За столом Джин был оживленным и развлекал их анекдотами из вашингтонской жизни, а также сообщил, что у него появилась новая женщина, дочь сенатора, и он собирался привезти ее в Ньюпорт, чтобы познакомить с Лари и Анитой. Узнав об этом, Лари несколько сникла. Она мечтала о том, что если ей удастся разыскать свою мать и освободить ее, они смогут стать единой семьей. Теперь она поняла, что это была всего-навсего мечта маленькой девочки, несбыточная сказка.
После обеда Анита извинилась и оставила их наедине. Джин отвел Лари в одну из больших гостиных, где Майк затопил камин и подал им кофе.
– Я знаю, что был тебе не слишком хорошим отцом, – начал он, когда они уселись по обе стороны камина. – Поэтому ты, возможно, считаешь, что я не имею права вмешиваться в твои решения. Однако твои планы имеют прямое отношение к сфере моей деятельности. Для тебя эти поиски представляются чем-то вроде каникул. Но я знаю, что ты рискуешь жизнью.
– Я не так наивна, – возразила Лари. – Мне известно о существовании в Чехословакии тайной полиции, которая следит за людьми, о микрофонах в номерах гостиниц. Но какой интерес могу я представлять для них? Ведь я собираюсь искать свою мать, а не воровать секреты атомного оружия!
– Твою мать заключили в тюрьму как врага государства, Лари. То, что она теперь на свободе, не означает ее полную реабилитацию. Если ты попытаешься помочь ей, то тоже станешь их врагом.
– Слышал ли ты что-нибудь о ее судьбе? – спросила Лари.
Джин покачал головой. Лари отвернулась и стала смотреть на огонь в камине.
– Я много читала о том, что сейчас происходит в Чехословакии, – проговорила она. – Новый руководитель, Дубчек, обещал вернуть людям их права.
Лари снова посмотрела на отца.
– Может быть, Кат вынуждена была скрываться, чтобы избежать дальнейших преследований. Но теперь опасность, наверное, миновала.
Джин поднялся, подошел к Лари и присел на подлокотник ее кресла.
– Миновала? – тихо спросил он. – Сейчас опаснее, чем прежде! Русские знают, что если они допустят такие реформы в Чехословакии, то потеряют контроль над другими своими сателлитами, и вся коммунистическая империя может рассыпаться. У них нет выбора, Лари. Им придется повторить то же самое, что они сделали в Венгрии двадцать лет назад – войти в страну и сломить сопротивление. И я не допущу, чтобы ты попала под перекрестный огонь!
Лари подняла на него глаза.
– Ты же не знаешь наверняка… Ты не можешь знать, что произойдет…
– Нет, могу! – убежденно ответил он. – Это – моя профессия!
Лари не сомневалась в том, что если бы отец захотел помешать ей, это не составило бы ему труда. И не просто проявлением отцовской власти – нет, его могущество простиралось гораздо дальше.
– Обещай мне только одно! – сказала она. – Если ты не прав… если положение там не ухудшится, то ты позволишь мне уехать!
Джин улыбнулся.
– Сегодня вечером, за обедом, ты напоминала мне свою мать в роли Жанны Д'Арк.
– Пожалуйста, отпусти меня!
– Хорошо. Но я поеду с тобой!
Лари, потрясенная, лишилась дара речи. Сначала эта новость обрадовала ее. Она предположила, что он хочет защитить ее, облегчить пребывание в Чехословакии.
Но потом, вспомнив о его работе, она подумала: действительно ли отец едет для того, чтобы помочь ей раскрыть тайну исчезновения ее матери? Или он хочет на месте убедиться в том, что какие-то тайны остались похороненными?
ГЛАВА 18
– Помнишь ли ты что-нибудь из этого? – спросил Джин.
Они только что разместились в номере-люкс в гостинице «Эспланада» – одном из самых старых и в то же время самых роскошных отелей Праги. Лари покачала головой, стоя у окна и напряженно рассматривая открывшийся перед ней вид. Под лучами послеполуденного августовского солнца город четко вырисовывался на фоне фарфорово-голубого неба. Все казалось ей таким странным и незнакомым – узкие, вымощенные булыжником улицы, очертания куполов и шпилей, старинные мосты и огромный замок, неясно вырисовывавшийся на склоне холма над рекой. Но отсутствие воспоминаний не удивило ее. В детстве она мало что видела в Праге. Два или три дня ходила здесь по магазинам вместе с Фридой Павлецки, а потом прожила несколько недель в посольстве, пока шла подготовка к отправке ее в Соединенные Штаты. Настоящая проверка памяти наступит тогда, когда она посетит «Фонтаны».
