Несмотря на то, что Учитель был сам своего рода мутантом, но пах он человеком, а это значило, что гигантские звери обязательно выковыряют людей из их убежища. Пробежав по улице, он на всякий случай запрыгнул на крышу того дома, где пряталась группа его преследователей, чтобы быть уверенным в том, что псевдогиганты не пройдут мимо, и огромными прыжками умчался в ту сторону, где его ждал волк, с которым они сегодня обедали.

Возвращаясь к нему, он заметил еще несколько кабанов, которые свернули к лесопилке, куда ушла вторая группа, и решил, что шансов у этих сегодня пообедать человечиной, почти нет. Наступала ночь, люди забьются под крышу, закроют двери и их не взять.

Завтра наступит новый день, тогда может им и повезет, а он придет и поможет.

Учитель провел всю ночь возле волка и волчицы, они выли, а он им вторил, пытаясь перекричать. Занятие это было не очень интеллектуальным, но ему этого давно хотелось. В городе не покричишь, а душа иногда просит.

В тайге он чувствовал себя, как человек, вернувшийся домой после долгого отсутствия. Ему было приятно и покойно. А как замечательно его вой сливался с воем волка! Иногда ему казалось, что они поют бесконечную песню о любви мире на два голоса, иногда вливалась волчица, обычно некстати, потому что она не являлась телепатом, и мысли ее были примитивны.

Как только стало светать, он ушел от волка и вновь помчался по следу Хищника. Когда он уже ощущал его запах, то услышал выстрелы. Эти звуки привели его в ярость. Кто смеет нападать на его законную добычу?! Похоже, кто-то решил, что в тайге может делать все, что хочет?! Но это его мир, и если кто-то решил вмешаться в его дела, то умрет!

Учитель помчался еще быстрее.

Когда он наткнулся на первый еще теплый труп, то недовольно покачал головой. Бандиты. Мародеры. Этих он терпеть не мог, не раз они доставляли ему неприятности. Выходит и в этот раз решили ограбить этого парня и тех, кто с ним рядом. Сволочи! Передушить всех и немедленно!

Учитель осторожно прокрался туда, где еще кто-то прятался. Он выглянул из-за кустов и увидел снайпера, который оборудовал себе удобную позицию на высокой сосне и оттуда наблюдал в прицел за длинным оврагом.

Стрелок не спешил, зная, что людям никуда от него не деться. Учитель разбежался и прыгнул.

Прежде чем снайпер успел поймать в прицел появившуюся из-за края оврага голову, что-то схватило его за голову и бросило вниз, он беспомощной куклой полетел к земле, ломая свое тело по пути о сучья…

Учитель сел завтракать тем, что нашел в мешках бандитов, проводив улыбкой девушку и парня с инвалидом за спиной. Он даже помахал им рукой, хоть и знал, что они его не видят. Ему нравилась такая жизнь…

Охота. Еда. Пряный запах зелени, и пьянящая энергия, выходящая из распадка — разве может быть что-то лучше в этом мире?

Ночью на них напали. Одновременно с нескольких сторон к дому подошли огромные чудовища и начали крушить стены. Проводник сразу полез на крышу и уже оттуда закричал:

— Стреляйте из всех стволов, это медведи, они весь дом разворотят.

— Огонь, — скомандовал Корче, устраиваясь у окна второго этажа, нажимая на спусковой крючок. Он высадил две очереди в огромное лохматое существо, которое брело на улице к дому, но то, похоже, даже не заметило, что в него стреляли. Впрочем, после второй очереди оно взревело так, что у него внутри все похолодело.

Тогда глава агентства приказал переходить на боеприпасы, запрещенные к применению в современной войне. К сожалению, ими можно было стрелять только из «Калашниковых». Но эффект превзошел все ожидания, от огромных лохматых тварей полетели во все стороны ошметки кровавого мяса, они взревели так, что заложило уши.

Корче и еще пятеро спецназовцев перешли на подствольники. Общими усилиями им удалось уложить первого медведя, который к тому времени разворотил забор и сарай, а второго отогнать от стен. Впрочем, его уже можно было в счет не брать, разрывные боеприпасы наделали в его теле огромные дыры, далеко тот уйти просто не мог. И действительно, выйдя на улицу, зашатался, упал и еще час оглашал окрестности жутким ревом, прежде чем затих навсегда.

