— Гарри, ты слишком суров к Дамблдору, — еще ослабленным голосом говорил Люпин. — Ему очень тяжело, и он глубоко сожалеет, что наговорил Северусу такие слова…, а ты не должен усугублять его, и без того, сложное положение.

— Дамблдор сам загнал себя в такую яму — я тут ни причем, — ответил Гарри. — Ты поправляйся, Римус — это сейчас для меня самое главное, а с директором я не буду разговаривать до тех пор, пока он не вернет Снэйпа. Тебе Дамблдор ничего не говорил?

— Ты обеспокоен, Гарри? — спросил Люпин. — Дамблдор тоже переживает. Северус не выходит на связь уже вторую неделю, и он не пришел ни на собрание учителей.

— Кстати, а кто-нибудь в Ордене еще остался, кроме нас троих? — спросил Гарри.

— Я не знаю, Гарри, — прохрипел Люпин, — у Дамблдора уже руки опускаются из-за стольких потерь.

— Он же знал, что так будет. Идет война, Римус, — ответил Гарри, — Уизли потеряли двоих; чудо, что я уцелел, а сколько людей убили в Министерстве? Дамблдор сказал?

— Нет, и "Ежедневный Пророк" молчит, — сказал Римус. — Видимо, потерь слишком много, чтобы сосчитать их за неделю…

— Интересно, если Волдеморт преподнес такой подарок всем на Рождество, то чего же ждать от него дальше? — сказал Гарри. — На Пасху он взорвет Хогвартс?

— Дамблдор считает, что Волдеморт выждет пару месяцев — он тоже много людей потерял, — ответил Люпин.

— Да, брось ты, Римус, — воскликнул Гарри, — Дамблдор убивается из-за своих людей, а Лорду на всех наплевать! Он — чудовище, для него оборвать чужую жизнь — как чихнуть! Что ему до того, что погибло три сотни его людей? Еще наберет! Дементоров подключит!

— Да, очень радужные у тебя прогнозы, Гарри, — констатировал Люпин. — От Снэйпа набрался?

— А уж про него я вообще молчу! — продолжил Гарри. — Если Снэйп откажется помогать Дамблдору — что тогда старик будет делать? У него же больше нет шпионов в стане врага!

— Я уверен, что Северус вернется, — неуверенно сказал Люпин. — Не дави на старика, ему, правда, очень тяжело, Гарри.

— Я не буду, — сказал Гарри, — я вообще не буду с ним разговаривать.

— Прекрати, Гарри! — возмутился Люпин. — Ему нужен каждый человек! Столько людей гибнет, нам не нужна вражда в нашем лагере. Волдеморт только этого и ждет! Тогда мы станем уязвимы.

— Я сейчас мы сильны, как никогда, так? — съязвил Гарри. — Дамблдор скрывает от нас слишком многое, чтобы рассчитывать на победу. Когда он планирует провести собрание Ордена?

— Он сказал, что пока ему нечего сказать, да и негде его проводить — ты же с ним не разговариваешь, Гарри, — сказал Люпин.

— Я не отказывал ему в размещении штаба Ордена — пусть приходит, когда нужно, — ответил Гарри, — и я, безусловно, буду с ним общаться на собраниях и все такое, но не больше. Так ему и передай.

— Лучше, если бы сам ему сказал, Гарри, — предложил Люпин.

— Нет, Римус, ты меня извини, дружище, но я уже решил, — сказал Гарри. — Слушай, я приду завтра, ладно? Мне надо уроки делать, я совсем ее забросил из-за всего этого.

Люпин пожал Гарри руку на прощание, а Гарри, все-таки решил сам сказать директору, чтобы штаб Ордена и собрания возобновились в доме на площади Гриммо, 12. Через камин Гарри вернулся в Хогвартс, куда вернулись многие ученики, боясь оставаться в своих домах из-за следующих возможных нападений Волдеморта.

Гарри вышел в гостиную Гриффиндора, где ему очень обрадовались друзья. Гарри спросил у Рона как его родители, миссис Уизли все так же была убита горем, а отец уже вернулся на работу. После похорон Билла и Перси, Гарри не видел друзей, так как практически все время был у Римуса или дома за книгой.

— Почему ты вернулся, Гарри? — спросила Гермиона.

— Я должен видеть Дамблдора, — коротко ответил Гарри. — Он в школе?

— Он заходил к нам утром, — сказала Джинни, — на нем лица нет — он очень переживает. В министерстве погибло столько людей, плюс еще на аллее Диагона — Дамблдор не знает, что и делать…

— Ладно, я пошел к нему, — сказал Гарри и вышел из гостиной.

Он медленно шел по коридорам, автоматически сворачивая на нужных поворотах, и очень скоро очутился перед каменной горгульей, охранявшей кабинет директора.

— Сладкая вата, — сказал Гарри, и лестница стала подниматься вверх.

Гарри постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел в кабинет. Дамблдор сидел за своим столом и что-то писал. Похоже, что старик даже не заметил вошедшего юношу.

— Директор, — холодно сказал Гарри, и Дамблдор поднял глаза.

— Здравствуй, Гарри, — тепло ответил старик, откладывая красивое алое перо в сторону, — садись, пожалуйста.

— Нет, спасибо, директор, я на минуту, — отказался Гарри. — Я только хотел вам сказать, что мой дом по-прежнему в распоряжении Ордена. Я не против того, чтобы там был штаб.

— А как же то, что ты не хочешь меня видеть и разговаривать со мной, Гарри? — спросил Дамблдор. — Мне показалось, что ты очень на меня обижен из-за Северуса.

