Отсутствие адвоката не давало поводов для тревоги. Фарг постоянно ездил по каким-то встречам. Он вел образ жизни скорее бизнесмена, чем юриста. Его сотрудники, привыкшие к частым отлучкам патрона, научились разбираться в делах самостоятельно.

Сара попросила секретаршу позвонить адвокату домой.

Та долго слушала гудки в телефонной трубке и наконец ответила:

— Его нет.

— Попробуйте по мобильному, — приказала Сара.

Секретарша повиновалась. Почти сразу же она отключилась, потом набрала номер еще раз, но снова безрезультатно.

— Там включен автоответчик. Значит, что он не хочет, чтобы его беспокоили. Зайдите завтра, если хотите, ему, безусловно, станет лучше. Если оставите вашу карточку, я даже попрошу, чтобы он с вами связался.

— Этого не потребуется. Я загляну к нему. Может быть, пока я доберусь, он уже вернется.

— Мэтр Фарг живет один и часто уезжает на несколько дней, никого не предупреждая. Вы зря потратите время.

— Насчет этого не волнуйтесь. Дайте мне его адрес, пожалуйста.

Сара заметила, что ее собеседница колеблется.

— Такое впечатление, что вам хочется быть обвиненной в чинении препятствий правосудию. Или я ошибаюсь?

Захваченная врасплох, секретарша замотала головой. Потом нацарапала несколько слов на листке бумаги.

— Не в моих привычках разглашать частную информацию о шефе. Буду благодарна, если вы не станете рассказывать ему, откуда у вас этот адрес.

— Я уже забыла откуда, — успокоила ее Сара. — И последнее: ваш шеф не казался вам каким-то странным в последнюю неделю? Нервным, напряженным или возбужденным? Или, наоборот, рассеянным, апатичным?

Секретарша покачала головой с уверенным видом:

— Нет, не замечала. Надо сказать, что в последние дни мы его не часто тут видели. Если хотите, могу выяснить, какими делами он сейчас занят.

— Не утруждайте себя. Спасибо за помощь.

Сара сунула листок с адресом в карман и бросилась к машине. У нее появилось скверное предчувствие. В глубине души она знала, что опоздает, несмотря на свою сирену и мигалку.

39

Луи Фарг жил в особняке, втиснутом между двумя многоквартирными домами в центре Нейи. Сара поставила машину на тротуаре, одним прыжком перемахнула через несколько ступенек, ведших к входной двери, и позвонила. Как она и ожидала, дверь ей никто не открыл.

Тогда она решила обойти дом по маленькой аллейке. Она очутилась в садике, отгороженном от окружающих домов живой изгородью из туи. Сзади особняк выглядел еще более впечатляюще, чем с фасада.

Войти внутрь можно было через веранду, уставленную растениями в кадках. Опасения Сары подтвердились: кто-то приходил к Фаргу до нее. Стеклянная дверь оказалась бесцеремонно взломанной.

Стараясь не наступать на осколки стекла, усеявшие пол, Сара вытащила свой револьвер из кобуры на поясе и спустила предохранитель. Потом прижалась к внешней стене и осмотрела веранду.

Убедившись, что в ближайшие минуты нападать на нее никто не собирается, она поднялась в дом. Пройдя через веранду, она оказалась в большой комнате, площадью с ее собственную квартиру. Стоявшая там пластиковая мебель отлично подходила к ярким и резким тонам, в которые были выкрашены стены.

Стараясь двигаться как можно медленнее, выставив перед собой револьвер, Сара пошла по коридору, начинавшемуся за гостиной, и попала в кухню.

Она сразу узнала Луи Фарга, самого телегеничного члена адвокатской коллегии Парижа. Судя по алой дыре, зиявшей в левом виске адвоката, в будущем ему уже не светило демонстрировать перед телекамерами свои таланты защитника взяточников и коррупционеров.

Фарг лежал на кафельном полу, уставившись в потолок. В руке он еще сжимал наполовину выкуренную сигару, из-под халата от Кензо виднелись трусы в горошек. Удивленное выражение, застывшее на лице, говорило о том, что сегодня умирать он не собирался.

Сара присела на корточки возле трупа и положила свободную руку на еще теплое запястье адвоката. Он умер недавно. Наверняка меньше часа назад.

Все это Саре совершенно не нравилось. И Лопесу это тоже не должно было понравиться.

Она не успела задуматься о гневе своего начальника. Тишину частного особняка внезапно нарушил скрип половицы.