Остаток ночи прошел спокойно, если не считать рычания, шума драки какие-то и тонкого визга неизвестных зверьков, пирующих на теле медведя.

Уснуть больше никто не мог, люди сидели у окон, сжимая оружие, с ужасом вслушиваясь в шум во дворе.

— Такая тварь не хуже танка, — заметил Гризли, устраиваясь рядом с главой агентства. — Откуда они здесь взялись?

— Эти вопросы не ко мне, я знаю не больше твоего, допрашивай проводника.

— Опять слушать его хныканье о том, что тайга нас не любит? — фыркнул мастер по вооружению. — Спасибо, не надо. Все равно толкового ничего не скажет. Когда первый медведь стал крушить стены, он залез в подпол, теперь там сидит и молится. Кто-то из людей очень обидел этих плюшевых мишек, если они пришли сюда и начали вскрывать дома, как консервную банку, чтобы достать вкусное содержимое. Кстати, шеф, вы заметили, что звери здесь не боятся людей?

— А кого им опасаться? Старатели стараются держаться как можно дальше от распадка, который как я понимаю, является нашей целью, а именно там и есть сосредоточение разного зверья. Что-то их туда привлекает, а может они оттуда выходят.

— Шеф, шеф, быстрее сюда!

Корче вскочил с места и вместе с Гризли рванулся на второй этаж, где они оставили одного из агентов наблюдать за окрестностями.

— Что у тебя?

— Посмотрите на тело первого медведя, сейчас я осветительную ракету запущу.

Глава агентства посмотрел во двор и не поверил своим глазам, в зеленоватом свете висящего в небе огня, он увидел, как огромное туловище медведя ворочается, двигается, распадаясь на части. Всего пара минут и от лохматой туши не осталось совершенно ничего, она словно растаяла, а жидкость поднялась вверх облачком пара. Ракета догорела до конца, и снова стало темно. Корче повернулся к Гризли.

— Ты тоже видел или у меня галлюцинации?

— Я видел.

— И что думаешь об этом?

— Что тут думать? Плохое место. Вот звери разные и расплодились. Если бы люди здесь жили, они давно бы всех постреляли, потому что страшнее человека нет никого в этом мире. Не зря же в Африку до сих пор летают охотиться на слонов и львов, а они считаются самыми страшными животными этого мира. Не боимся мы никого.

— А ты? — тихо спросил Корче. — Боишься? Человечество может никого и не боится, а сам?

— Честно?

— Как хочешь!

— Боюсь, но не очень. Я свое отбоялся на войне, а там и хуже бывало. В этих местах конечно больше всего пугает неизвестность. У нас нет опыта. Мы не знаем, что это за твари, и как их убивать. Если бы было известно заранее, с кем придется столкнуться, взяли бы пулеметы, и тогда бы из этих гигантов решето сделали.

— Могли бы еще принести атомную бомбу, — усмехнулся Корче. — У меня знакомый военный интендант имеется, он все, что угодно, продаст за хорошие деньги.

— Эта бы точно не помешала.

— К сожалению, здесь когда-то уже взорвали такую бомбу.

— Еще бы одну сюда. А этих двух огромных тварей мы все-таки уложили. Интересно, где они сейчас?

— Не знаю, наверное, в своем зверином аду.

— Смешно, шеф.

— Меня больше интересует, где тела, а не их загробная жизнь?

— Исчезли, шеф, — развел руками Гризли. — Растаяли.

Он это сказал так спокойно, что Корче с легким стоном схватился за голову. Похоже, это только его изумляло и пугало, а вот этому здоровяку все нипочем. Он верит своим глазам, не сомневается в самом себе и ничего не боится. Пришел медведь, надо его подстрелить. Убили. Замечательно. Жаль шкуру на пол не бросишь — исчезла вместе с тушей. Растаяла и растаяла — чего нервничать-то?

— Ты, похоже, действительно не понимаешь. Тела исчезли…

— Знаю, показать будет нечего, даже костей не осталось.

— Как они исчезли, там и появятся снова, только уже без дырок, которые мы в них наделали. И что тогда?