— Здра-а-авствуйте… — тихонько проблеяла я.

— Чего желаете? — проявил вялый интерес детина.

— Да мне бы комнату… снять.

Мой собеседник понимающе усмехнулся. А что непонятного? Чья-то женушка решила поискать приключений на стороне.

— Час? Ночь? Несколько дней? Номер на одного, на двоих или?.. — хитро подмигнул.

Я нерешительно замялась, нервно покосилась на посетителей — вдруг кто узнает. Наконец решилась.

— До утра. И на двоих… Ко мне должны подойти… И, пожалуйста, что-нибудь очень не дорогое, но… ну вы понимайте.

— Конечно, — опять усмехнулся черноволосый. — На третьем этаже у нас как раз есть недорогие комнаты, в которых великолепно можно провести время. Уверен, вам понравится!

Я опять сделала вид, что недвусмысленный и довольно оскорбительный намек не заметила. И только судорожно кивнула.

— Сколько.

— Четыре л'реля

Дрожащими руками отсчитала монеты и чуть ли не вырвала из рук мужчины заветный ключ.

— Проводить?

— А?.. Нет. Я сама.

Подхватила суму и смешно путаясь в юбках заспешила по лестнице.

Комната, через которую шел ход на мой чердак, находилась аккурат в конце коридора, мой же номер располагался как раз по соседству. Но на этом везение закончилось — постоялец в комнате на этот раз был.

Весело. И что же теперь делать?..

Я глухо сквозь зубы выругалась.

И тут же устыдилась минутной слабости.

Как что? Как всегда — импровизировать.

В своем номере я оставила суму и шляпку. Расстегнула пару пуговичек на тугом вороте платья, немного взлохматила волосы и только затем отправилась в гости.

Человек в номере не двигался. Спал или…?

Постучала в дверь. Не настолько громко, чтобы разбудить крепко спящего, но всё же достаточно, чтобы привлечь внимание бодрствующего.

Ничего. Может действительно спит?

Оглянулась, прислушалась. Коридор пуст, по лестнице тоже вроде пока никто не поднимается.

Рискнём.

Опять прибегла к помощи отмычек. Замок еле слышно щелкнул, и я тихонько толкнула дверь.

Хайдаш!

Постоялец, длинноволосый неопрятно одетый мужик, сидел за столом аккурат напротив двери и задумчиво рассматривал початую бутылку. Поднял на меня мутный взгляд, зычно рыгнул и выдал:

— Чего надо?

Да он пьян и сильно. Пояс с мечом валяется на кровати, но на столе лежит охотничий нож.

Похоже, всё не так плохо.

Я неловко улыбнулась и зашла в комнату. Прикрыла дверь.

— Извините. Я… Мне нужна помощь.

— Помощь? — тупо переспросил мужчина.

Судорожно кивнула. Медленно, осторожно начала приближаться, благо преодолеть всего-то каких-то пару метров.

— М-мой муж. Он сегодня выпил лишку, — так побольше слезливости и истеричности в голосе, такое поведение многих мужчин дезориентирует. — Упал и ударился головой… И он не дышит!.. Пожалуйста, помогите…

— Помочь? — опять переспросил постоялец. — Дык это… ык… не ко мне. К тра… к трактирщику.

— Да все же решат, что это я его убила! — жалобно взвыла я и незаметно метнула в мужчину крохотный дротик.

— Уй, комарьё!..

Длинноволосый только начал поднимать руку, чтобы прихлопнуть нахальное насекомое, и вырубился.

Я удержала разом обмякшее тело от падения со стула. Вытащила из шеи дротик со снотворным, выступившую капельку крови вытерла грязным полотенцем. Голову мужика положила на стол, а руки его обвила вокруг вожделенной бутыли.

Надеюсь, этот постоялец подумает, что это всё ему лишь приснилось в похмельном бреду. А может даже повезет и он вообще о странной посетительнице не вспомнит.

Я быстро вернулась в свой номер за сумой и шляпкой, но дверь в комнату запирать не стала, а ключ так и вообще оставила на видном месте. Дверь же в номер грязнули-алкоголика всё теми же отмычками заперла изнутри.

