— Не знаю, — пробубнил Гарри, но собеседник уже покинул его.
Гарри был немало удивлен, что после всего пережитого за день ему еще удалось-таки потанцевать, обсудить с хмурым Крамом достоинства «Молнии» и, поддавшись уговорам миссис Уизли, впихнуть в себя кусок торта. Как закончился этот день, Гарри не помнил; кажется, до кровати он добрался все-таки сам.
С утра ему напомнили, что в самом скором времени ожидается его собственный праздник. Как ни странно, такой труд взяло на себя само Министерство Магии, прислав сову с сообщением следующего содержания:
«Уважаемый мистер Поттер! В обозримом будущем Ваш статус гражданина магического сообщества изменится, поскольку Вы достигнете возраста совершеннолетия. По случаю данного события Министерство магии устраивает торжество, на котором Ваше присутствие обязательно. Все расходы, связанные с данным мероприятием, возьмет на себя Министерство. Составьте список приглашенных гостей и отошлите в кабинет Министра магии не позднее 27 июля».
— Никого из «Слизерина» включать не вздумай! — категорично потребовал Рон.
Об этом Рон мог бы не упоминать. Собственно, Гарри вовсе не хотел связываться с Министерством. Не вполне придя в себя после свадьбы Билла и пребывая в состоянии спросонья, он прямо заявил друзьям, что не знает, возможно это или нет, но он хочет отказаться от любезного приглашения. Однако этому жестко воспрепятствовала Гермиона:
— А тебе не приходило в голову, что половина страны так или иначе явится поздравить знаменитого Гарри Поттера? Ты хочешь, чтобы все это свалилось на плечи миссис Уизли? — возмутилась она.
Гарри почувствовал, как вспыхнуло его лицо, и краска заливает шею и уши. Ему стало ужасно стыдно, он ведь прекрасно знал, что такое хлопоты по хозяйству. Уизли и без того слишком много делали для него.
— Конечно, этого нельзя допустить, — поспешно согласился он. — Ей столько сил стоила свадьба Билла.
— Ты начинаешь рассуждать, как взрослый, — одобрительно ответила Гермиона.
Гарри не замедлил объявить хозяевам дома о своих планах. В Министерство миссис Уизли хотела отправить только его, Гермиону и Рона, но Гарри настоял, чтобы на день рождения пошла вся семья Уизли.
— Я горжусь тем, что подружился с вами, — категорично заявил он. — По правде, мне здорово повезло, а то торчал бы сейчас у Дарсли и стриг лужайку.
Вконец растроганная, миссис Уизли снова вынула из сундука свое лучшее платье и принялась приводить его в порядок.
Во время приготовлений Гарри почему-то остро почувствовал, как же мало людей осталось в некогда шумном доме Уизли. В комнате Перси не так давно жил Чарли, но теперь он уехал. Пустовала комната близнецов, которым Гарри написал особое приглашение. Для этой цели мистер Уизли по его просьбе купил в деревне открытку, и потом со смехом рассказывал, как едва разобрался в маггловских деньгах. Гарри подписал ее и отослал с совой Рона: слать Хедвигу, такую заметную, действительно не стоило.
— Они ведь придут? — спросил Гарри, когда на кухне компания помогала миссис Уизли готовить обед.
— Конечно, придут! — вздохнула счастливая миссис Уизли. — Хотя Билл с женой еще не вернутся из путешествия, но Перси наверняка там будет. Я надеюсь, он не уйдет так быстро, как со свадьбы.
Рон скуксился и открыл было рот, но Гермиона властным взглядом велела ему замолчать. Гарри тоже не стал говорить, что обошелся бы без Перси на своем дне рождения. Но тот работал в Министерстве, и наверняка явится вместе со Скримджером. «Что за день рождения мне предстоит», — подумал Гарри; глаза его слезились. — По крайней мере, после совершеннолетия не придется самому резать лук!».
Однако прежде, чем воспользоваться преимуществами взрослости, он должен был вытерпеть вещи куда менее полезные, чем магия на кухне. В свой день рождения на банкете в Министерстве Гарри предстояло пережить нашествие поклонников, доброжелателей и подхалимов. Гермиона считала, что ему непременно нужно к этому подготовиться.
— Тебе будут задавать провокационные вопросы, — убеждала она. — Вриттер обязательно придет, и что ты будешь делать, если она тебя спросит, например, о планах на будущее?
