– Так вот что тебя задержало. Но и на крыльце ты не слишком торопилась, любезничая с этим молодым человеком… Прости, не хотел стать преградой, – желчно процедил он.

– Какие у тебя основания для того, чтобы упрекать меня в этом? – спросила она, встав перед ним в воинственную позу.

– Надеюсь, ты, златовласка, не разбила ему сердце тем, что пришла сюда, а не отправилась куда-нибудь поразвлечься с ним под ручку?

– Опасность разгневать тебя представляется мне куда страшнее его разбитого сердца, – позволила себе отшутиться Кэт, догадываясь, что он видел, как она разговаривала со Стивом.

– Славный ответ, – искренне порадовался он и впервые с момента ее появления улыбнулся.

Томас приблизился к ней и глубоко вдохнул легкий аромат ее духов. Не дожидаясь, когда она сама решится, он настойчиво избавил девушку от шали и предложил занять место на софе. Кэт подчинилась, постаравшись расположиться с комфортом, но напряжение не оставляло ее. Томас предложил ей скотч, но Кэт отказалась, тогда как он продолжил опустошать бутылку, к ее превеликому беспокойству.

– Том, а тебе не достаточно ли? – постаралась как можно более деликатно остановить его она.

– Какое чудесное платье! – усевшись в кресле напротив нее, воскликнул Рассел. – Если ты хотела меня поразить, тебе это удалось.

– Том, мне кажется, ты пьян! – бросила девушка.

– Вот именно, тебе так только кажется… Признаться, я не ожидал, что ты вернешься. Выходит, что ты не так проста, как мне подумалось вначале. Или твой интерес сильнее страха?

– Я не понимаю, о чем ты. Мы договорились, поэтому я здесь. У меня и в мыслях не было повредить твоим намерениям. Я со своей стороны все сделала, как мы условились. А вот твое теперешнее поведение кажется мне полным отступлением от задуманного… Скажи честно, ты в самом деле ждешь мистера Девлина на ужин?

– Его тут только не хватало! – рассмеялся Томас. – Нет, детка. Боюсь, он нам может помешать…

– Помешать чему? – встревоженно спросила Кэт.

– Разве я не говорил, что намерен провести с тобой эту ночь?

– Сказано было это несколько иначе, – ответила она. – Провести ночь здесь – это не значит провести ночь с тобой.

– Но поскольку ты все равно у меня, почему бы не совместить эти два условия? – полюбопытствовал Рассел.

Кэт отрицательно покачала головой, сосредоточенно наблюдая за Томом.

Он сел возле нее и тихо проговорил:

– Этот сегодняшний поцелуй… В общем, все было неправильно.

– То есть? – шепотом спросила она.

– Такими вещами нужно наслаждаться в уединении. На публике они утрачивают свою прелесть.

– Это так, – согласилась Кэт. – Но ты сам упрекнул меня в том, что я злоупотребляю своим фиктивным статусом, – напомнила ему она.

– Дурацкие слова, чтобы тебя уязвить, – признался Томас. – Забудь, что я сказал в запальчивости.

Кэт положила ладонь на его плечо и соприкоснулась губами с приблизившимся ртом Тома. Она почувствовала, как ей на затылок легла его рука. Том целовал ее проникновенно долго.

С первым же интимным касанием он ощутил, как хмельной туман рассеялся, уступив место жаркому приливу чувственности. Том тотчас нащупал ее вожделенные груди, соблазнительно круглившиеся в глубоком вырезе платья.

Губы Кэт охотно отвечали на настойчивые поцелуи Томаса, которые с каждым мигом становились все более смелыми.

Бретелька платья упала с ее плеча, обнажив объятую тонким бельевым кружевом сочную грудь. Том скользнул с дивана на одно колено и, иступлено нашептывая имя девушки, принялся целовать ее плечи, ключицы, грудь, тесня в объятиях стройные бедра, комкая шелковую ткань, осязая чувствительные уголочки ее тела.

Следовало бы испугаться той внезапной горячности, с которой Томас обхватил ее всю и со сладострастными придыханиями уложил на диван, отбрасывая прочь разъединявшие их одежды. Но Кэт блаженствовала. Она нежилась в его сильных руках.

В номер постучали. Кэт вздрогнула.

– Не волнуйся, – проговорил Томас. – Должно быть, доставили ужин.

