— А ты не знаешь?! — заорал он. — Да, я не выносил его, его уроки были для меня пыткой. Снейп — отвратительный тип, и я знал это с самого начала! Довольна?

— Нет! — в ответ повысила голос Гермиона. — Ты думаешь, мне все это нравится?! Так будь уверен, найдутся люди, которым понравится! И что тогда? Будешь орать на них, как идиот?!

Она захлопнула блокнот, встала и вышла, чеканя шаг.

Немного погодя Гарри остыл, на душе у него заскребли кошки. Никогда до сих пор он не обижался на Гермиону, кроме как из-за «Молнии», но это было на третьем курсе и не так уж важно. Он бурно соглашался с Роном и Джинни, что Гермиона переусердствовала, хотя в общем знал, что она правильно предсказывает. От этого не становилось лучше, и возмущение вперемешку с первыми ростками угрызений совести продолжало клокотать у него внутри.

— Да, я тоже не догадывался, что у нашей Гермионы такая извращенная фантазия, — вторил он Рону, пока они спускались на кухню.

За ужином Гермиона держалась ровно, но ни с кем из друзей не заговаривала. К счастью, это осталось незамеченным для родителей Рона, тем более что хозяин дома рассказал кое-что интересное.

— Побывал в доме Ноттов, — сообщил жене мистер Уизли. — И опять ничего не обнаружил, хотя ведь известно, что тайников там со средневековья почти в каждой стене понаделали. А парень получил письмо от папаши, обычного содержания, но так и непонятно, как он к этому относится.

— Пап, что там понимать, все и так ясно, — фыркнул Рон.

— Простите, а почему Вы ходили к Нотту? — уточнил Гарри.

Мистер Уизли только начал жевать, и потому Гарри пришлось подождать, пока он ответит.

— Там частенько бывали представители Министерства, — удивился он. — После того, как его отца, а теперь и деда упекли в Азкабан, поводов было, хоть отбавляй, ведь парень не мог оставаться без должной опеки до достижения семнадцатилетия. Сейчас семнадцать ему исполнилось, но, — тон мистера Уизли стал загадочным и мрачным, — все равно не следует спускать с него глаз.

— То есть вы уже год следите за Ноттом? — обрадовался Гарри. — Ну и что?

— Ничего особенного он не делает. Читает, слоняется по саду. Скрытный парень, — охарактеризовал мистер Уизли.

Гарри никогда не думал, что привычное ему хвастовство Малфоя на каждом углу может оказаться предпочтительнее, чем такая скромность. С другой стороны, и тот, и другой слизеринцы наверняка знали бы, как себя держать, если бы для них устроили министерский день рождения.

— Обязательно улыбайся, милый, — наставляла его миссис Уизли, без всякого толку мучая его волосы расческой, когда он, в специально заказанной для такого случая новой алой робе, уже готовился залезть в камин следом за Роном.

Как ни старался Гарри помнить, что его это совершенно не интересует, он был впечатлен, увидев, какой прием устроили в его честь в Министерстве. Стоило показаться в Атриуме, и он еще в себя не пришел от вращения по каминной сети, как толпа нарядных ведьм и колдунов нахлынула на него, несколько рук потащили его вперед. Гарри не отпускали неизвестно сколько времени. Кроме людей, пожимающих ему руки, осыпающих пожеланиями и комплиментами, он разглядел только рассеянный струящийся свет, исходящий словно из стен Атриума.

Рона и Гермиону мгновенно оттеснили, и, оставшись один на один с поклонниками, Гарри совсем растерялся. Впрочем, пока что все, что от него требовалось — улыбаться и кивать. «Тетя Петуния отдала бы что угодно, лишь бы оказаться на моем месте», — подбодрил себя именинник, когда у него заболели щеки. Ему с трудом верилось, что кто угодно, даже знаменитости, способны получать удовольствие от такого общения.

Наконец, к нему, не без значительной помощи Кингсли, пробился мистер Уизли. Когда отец Рона, беспрестанно сыпля извинениями направо и налево, схватил именинника повыше локтя и увлек его за собой, Гарри подумал, что давно ни к кому не испытывал настолько искренней благодарности.

Вдоль стен были расставлены столики с закусками, и жующие гости, группирующиеся вокруг них, интересовались Гарри не в такой степени. Гарри тут же схватил бутерброд с икрой. Он надеялся, пока будет есть, ему никто надоедать не будет, и он успеет собраться с мыслями. И тут, словно из-под земли, перед ним вырос Перси, в своих роговых очках, высокий и пышущий сдержанной солидностью, как и полагается доверенному лицу министра магии.

