— Готовы, — ответил Размазня Хо.

Через секунду мы бежали в сторону дворца, истошно крича: «Помогите! Беда!

Принцесса упала в колодец!»

Нам с Ли Као не очень-то доверяли при дворе, но, поскольку с нами находился Хо, никто не усомнился, что это был несчастный случай.

Глава 10, в которой приводится несколько примеров набожности, описываются пышные похороны и оживают мертвецы

Ли Као был рад, что убил того, кто действительно этого заслуживал. Необходимость этого поступка заключалась в том, что прародительница была по-своему очень религиозна. Примером ее набожности служила огромная усыпальница, которую она воздвигла для себя, веря, что когда-нибудь соблаговолит присоединиться к пантеону божеств. Гробница представляла собой громадную железную колонну более ста чи высотой, с погребальной камерой в центре и огромной иероглифической надписью на входе, служащей своего рода посланием потомкам. Надпись была, мягко говоря, странной, и ученым грядущих веков еще предстоит поломать голову, пытаясь понять ее смысл.

Небо дает человеку сонмы вещей; Человек же никогда ничего не отдает взамен; Убить! Убить! Убить! Убить! Убить! Убить!

Другим примером набожности прародительницы может послужить ее страсть к мумиям. Я не имею в виду статуи святых, каковых, например, в одних только пещерных храмах Луньмэня насчитывается сто сорок две тысячи двести восемьдесят девять. Я говорю о мумиях-лоянах [17].

Он сидит в позе лотоса, с вывернутыми ступнями и руками, безжизненно лежащими на коленях; и когда его находят, это считается добрым знаком свыше. Тело заворачивают в дерюгу, покрывают множеством слоев лака; и такая мумия сохраняется многие века.

(Если лак наложен правильно, а тело хранится в сухом помещении, то мумия вообще простоит вечно.) Подобные мумии — большая редкость, но прародительница обладала, по меньшей мере, двенадцатью. Злые языки, конечно, скажут, что многим из бедных святых, возможно, помогли навсегда попрощаться с телом, подкравшись сзади, пока они, ни о чем не помышляя, спокойно пребывали в медитации. Этого мы не знаем. Но прародительница очень гордилась своей коллекцией и при каждом удобном случае выставляла ее напоказ.

После смерти Падающей Звезды огромные толпы потянулись ко дворцу. Богачи разбивали шатры прямо возле дороги. Знать даже приводила с собой оркестры и труппы актеров и акробатов. И здесь и там сновали монахи, призванные денно и нощно молиться за здравие прародительницы; и вся обстановка отчасти напоминала карнавал. День похорон начался тревожно.

С самого рассвета заморосило, лиловые тучи затянули небосвод, было влажно и душно, и в воздухе пахло серой. Размазня Хо охотно согласился нам помочь и сейчас, подходя к каждому, бормотал о дурных предзнаменованиях и приметах. Он говорил, что крестьяне видели в лесу ужасных косматых чудовищ с горящими глазами. Слугам явились два призрака: женщина в белом и женщина в зеленом. Они предвещали появление демонов, и вскоре в одном из павильонов дворца кто-то и впрямь нашел деревянную фигурку демона с железным обручем на голове и цепью на шее. Возле Озера Пяти Ароматов якобы пролетел бронзовый канделябр. Хо жестикулировал и живо описывал, как семь свечей вдруг появились в летящем подсвечнике; думаю, в день похорон дочери старик откалывал такие номера, каких, наверно, не выкидывал еще никогда.

Но вот наступил священный момент, и гул барабанов известил о приближении похоронной процессии.

Впереди двумя рядами ехали всадники в траурных белых* [18] одеяниях. За ними шли музыканты, исполняющие похоронную музыку, и слуги, несшие стяги с изображением феникса. Следом шли священники с зажженными золотыми курительницами и (как подобает принцессе) шестьдесят четыре носильщика, несшие гроб. Как убитый горем жених я тоже занимал почетное место подле гроба. За ним шли воины из армии прародительницы, которые несли необъятный балдахин из желтого шелка, вышитого изображениями «красной птицы». Под этим навесом монахи тянули двенадцать украшенных драгоценными камнями тележек, на которых в позе лотоса сидели вышеупомянутые мумии святых.