Сара инстинктивно навела револьвер на дверь. Реакция у нее была уже не та, что пять лет назад, но она по-прежнему чувствовала себя достаточно резвой, чтобы всадить пулю в лоб тому, кто попытается проникнуть в кухню.

На несколько секунд она замерла, потом выпрямилась. Со второго этажа снова донесся едва слышный шорох. Сара бросилась к лестнице, готовая открыть огонь при любом подозрительном движении. Вдруг она поняла, что дрожит.

Она на мгновение остановилась, просто чтобы успокоиться, потом стала подниматься дальше. Дойдя до площадки, она пошла на шум и оказалась перед комнатой, где, наверное, находился кабинет адвоката. Она застыла на пороге и прицелилась в голову человека, рывшегося в ящике стола.

— Полиция! Не двигаться, мерзавец!

Человек даже не потрудился выпрямиться.

— Ты же не будешь стрелять в меня, Сара?

— Коплер? Какого черта ты тут делаешь?

Журналист задвинул ящик и рухнул в кожаное кресло возле стола. Его лицо осунулось, как после бессонной ночи.

— Отвечаю на твой следующий вопрос: нет, этого кретина убил не я. Когда я приехал, он уже был готов. Ну а в остальном — я не устоял перед искушением узнать побольше. Поняв, что Фарг причастен к убийству, я вытерпел целый день, метался по квартире, как тигр в клетке, а потом все-таки поехал сюда, чтобы проверить. Вот ведь погань... Насколько я понимаю, ты быстро разобралась с этим платежным поручением.

— А ты сомневался в моих профессиональных качествах? — спросила Сара, пряча револьвер в кобуру.

— Я просто констатирую факт. Лопесу понадобилось бы три дня, чтобы связать документ с Фаргом.

— И он пришел бы к тому же выводу, что и я. Просто труп был бы не таким свежим.

Коплер ухватился за рычаг сбоку кресла и принялся поднимать и опускать сиденье.

— Ну что, мы в дерьме? — спросил он, не прерывая своей забавы.

— Я только что потеряла главного подозреваемого, а число трупов достигло четырех. Будет чудом, если я не войду в анналы уголовной полиции. Если не считать этого, все отлично...

— Лопес, наверное, будет орать?

— И с полным на то основанием. Следствие не продвигается. Как только нащупываю нить, она выскальзывает у меня из пальцев.

Сара задумалась на несколько минут. Ритмичный скрип, который издавало поднимающееся и опускающееся кресло, начинал выводить ее из терпения.

— Можешь ты прекратить играть с этим чертовым креслом?

Журналист повиновался. Зато он откинулся назад, вытянулся во весь рост и положил ноги на кожаный бювар Фарга.

— Да, кстати, — продолжала Сара, — никаких следов убийцы?

— Никаких. И, заметь, тем лучше. Я бы не устоял против его пушки. И классическая борьба — не мой конек.

Сара не ответила на попытку пошутить. В ней снова пробудился инстинкт полицейского.

— Надеюсь, ты ничего не трогал?

Журналист показал свою руку — на ней была резиновая перчатка.

— Больше глупых вопросов нет?

— Объясни мне, Коплер, что происходит?

— Прежде чем прийти сюда, я готов был поставить свою «альфа-ромео» на то, что убийца — Фарг. Теперь у меня появились кое-какие сомнения. Думаю, что настоящий убийца только воспользовался им, чтобы проникнуть к жертве. Фарг отлично подходил для дел такого рода. Кто бы заподозрил публичного человека, да еще его масштаба? Вот как, по-моему, обстояло дело: в тот вечер наш гений адвокатуры как бы случайно оказывается на VIP-этаже «Инферно» с Наталией. Он подмешивает ей в шампанское наркотик и после закрытия бара провожает ее до дому. Никого это не настораживает. Он усаживает ее в свой «ягуар», по дороге распаляется, гладя ее по попке. Оказавшись у нее в квартире, он не может устоять перед соблазном. Не каждый же день под рукой оказывается топ-модель, притом чересчур одурманенная, чтобы сказать «нет». Он ее раздевает, она не сопротивляется. Может быть, она приняла что-то еще и до его наркотика. Он трахает ее на кровати, без презерватива. В любом случае она в полубессознательном состоянии, наутро она уже ничего не вспомнит. Получив этот маленький бонус, Фарг оставляет ее голую на кровати и открывает дверь тому, кто его шантажировал. Наверное, тот тип напел ему, что просто возьмет в квартире деньги и драгоценности. Фарг и помыслить не мог, что он ее убьет. Наутро, услышав по телевизору новость, он немного пугается, особенно когда соображает, что на месте преступления осталась его сперма.