Через час я снова отправилась на прогулку по знакомому с детства хитросплетению улиц. На этот раз я не стала прибегать к мудреным средствам маскировки, и из швейной мастерской вышла Рийна Ноорваль собственной персоной. Почти. В отличие от Ночной гостьи, дочь Хозяйки Весёлого дома макияжем не брезговала. Настолько, что мало кому могла прийти в голову мысль о том, что эти две совершенно разные женщины могут быть хотя бы сестрами. Волосы я убрала в высокую прическу, дабы не у кого не вызвала вопросов их значительно укоротившаяся длина. А вот платье… Платье было для госпожи Ноорваль нетипичное. Вырез поражал своей целомудренной скромностью, да и рукава не по погоде оказались длинны.

Вряд ли такой облик вызвал вопросы у свиты, которую милостиво приставил к моей особе Посредник. Но вот у мамы некоторые изменения в моём внешнем виде могли вызвать вопросы…

Да-да, конечная цель моего пути лежала в скандально известном заведении 'Три веселых юбки', Хозяйкой которого и являлась моя матушка. Не сказать, что данная особа очень придирчиво относилась к моей внешности. Отнюдь. Тереза давно (насколько мать на это вообще способна) признала меня взрослой и самостоятельной личностью. И всё же… всё же… У неё сложилось четкое представление о том, как должна следить за собой и ухаживать женщина, если хочет как можно дольше сохранить молодость, фигуру и красоту, а значит и интерес к своей персоне особей противоположного пола. И на то были причины. В свои сорок три мама выглядела максимум на тридцать. Её фигура сводила с ума мужчин и заставляла давиться слюной женщин, а лицо, как и в юности, поражало своей красотой, хоть и приобрело некоторые черты зрелости.

И всё это притом, что большинство её ровесниц давно уже превратились в дряхлые развалины!

Неудивительно, что к маме не раз и не два обращались за советом не только её товарки по ремеслу, но и даже надменные матроны. Ведь каждая женщина хочет как можно дольше сохранить молодость. И Тереза помогала, не бесплатно конечно… Но таких результатов, как она, не достиг всё равно никто.

Мне старость не грозит даже в обозримом будущем. Но взгляды Терезы слишком широко известны, и если бы я не следовала её заветам, это вызвало бы вопросы. А так… Мне ведь тоже никто не даёт положенные двадцать пять.

Весёлый дом Терезы располагался недалеко от центра Нового города, в окружении других заведений подобного рода — поблизости наличествовали трактиры, в которых на столах танцевали полуобнаженные девицы и игорные дома. Ну а в центре этого рассадника порока находилось место с говорящим названием 'Бойня'. Там на нескольких аренах происходили петушиные и собачьи бои, хотя, разумеется, вовсе не они принесли заведению бешеную популярность. В 'Бойне' регулярно происходили бои между разумными существами, людьми и нелюдями, свободными и рабами, а также мерзкими смертоносными тварями, на которых, благодаря Вратам, Таура была так богата… Всякие же пернатые и бездомные шавки — это удел бедняков.

Заведение моей мамы выделялось среди соседей не только ухоженностью и чистотой, но даже (представьте себе!) некоторой изящностью архитектуры — такое в Новом Таннисе поистине являлось редкостью. На первом этаже трехэтажного здания располагался трактир, где более чем недурственно кормили, хотя далеко и не всем здешние разносолы были по карману. Здесь же находилась небольшая сцена, на которой профессионально извивались в танце три полуобнаженные девицы, а по вечерам даже разыгрывались сценки более чем противоречивого содержания.

Двое охранников на входе при виде меня учтиво поклонились.

— Госпожа Ноорваль, Тереза просила, чтобы вы, как появитесь, сразу поднялись к ней.

Да, вот так. Мы с мамой носим одну фамилию, но её, в отличие от меня, никто 'госпожой Ноорваль' не называет. Просто Тереза или Хозяйка.

Я прошла через ярко освещенную залу к лестнице. По дороге поздоровалась с несколькими старыми знакомыми и словила пару десятков любопытных взглядов. На большее никто не решился. Даже завуалированного оскорбления в мой адрес, не говоря уже о некоторых телодвижениях вроде хлопка пониже спины, достаточно чтобы стать нежеланным гостем в этом доме.