Лояны одобрительно смотрели на все происходящее и особенно на сокровища, служащие свидетельством истинной религиозности прародительницы и подтверждением ее неподдельной скорби. По случаю кончины внучки прародительница открыла свои сокровищницы, и теперь бесценные приношения лежали у ног мумифицированных святых. Разумеется, все отлично понимали, что старуха не собиралась хоронить драгоценности вместе с телом принцессы, но так полагалось по традиции, и вдобавок выставление своего богатства служило еще и верным способом заставить других позеленеть от зависти. Следом за лоянами шли четыре солдата. Они несли парадный зонт прародительницы, под которым шествовал ее главный евнух, несший на шелковой подушке большую корону династии Суй. За ним следовала сама «богиня». Ее паланкин, также накрытый балдахином из желтого шелка* [19] с изображением фениксов, украшенный серебряными ремнями по бокам и золотой полусферой сзади, поддерживали бесчисленные слуги, которые надрывались и пыхтели под тяжестью «императорского»  веса.

Если же кто не понял, почему прародительница выбрала феникса, служащего символом супруги императора, нежели символ самого императора — дракона, я объясню.

Все очень просто. Драконами была вышита шелковая подушка, на которой торжественно восседала «Дочь Неба».

Я не стану детально описывать саму похоронную церемонию, поскольку тогда бы мне пришлось начать с описания три тысячи триста правил этикета чу. Замечу только, что тело моей «возлюбленной»  покрывали ртуть и «мозг дракона», который, к моему разочарованию, оказался всего лишь камфорным маслом.

Похоронить Падающую Звезду в усыпальнице прародительницы, разумеется, не могли.

Как и всех членов семьи, ее просто зарыли в землю подле великой гробницы. Я же, как и надлежало, рвал на себе волосы и вопил как сумасшедший, пока приглашенная на похороны знать отпускала критические замечания по поводу моего спектакля, а одетые в балахоны монахи стучали в бубны и гонги и во все стороны кадили фимиамом. Они ходили вокруг могилы, убитые горем и набожно сложив руки на груди, но вскоре я заметил одну странную вещь. Возле знатного принца Цу со старшим из монахов произошло чудо. Из складок его мантии вдруг показались другие, уже настоящие, руки, которые быстро исчезли в карманах вышеупомянутого принца.

Размазня Хо же сновал среди присутствующих, трезвоня о демонах и дурных знаках; и теперь уже никто не мог в этом усомниться. Вокруг происходило что-то ужасное.

Молнии зловеще мерцали вдали. Принц Хан Ли, еще минуту назад увлеченно беседующий с одним из монахов на тему Неба и сотворения Земли, был найден в канаве с шишкой на лбу и без некоторых предметов туалета, как-то: кошелек, украшения, красный кожаный пояс с изумрудами, серебряная шляпа с белыми кисточками и белый утренний халат, вышитый золотыми драконами о пяти когтях. Гневные крики слышались повсюду и особенно из шатров богачей, чьи ценные погребальные дары таинственным образом начали пропадать, А в довершение всему еще прошел слух: мол, кто-то видел, как жуткое чудище без носа и ушей утащило в кусты известную даму У, не уступающую по красоте легендарной правительнице Фэйянь.

Ну да, я, конечно, понимаю, у всех нас есть свои слабости, но, по-моему, Вану

Оскопителю не следовало бросать своих переодетых монахами друзей и тащить даму У в кусты. Он пропустил самое интересное.

Не оставалось сомнений, что предсказания Хо сбылись, и мы подверглись нападению демонов. Требовалось срочно отвадить злых духов, и Размазня Хо был просто неподражаем. Он храбро бросился на защиту людей и тут же привел Великого Мастера с сорока девятью помощниками, которые по счастливой случайности как раз пришли на похороны вместе с монахами; и вскоре все кладбище заполонил непроглядный чад.