"Муж с женой, наверно, поссорились, — подумал я и продолжил спускаться по лестнице.

Не успел я спуститься на несколько ступенек, как впереди затопали тяжелые мужские шаги. Сходя с последнего лестничного пролета, я еще успел зацепить краем глаза мужскую фигуру в проеме открытой двери. Высокий, подтянутый мужчина в отлично сшитом костюме. Я направился вслед за ним к выходу, как неожиданно обратил внимание, что на месте Анабель, женщины — швейцара, сидит другая женщина в обычной униформе служительниц школы — темно-синее платье и белый фартук с оборками. Густые темные волосы с проседью и морщинистое лицо говорили о том, что ей далеко за шестьдесят. Проходя мимо столика, я вежливо кивнул ей, а в ответ раздалось нечто невнятное. Думая, что она обращается ко мне, остановился, но тут же понял, что ошибся. Просто она настолько глубоко погрузилась в себя, что, забывшись, произносила некоторые из своих мыслей вслух.

— Грязный мормон…. Исчадие ада…. Почему Господь так несправедлив? Моя бедная сестра…. Славная девочка…

Поставив мысленно диагноз: — Старушка не дружит с головой, — я собрался уже уходить, как неожиданно наверху зашумели детские голоса. Женщина, очнувшись, неожиданно для себя вдруг обнаружила стоящего перед столиком мужчину. Ее лицо тут же приняло виноватое выражение: — Ради бога, сэр, извините меня. Я… я задумалась и не заметила вас. Вы что-то хотели спросить?

Теперь мне, в свою очередь, стало неловко, и я спросил первое, что пришло в голову: — Кто этот мужчина, который недавно вышел?

По ее лицу скользнула гримаса гадливости: — Моррисон, сэр. Это все, что вы хотели узнать, сэр?

"Моррисон. Это его она мормоном обозвала? Уже интересно. А если напрямую спросить?"

Только я открыл рот, как за моей спиной раздался быстрый топот женских каблуков и звонкий голос: — Это мистер Дилэни, Марта. Он приходил к миссис Кролинг. Спасибо, что заменила меня.

Марта встала и не слова не говоря, скрылась в глубине коридора, а на ее место села дородная миссис Анабель. Пару раз, когда мне приходилось ждать Луизу, я разговаривал с этой женщиной, но после того как обнаружил, что у нее язык, что пропеллер, старался общаться с ней, исключительно только двумя словами: "Здравствуй и прощай". Но сейчас ее болтливость была мне на руку. Хватило одного вопроса, после чего Анабель не нужно было подгонять. Трагедия этой женщины была обычной для этой Америки, но для меня она показалась дикой. Семья Марты жила на Западе в районе Большого Соленого озера, пока там не появились мормоны. Размеренная жизнь фермеров была сломана в одно мгновение, после того, как они отказались присоединиться к секте. Сначала им было приказано убираться с родных мест. Когда отец Марты отказался это сделать, «ангелы-разрушители», так назывались военизированные отряды мормонов, напали на их дом. Ее отец, мать и брат погибли, а ее вместе с сестрой забрали, после чего насильно выдали замуж. Она прожила среди них два года, но после того, как ее первенец умер, решилась на побег со своей младшей сестрой. Когда погоня стала их настигать, они в страхе разбежались в разные стороны. Марте удалось убежать, но что произошло с сестрой, она не знает. Долго бродяжничала, работала прачкой, посудомойкой, кухаркой, пока не попала в Нью-Йорк и не устроилась на работу в школе. Узнав все это, я вежливо попрощался с женщиной.

"Моррисон — мормон. И что из этого? Даже если он убил отца или брата Марты, никакой суд не возьмется его осудить из-за давности лет. А жаль. Судя по всему, та еще сволочь. Даже если суд состоится, он наймет свору адвокатов и выкрутится, а затем смешает меня с дерьмом. Наверно мне будет проще перевести Луизу в другой пансион, чем с ним связываться".