По-прежнему не было никаких следов Кат, хотя Джин несколько месяцев обменивался письмами и телефонными звонками с разными министерствами в Праге. В течение зимы 1967 года, пока он наводил справки о Катарине Де Вари, политическая ситуация в Чехословакии улучшалась, Александр Дубчек постепенно предоставлял народу такую степень свободы, какой не было ни в одной стране Восточной Европы с тех пор, как русские установили там свое господство. С наступлением весны, чехи и словаки получили возможность беспрепятственно путешествовать, и никакие паспорта и визы не могли помешать им пересекать границы западных стран. В газетах печатались смелые статьи, поддерживающие и критикующие инициативы Дубчека. В некоторых из них выражалось беспокойство по поводу того, что быстрый темп реформ вызовет применение жестких мер со стороны русских. Снова издавались книги, бывшие многие годы под запретом. В театрах шли сатирические спектакли, высмеивавшие Советы и их новых лидеров – Косыгина и Брежнева. Так как свобода расцвела вместе с каштанами, росшими вдоль берегов Влтавы, чудо мирной революции, начавшейся в Чехословакии, стало известно во всем мире как «Пражская Весна».
Именно в это время Лари потребовала, чтобы ее отец выполнил свое обещание. На улицах Праги царила мирная жизнь и не было никаких признаков опасности.
Но Джин был обеспокоен. Агентурные сведения, попадавшие к нему на стол, сообщали о бурных дебатах в Кремле. Советы хотели положить конец прогрессивным реформам в Чехословакии с помощью военной интервенции, но вместе с тем боялись многочисленных жертв. Ведь среди вооруженных сил стран Варшавского Договора чехословацкая армия уступала только русской. В течение всего мая, а потом и июня Джин отклонял просьбы Лари, обещая ей, что если дух «Пражской Весны» сохранится и летом, они непременно отправятся в путь.
Лари боялась, что отец будет откладывать отъезд до бесконечности, и приступила к осуществлению задуманного плана. Чтобы скопить необходимую для этого сумму денег она в начале лета стала подрабатывать, занимаясь косметическим ремонтом ветшающих особняков Золотого берега. Свой первый заказ она получила благодаря Доми, которая снова приехала на летний сезон в Ньюпорт вместе со своими хозяевами из Венесуэлы. Доми сказала Лари, что сеньора Пеласко ищет мастера для ремонта лепных украшений потолка в гостиной. Лари представилась сеньоре, и ей дали испытательную работу. Девушка взобралась на подмости, вылепила недостающие части рельефа из штукатурки, смешала краски, чтобы получить нужный оттенок, и нанесла их так, что отреставрируемый участок не был заметен. Лари справилась с заданием настолько хорошо, да к тому же еще за разумную цену и быстрее, чем любой профессионал, что Изабелла Пеласко не переставала говорить об этом на ньюпортских вечеринках. Вскоре последовали и другие заказы. Лари рассчитывала, что, проработав лето, скопит несколько тысяч долларов.
За паспортом девушка обратилась по почте. Будучи несовершеннолетней, Лари пришлось попросить Аниту вписать свое имя на бланке в качестве ее опекуна. Анита выполнила просьбу, но сразу же позвонила племяннику.
Твоя дочь решилась на это, Джин! Лучше помоги ей, иначе мы можем потерять нашу девочку!
– Я могу сделать так, что она не получит паспорт.
– Я имела в виду не такую помощь. Превратив Лари в пленницу, мы так или иначе потеряем ее. Она еще больше будет сравнивать свою судьбу с участью матери и не простит нас.
В конце концов Джин решил, что стоит пойти на риск и начать поиски. Ему самому было интересно узнать, что же случилось с Катариной Де Вари. Вспоминал о своем первом браке и, заглядывая в будущее, он осознавал, что никогда не будет любить ни одну женщину так, как любил Кат. Эти чувства были невозвратной частью его прошлого. Кроме того, разве он не обязан спасти ее и дать возможность вновь обрести дочь?