое невозможно, что воспетые в мифах и сказаниях давние шумерские формы управления государством устарели, не говоря уже о том, что шумерский царь является наследником не только шумерских, но и аккадских традиций. Поэтому он строит управление государством по образцу Нарам-Суэна. По-видимому, уже во времена Ур-Намму энси становятся лишь назначаемыми царем губернаторами. Ур-Намму реорганизует армию и налоговую систему, составляет кодекс законов (о законодательной деятельности Ур-Намму речь пойдет позже).
Таким образом, Ур-Намму создает основы нового государства, укрепление и совершенствование которого станет задачей его преемника. Основатель третьей династии Ура, по-видимому, получил титул царя в довольно преклонном возрасте. Он царствовал с 2112 (?) до 2094 г. до н. э. Эти годы положили начало эпохе пышного расцвета Шумера благодаря централизованному и гибкому управлению монархов из Ура.
Перед сыном Ур-Намму Шульги, когда он вступил на трон (около 2093-2046), стояла более простая задача – укрепить государство и продолжить дело отца. И Шульги со всей энергией взялся за ее решение. Неуклонно и последовательно он упрочивает и расширяет полученное в наследство государство, доводит до конца строительство начатых.при отце зданий и сооружений. Археологи находят кирпичи с печатью Шульги там же, где и с печатью Ур-Намму. Подобно отцу, Шульги воздвигает храмы не только в Уре, но и в других городах Шумера. Вождь и политик, Шульги прекрасно понимает, что рассчитывать только на воскрешение народных традиций, выражающихся, в частности, в строительстве храмов, нельзя. Духовное возрождение, по его мнению, должно сопровождаться возрождением военной мощи, тем более что враждебные страны в любую минуту готовы напасть на Шумер. Шульги доводит до конца начатую Ур-Намму реорганизацию армии. Еще при Ур-Намму в шумерской армии появляется новый род войск – лучники. Вот как характеризуется шестнадцатый год царствования Ур-Намму: «год, когда жители Ура были взяты в войско в качестве лучников». Шульги пошел дальше: он почти полностью заменил тяжеловооруженные фаланги пехоты, знакомые нам по «Стеле коршунов», отрядами легковооруженных лучников. Может быть, он учел трагический опыт Лугальзагеси, чье тяжелое и неманевренное войско было разбито быстрыми, подвижными отрядами аккадцев. Но скорее всего мысль о необходимости модернизации стратегии и тактики подсказал Шульги собственный опыт. Разве можно было противостоять набегам кочевников-семитов с запада и эламитов с востока, имея малоподвижное, тяжеловооруженное войско? Есть основания предполагать, что Шульги раздавал земли своим воинам или небольшим подразделениям и благодаря этому преданные царю гарнизоны, имевшие свои собственные источники доходов, верно защищали интересы государства.