Жизнь, несмотря на досадные мелочи, постепенно налаживалась. Было несколько стычек с ирландской группировкой, но благодаря хорошо поставленной разведке каждый раз они получали достойный отпор, пока до них не дошло, что связываться со мною лучше не стоит. Две группы под руководством Тома Уилкса и Джима Харда, а также портовая команда Томми Паркера были отлично вышколены и хорошо делали свою работу. Все незаконные операции, имевшие место в порту, теперь находились под моим полным контролем. Это были большие деньги, но, к моему сожалению, их нужно было делить с кучей народа. Начиная от начальника порта и капитана полиции, в чьем ведении находился наш район, кончая долей Сержанта. Мои парни тоже обходились недешево. И все же я мог позволить себе трехкомнатную квартиру с ванной в неплохом районе. Спальня, кабинет и гостиная. Обедал в лучших ресторанах. Да, я достиг многого с того момента, когда вышел из тюремных ворот без цента в кармане. А ведь прошло только полгода. Но я не считал, что это мой предел, к тому же меня не прельщала роль мелкого бандитского босса. Пусть даже первого помощника Сержанта. Даже теперь, когда мы упрочили свое положение среди бандитских группировок и сами стали представлять реальную угрозу для своих соседей, я полагал, что не время почивать на лаврах, надо сливать криминал с бизнесом, наподобие будущей итальянской мафии. Несколько раз я пытался говорить с Сэмом на эту тему, но тот и слышать не хотел ни о каких новшествах. Мне же подобное примитивное существование, основанное на тупом вышибании денег, уже стояло поперек горла.

Вместе с легендами о покорителях Запада, в народе ходили чудесные истории о том, как простой человек из низов может стать невероятно богатым. Вся Америка того времени знала такие фамилии, как Астор, Вандербильт, Ротшильд. Как они начинали с нескольких долларов и благодаря своему уму, практичности и сметливости стали мультимиллионерами. Я их не знал лично, так как не знал, сколько правды в этих историях, зато видел, как растут состояния торговцев, имеющих конторы и офисы в кварталах, примыкающих к Южной улице, лежащей недалеко от порта. Мои попытки наладить с некоторыми из них партнерские отношения натыкались каждый раз на завуалированный отказ, как только они узнавали, кто я на самом деле. Первое время мне было обидно и досадно, но человек ко всему привыкает. Несмотря на неудачи, я не прекращал попыток наладить свой бизнес, одновременно приглядываясь и изучая методы ведения торговли местных коммерсантов. Часть из них работала с постоянными партнерами и товаром, другие же работали на так называемом «перехвате». К кораблю, только что пришедшему и ставшему на рейд, тут же неслись лодки с торговцами. Последующий разговор — торговлю на борту корабля можно приблизительно изложить в таком диалоге.

— Сколько у вас стоит этот мешок с дерьмом? — интересовался торговец, едва перебравшись с лодки на борт судна.

— Какое же это дерьмо! — возмущался капитан торгового судна, пунцовея на глазах. — Это же английская шерсть самой пикантной выделки.

— Какой — такой выделки дерьмо? — кривясь в ухмылке, спрашивал торговец.

— А ну, иди отсюда! — угрожал моряк, уже лиловый от злости.

— Возьму за…, - предлагал сухопутный торговец. — Лучшей цены не найдешь. А то тут такие крутые бандиты в порту появились, что — ого — го!

Моряк старался не прислушиваться, но, будучи опытным человеком, знал, что доля правды в словах сухопутного торгаша есть.

— Да, еще и пошлину платить, — продолжал уговаривать торговец. — А тут — раз, два и дело в шляпе.

Нередко были случаи, когда товар со всего судна моряки продавали, не заходя в нью-йоркский порт.

Но в один прекрасный день все изменилось, когда ко мне в офис ввалился Сиплый в компании с одним из капитанов торгового судна. Оба были навеселе, а значит, были довольны собой и жизнью, но как оказалось, спустя некоторое время, в отношении капитана, я поспешил с выводами.

— Джек, позволь тебе представить моего старинного друга, Генри Джеймса! Моряк, таких еще поискать надо! Только вчера стал на рейде. Работает на одну английскую торговую компанию.

Я уже собирался гнать их в шею, но, услышав про торговую компанию, тут же передумал.

— Как насчет того, чтобы продолжить веселье?! — с этими словами я выставил на стол бутылку хорошего виски.