— Весьма рад за тебя, Гарри, — сказал он, глядя на Гарри и отвешивая при этом отцу приветственный кивок. — С тех пор, как я тебя видел, ты повзрослел, надеюсь, не только внешне. Так держать! Кстати, у тебя еще полчаса, а потом, согласно регламенту мероприятия, ты должен будешь заняться подарками.

Не дожидаясь ответа, Перси развернулся на каблуках и растворился в толпе. Гарри почувствовал неловкость, оставшись с мрачным мистером Уизли. Проигнорировать состояние отца Рона казалось ему бессердечным.

— Ну, он хотя бы не говорил долго, — похвалил Гарри. — И, главное, не пищит от восторга при виде меня, — добавил он робко.

— А я — при виде его, — пробормотал мистер Уизли. — Мерлин, что мы с Молли сделали не так?

— О, а вот и наша звезда!

Улыбка известной репортерши ослепительно сверкала, и Гарри подумалось, что так скалиться ей вовсе не обязательно.

— Ну вот, Гарри, и детство прошло! — счастливо, словно это у нее день рождения, объявила незабвенная Рита Вриттер. Она надвинулась почти вплотную, и вместе с ней на Гарри навалился сильный, пряный запах жаркого и других блюд. — Как себя чувствует именинник в новом качестве, а?

За время, пока он открывал рот, ее перо уже успело начиркать пару строк. «В новом? То есть до сих пор меня так, только мариновали, а теперь жарить пора? Мило», — подумал Гарри и пробубнил, что у него все нормально. Между тем к нему подобрались и другие корреспонденты, засверкали вспышки фотоаппаратов, и в общем Гарри ясно дали понять, что пути к отступлению отрезаны.

По ходу торжества он не раз мысленно благодарил Гермиону, поскольку за этим последовали почти все предугаданные ею вопросы. Вероятно, ее тренинг сыграл свою роль, или же Гарри очень быстро устал от большого скопления людей, но он практически не чувствовал того раздражения, которое вызвали в нем эти вопросы, когда он услышал их в первый раз.

Допрос был прерван громом аплодисментов и не менее громовым, магически усиленным голосом министра, призывающим именинника к себе.

— Мерлин, подарки! — восторженно завизжала Вриттер, провожая Гарри недобрым взглядом.

Гарри не нужно было искать дорогу. Гости выстраивались перед ним, образуя живой коридор, и скоро он поднялся на возвышение, где, помимо министра и его помощника, ожидала еще и гора подарков. «Неужели мне придется вскрыть их все?» — с ужасом подумал Гарри. А Скримджер покровительственным и, как показалось Гарри, не лишенным издевки кивком подал сигнал начинать.

— Это входит в профессию героя, — вполголоса произнес Перси, и Гарри, мысленно воздав ему, развернул первый сверток.

Вспышки освещали его так часто, что он перестал их замечать. Каждый раз, как он показывал новый подарок, раздавались аплодисменты, и Гарри приходилось благодарно улыбаться, поворачиваясь лицом к залу. Потом он передавал подарок Перси и тянулся за следующим подарком и, честно говоря, почти все они оставили его равнодушным. Через раз попадались, отличаясь разве что позой, изображающие его статуэтки; Гарри и не подозревал, что такое продается, и подумал, не нарочно ли чета Уизли не заговаривала до сих пор о поездке в Косой переулок. Еще ему, разумеется, дарили книги, и он подумал, что это как раз кстати, ведь скоро день рождения Гермионы, а она никогда еще не получала столько книг сразу. Еще изредка попадались рамочки с фотографиями подмигивающих девиц, в том числе и знакомой Гарри Ромилды Вейн. Сама Ромилда, присутствующая тут же, не преминула обратить на себя внимание, радостно завизжав и послав ему воздушный поцелуй.

Гарри помедлил, задержав в руках теплые вязаные носки; помнится, Дамблдор когда-то мечтал именно о таких. Кучка подарков подходила к концу, и оказалось, что в самом низу находится довольно большой ящик. Наконец, остался только он. «Это лучше, чем снимать упаковку с кучи маленьких коробочек», — подумал Гарри, хотя и этот, в общем, предпочел бы не трогать. Но, подбадриваемый криками публики, открыл крышку. Тут стенки ящика упали сами собой.