Он оставил ее и вышел из комнаты, притворив за собой дверь.

Кэт застыла в ожидании, прислушиваясь к приглушенным голосам, доносившимся из соседней комнаты. Размеренный говор, а затем прозрачный звон хрусталя, фарфора и столовых приборов успокоили ее трепещущее сердце. Она поправила на себе одежду, пригладила ладонями волосы, накинула отброшенную шаль и улыбнулась своим ощущениям.

Ситуация нисколько не смущала девушку. Наоборот, представлялась ей совершенно естественной. И она уже готова была честно признаться – если не вслух, то хотя бы самой себе, – что именно для того и спешила в отель к Томасу Расселу, вне зависимости от того, о чем они договорились.

Кэт прошла в ванную комнату. Здесь помимо огромного зеркала ее внимание привлекло все внутреннее устройство. Элегантная и просторная ванна, душевая кабинка в заиндевелом стекле, множество баночек с ароматическими солями, всевозможные бутылочки с гелями, шампунями и кондиционерами, расставленные, как ей показалось, женской рукой. Все очень дорого и роскошно.

Вымыв руки, Кэт промокнула их большим пушистым полотенцем и подправила макияж.

Когда девушка покинула ванную, любопытство увлекло ее в спальню Томаса. Она вошла в просторную, старомодно обставленную комнату с тяжелыми портьерами на окнах и многочисленными подушками в тон. Большая постель была покрыта плотным шелком глубоких оттенков. Ночник горел приглушенным светом.

На секунду она позволила себе увлечься фантазиями, но тотчас одернула себя и поспешила удалиться, опасаясь того, что Томас в очередной раз застанет ее за чем-то неблаговидным. Она и без того затруднялась понять, что же он думает о ней сейчас, когда подходил к концу этот самый первый, самый странный день их знакомства.

Кэт прошла в гостиную. Томас появился из холла и сообщил, что служащие отеля удалились, приготовив для них ужин на крытой террасе. Том проводил ее туда, обнимая за талию.

– Ты в порядке? – проговорил он, помогая гостье расположиться за столом.

– Да, конечно. А почему ты спрашиваешь?

– У тебя такой таинственный вид, словно ты что-то замышляешь, – пошутил Том.

– Ничего я не замышляю, просто задумалась над некоторыми странностями.

– Кажется, я тебя понимаю, – многозначительно отозвался он, заняв место за столом напротив нее.

– Я была в твоей ванной. Райское местечко.

– Согласен, – подтвердил хозяин номера. – А в спальню заходила? – поинтересовался он.

– Да, – созналась Кэт.

– Тебе там понравится, – заверил ее Томас.

– Уже понравилось.

– Я имел в виду не обстановку, – усмехнувшись, уточнил он. – У меня чудесная кровать и все, что к ней причитается. Тем более что я чувствую сегодня особенное вдохновение.

– Ты пьян, Том, – с нежностью произнесла она, смущенно улыбнувшись.

– И все же мы выпьем шампанского, – заявил мужчина, взяв в руки запотевшую бутылку изумрудного стекла, обернутую льняной салфеткой.

Кэт пригубила вина и хитро спросила:

– А где ты собираешься спать этой ночью?

– Я тебе покажу, – тотчас сказал Томас. – Если хочешь, то прямо сейчас, – добавил он, вставая.

Том взял Кэт за руку и увлек за собой. Она была уверена, что он ведет ее в спальню, и удивилась, когда он завел ее в комнату, которую можно было назвать и кабинетом и библиотекой. Однако там, в нише, стояла просторная софа.

– Иногда я сплю здесь, когда работаю допоздна, – пояснил Томас. – Мне есть где уединиться. Так что решай сама, как коротать эту ночь.

– Тут очень хорошо, но спальня с мягкими коврами и драпировками нравится мне больше, – тихо ответила она.

– Меня это не удивляет…

– Жаль, что придется лишить тебя доли привычного комфорта, – проговорила Кэт.

– Не стоит сожалений. Твое слово – закон. Если хочешь лишить меня комфорта и удовольствий, что ж… значит, так тому и быть, – напыщенно проговорил Том. – Хотя не вижу помех переночевать в стенах одной комнаты… К тому же одна измятая постель всегда выглядит романтичнее, чем две измятые, – изрек он.