— Я по-прежнему не желаю с вами говорить или видеться, директор, — холодно ответил Гарри, — но Ордену наши личные отношения не должны мешать. Вы в праве рассчитывать на мой…, на дом моего крестного в качестве штаба Ордена Феникса.

— Спасибо, Гарри, — сказал Дамблдор. — Я надеюсь, что это первый шаг на пути восстановления наших отношений.

— Не надейтесь на мое расположение к вам, если вы не вернете Мастера Снэйпа, — ответил Гарри. — Я надеюсь, что вы сообщите мне ваше решение, директор?

— Я принимаю твое предложение, Гарри, благодарю тебя, — кивнул Дамблдор. — Тогда я завтра оповещу членов Ордена о собрании.

— А что вы можете мне сказать о Мастере Зелий? — спросил Гарри.

— Мне нечего тебе сказать, Гарри, — расстроено покачал головой старик. — Северус по-прежнему не выходит со мной на связь. Я глубоко сожалею, что так его обидел, Гарри. Я надеюсь, что мне удастся его вернуть.

— До свидания, директор, — сугубо деловым тоном попрощался. — Я могу воспользоваться вашим камином, чтобы вернуться домой?

— Конечно, Гарри, будь осторожен, — ответил Гарри.

Гарри подошел к камину, кинул в очаг летучего пороха, сказал адрес и через несколько секунд он уже вышел в кухню.

Назавтра Дамблдор вызвал членов Ордена на собрание в доме Гарри. Снэйп так и не пришел. Дамблдор не стал заострять на этом внимания, Орден заметно поредел после рождественского подарка Волдеморта. Директор показал выпуск газеты "Ежедневный Пророк", который вышел только через 12 дней после трагических событий в министерстве и на Алее Диагона. Газета сообщала, что в министерстве погибло 83 сотрудника и посетителей; в битве на Аллее Диагона помимо разбитых магазинов, погибло 56 гражданских, из них 27 детей. К тому же, «Пророк» сообщил о нападениях на семьи маглов и волшебников по всей Британии.

Точное число погибших установить не удалось, но приблизительно пострадало более пятисот волшебных семей и более трехсот маглов. Такого массового террора Волдеморт не устраивал даже шестнадцать лет назад, как заметил Дамблдор. Что же касалось потерь Ордена, то помимо раненых, погибли 15 человек. Гарри схватился за голову, когда подсчитал общее число убитых в Рождество. Дамблдор говорил очень рассеянно, он все никак не мог прийти в себя от количества жертв. А потом, Дамблдор и вовсе замолчал, сев в кресло. Воцарилась гнетущая тишина — никто не смел взять на себя смелость заговорить. Гарри решительно встал со стула, и все остальные члены Ордена посмотрели на самого молодого коллегу.

— Я позволю себе взять слово без разрешения, — начал Гарри. — Я знаю, что мы все в шоке от количества погибших товарищей. Но это не дает нам повода опускать руки, потому что Волдеморт на этом не остановится.

С каждым словом голос Гарри становился все более уверенным.

— Мы должны крепиться и дать надежду тем, что жив, что подобное не повторится. Никто не может такого гарантировать и, зная Волдеморта, мы все в праве ожидать только худшего. Но пока я жив — у нас есть надежда победить. Я сделаю все возможное и невозможное, чтобы достичь необходимого магического уровня для противостояния с Темным Лордом. И вы должны все взять себя в руки и продолжить борьбу с этим выродком. Если директор Дамблдор — единственный человек, которого Лорд Волдеморт когда-либо боялся, то я добьюсь того, чтобы таких людей стало как минимум двое. Мы не можем сейчас раскиснуть, потому что Волдеморт не будет ждать, когда мы придем в себя после его нападений. Я уверен, что он готовит новый план, как нагнать на людей страх. Я знаю, что в Орден не могут вступать те, кто не достиг совершеннолетия, но вы сделали исключение для меня, возможно, вы должны принять тех, кто верен нам, хоть еще и молод. Я готов поручить за нескольких людей, и предлагаю вам рассмотреть их кандидатуры для принятия их в Орден. Если нет — тогда необходимо сотрудничать с министерством магии через более открытые отношения. Нельзя добиться победы, все время скрываясь и не давая другим возможности знать правду. Чем больше людей будет на нашей стороне, чем больше волшебников будут знать то, что знаем мы — тем выше будут наши шансы противостоять Лорду не кучкой людей, а целой страной. Мы не имеем права терять в каждом бою столько людей, сколько потеряли в Рождество. Это просто недопустимо! Мы должны действовать сообща — у Волдеморта полно шпионов среди нас, а мы…, а у нас сейчас нет ни одного! Мы должны просить помощи у всех, на кого в праве рассчитывать. Тогда у нас еще появится шанс не допустить новых разрушений и массовой гибели людей в будущем. Вы со мной не согласны, я вижу это на ваших лицах, но тогда ответьте себе на простой вопрос: если завтра Лорд Волдеморт нападет на больницу Св. Мунго — вы справитесь с тремя сотнями Упивающихся Смертью? Я уверен, что ответ будет отрицательный. У нас, у Ордена Феникса, не хватит сил, чтобы защитить всех в случае новых нападений Лорда. Поэтому, мы обязаны объединить силы с министерством магии, с иностранными государствами — просить помощи у всех, кто нам ее предлагает. Сейчас уже не до секретности! Осторожность, да, но тайнами мы не победим. Наш Орден может остаться мозговым центром, так сказать; директор Дамблдор по-прежнему будет всем руководить, но нам нужно, чтобы каждый волшебник в Британии при необходимости смог оказать сопротивление Волдеморту и его банде — иначе нам не на что надеяться. У меня все. Решение за вами.