— А ты? — огрызнулся Гарри после продолжительной паузы, во время которой отчетливо почувствовал, что поставлен в тупик этим вроде бы простым вопросом.
— Скажу, что приложу все силы, чтобы сгладить неравенство в магическом обществе, — бодро отчеканила Гермиона. — О П.У.К.Н.И я, разумеется, умолчу, — бросила она ухмыляющемуся Рону, и вновь обратилась к Гарри. — Я вообще могу сказать, что выйду замуж, и так сойдет. А от тебя, Гарри, ждут чего-то особенного. Даже не думай, поздно отказываться! Ну?!
— Знаешь, я, наверное, скажу, что хочу бороться с темными магами, — ответил Гарри. — Стану аврором!
— Хороший ответ, — неожиданно похвалила Гермиона и, к явному ужасу Рона и скрытому — Гарри, достала из кармана блокнот и принялась листать его. — А что? Я составила примерный список…
— Бедный Гарри, я тебе не завидую, — вздохнул Рон. — Придется все это отрепетировать, она ведь не отстанет.
— Зато он будет готов, — с упреком произнесла Гермиона. — Так, кого бы ты еще хотел видеть на своем празднике, кроме погибших родителей, ой, я имею в виду, тебя об этом точно спросят, — отрубила она, заметив, как скривился Гарри. — Это хороший способ обелить память Сириуса, кроме того…
— Прекрати издеваться над Гарри! — вступилась Джинни.
— Он должен быть готов! — настаивала Гермиона.
— Родителей, — сурово перебил ее Гарри, — моего крестного отца Сириуса Блэка и, конечно, нашего директора, Альбуса Дамблдора. Мысленно они всегда со мной, я горжусь тем, что они были в моей жизни. Довольна?
— Как-то пафосно, но в целом пойдет, — не смутилась Гермиона. — А какой подарок ты больше всего хотел бы получить?
— Чтобы меня оставили в покое с этим банкетом, — не задумываясь, высказал Гарри, заслужив тем самым обиженный взгляд Гермионы. — Ладно. Я хотел бы… — Тут ему вспомнился первый урок профессора Локхарда на втором курсе, и подсказка показалась вполне удачной: — …получить известие о том, что весь мир в безопасности. Нет, Гермиона, я не хочу становиться похожим на Локхарда! — воскликнул он протестующее.
— Тебе это не грозит, ты совсем сочинять не умеешь, — успокоила Гермиона. — В целом подойдет, но если тебя конкретно спросят, так, скажи, что тебе не помешает плащ-невидимка.
— Но ведь у меня есть плащ-невидимка! — возразил Гарри.
— К счастью, никто об этом не знает, — напомнила Гермиона.
Она спрашивала и спрашивала. О том, как он относится к министру и к Министерству магии вообще; после долгих препирательств ей удалось убедить Гарри, что следует подчеркнуть необходимость министерской деятельности в борьбе с темными силами. О его друзьях; это оказалось не так просто — описать их, тем более, что они присутствовали тут же, и Рон критически выслушал, что «они много пережили вместе», и велел не упоминать гигантских пауков. Гермиона, явно подражая Рите Вриттер, спросила также о любви, прежних и нынешних увлечениях Гарри; все, кроме нее, определенно сочли, что лучше бы она не спрашивала об этом при Джинни. Он с трудом пробормотал: «Это слишком личное» и, к его удивлению, Гермиона отстала. Потом она спросила, как он себя чувствует — сам по себе и в связи со смертью Дамблдора.
— Может, хватит? — возмутился Рон.
— Хорошо, сейчас я задам Гарри последний вопрос, — согласилась Гермиона, чуть помедлила, чтоб заглянуть в блокнот, и безжалостно добавила, — на сегодня. Сразу предупреждаю, он неприятный.
— Как и все остальные твои вопросы, — без стеснения заявил Гарри. — Давай!
— Что ты теперь можешь сказать по поводу того, что все эти годы нас учил убийца? — выпалила она на одном дыхании. Определенно, чтоб это спросить, Гермиона призвала всю свою решимость, да и вопрос, в общем, был как раз в стиле Риты Вриттер, так что она, вероятно, правильно угадала его. Но для Гарри это оказалось последней каплей.