— Ничего, — сказал Ронни с грозным спокойствием. — Могу и подождать.

Несколько мгновений царило молчание, потом послышался голос:

— Не делайте глупостей!..

— Не делать? — удивился Ронни. — Вот как, не делать! Выходите. Я только оторву вам голову.

Голос решил его умаслить.

— Я знаю, чем вы расстроены, — сказал он.

— Вот как?

— Да. Но я могу все объяснить.

— Вот как??

— Могу.

— Вот как???

До этой поры Ронни дверцу тянул. Тут ему пришло в голову, что можно ее и толкнуть. Он толкнул. Она не открылась. Гардероб заскрипел, но устоял.

— Послушайте! — сказал голос.

— Да?

— Вы послушайте. Я все объясню насчет того вечера. Вы думаете, я нравлюсь мисс Браун? Честное слово, она меня не выносит. Она мне сама говорила.

Ронни пришла в голову еще одна мысль.

— Вы не можете простоять там всю ночь.

— Я и не хочу

— Что ж, тогда выходите. Голос стал жалобным.

— Она меня в жизни не видела до того вечера. Они там были с этим Кармоди, он вышел, а я подсел. Что тут такого, а?

Ронни тяжело дышал, думая о том, разбить ли шкаф ногами. Жаль пальцев, и дядя Кларенс того и гляди обидится…

— Нет, вы мне объясните, — продолжал голос, — почему нельзя подсесть и представиться?

— Могли бы раньше сказать.

— Я бы сказал, мы не виделись.

— Сказали бы?

— Да.

— Вот давайте и увидимся.

Пилбем уже задыхался. Опасность его вдохновила.

— Вот что, — начал он снова, — вы Ронни?

Ронни стал еще розовее и не ответил.

— Нет, вы поймите! — настаивал голос. — Если вы Ронни, она приехала из-за вас.

Ронни молчал.

— Она мне сама сказала. Назвалась мисс Скумейкер, и приехала.

Раздался крик.

— Что такое?

— Выходите! — завопил Ронни.

— Выйти я выйду, но…

— Выходите немедленно! Надо поговорить.

— Мы говорим.

— Не так. Честное слово, я вас не трону.

Пилбема убедило не столько доверие к чести и слову Фишей, сколько чувство, что у него сейчас будет удар. Он вылез. Фиши не сплоховали. Судя по Ронни, они сложили оружие.

— Что вы сказали? Она здесь?

— Вполне.

— Что значит «вполне»?

— Здесь. Тут. В замке. Разве вы ее не видели?

— Нет.

— А она здесь. Ее комната выходит прямо в сад. Если пойдете туда, перехватите до обеда. В жизни не видел, — с чувством продолжал Пилбем, — чтобы кого-нибудь так любили! Назваться мисс Скулбрейкер, это надо же!

Ронни не ответил, он онемел. Совесть жалила его, как змий или, если хотите, аспид.

Молча повернувшись, он кинулся к двери не хуже Перси Пилбема. А тот перевел дух, направился к туалету, взял щетку и стал приводить в порядок волосы; как-никак, кругом — аристократы. Потом он подкрутил усы и пошел обедать.

В комнате, откуда вела лесенка в столовую, никого не было. Хозяин не встретил его укоризненным взглядом, гордая хозяйка не пощелкала языком. Минуты шли, никто не входил, и он забеспокоился.

Обойдя комнату и осмотрев картины, он принялся за фотографии на столиках. Одна из них являла лорда Эмсворта лет тридцати, в форме Шропширского ополчения. Пилбем глядел на нее ошалело (как и всякий, кто ее видел), когда дверь отворилась, и вплыл Бидж.

Мгновение-другое сыщик смотрел на дворецкого с той тревогой, с какой все мы смотрим на людей, которые, в свою очередь, смотрят на нас, как на скисший соус. Но ничего не случилось. Тогда он обрадовался.

Кто-то умный заметил, что природа дает противоядие на каждый яд. Если вошел дворецкий, значит — он принес коктейли. Увидев их, Пилбем изменил отношение к Биджу.

— Коктейль, сэр?

— Благодарю.

Он взял полный бокал. Жидкость была темная, многообещающая. Он выпил ее; и по-иному увидел жизнь. Дворецкий? Да хоть дюжина! Что до Биджа, он вообще улучшился. Взор его был стеклянным, но не напоминал о василиске. Вообще, в нем появилось что-то такое, из-за чего владелец «Аргуса» решил начать беседу.

— Какой хороший вечер!

— Да, сэр.

— Гроза вот прошла.

— Да, сэр.

— А как гремело!

— Ливень был исключительно сильный, сэр. Еще коктейль?

— Спасибо.

Пилбем понял, что ошибался в этом дворецком. Он принял его за гордого, высокомерного человека, а он — просто друг и брат. Исключительно похож на короля Коля.[60]

— Я промок, — сказал сыщик.

— Да, сэр?

— Да. Лорд Эмсворт показывал мне фотографии этой свиньи. Кстати, можно вам доверить секрет? Я о ней кое-что знаю.

— Да, сэр?

— Да. Как ваше имя?

— Бидж.

— Так вот, Бидж, посмотрел я фотографии и вышел в сад. Пошел дождь. Не обессудьте, но мне захотелось высушить брюки.

Он сердечно рассмеялся.

— Еще коктейль, сэр?

— Всего будет три?

— Да, сэр.

— Круглое число, — сказал Пилбем.

Он посидел, послушал звон духового оркестра, видимо — игравшего неподалеку, и мысли его снова прибило к великой тайне.

— Так вот, Бидж, я сколько времени жду! Где обед?

— Обед готов, сэр, но я отослал его обратно. Гости не очень точны в летнее время.

Пилбем над этим подумал. Хорошая строчка. «Гости не очень точны в летнее время, в летнее время, вре-е-мя! Ту-ру-ру ри-ри-ру-ри, тяжкое бремя, тяжкое бремя, бре-е-мя!..»

Он попытался связать это с музыкой оркестра, но ничего не получилось.

— Где они все? — спросил он.

— Его светлость, ее светлость, мистер Галахад и мисс Миллисент обедают в Матчингем-холле.

— Как! С папашей Парслоу?

— У сэра Грегори Парслоу-Парслоу, сэр. Пилбем щелкнул языком.

— Да-а!.. Шустер старый Грегори! А, Бидж? Не успеешь посоветовать, все и сделано. А, Бидж?

— Я недостаточно знаком с сэром Грегори, чтобы судить об этом, сэр.

— Кстати, про этого Парслоу… Сказать вам одну штуку?

— Как вам угодно, сэр.

— Нет, нельзя. Профессиональная тайна. Обману доверие клиента.

— Да, сэр?

— Именно, да. Там не осталось выпить?

— Немного осталось, сэр. Но я бы не советовал.

— А я советую. Давайте!

Ему становилось все лучше. Он понял, что обрел в Бландинге родственную душу, истинного друга, которому можно доверить любую тайну. Хранить ее он больше не мог.

— Чего я вам только не расскажу! — начал он. — О ком угодно. Обо всей семье. Как зовут этого, белобрысого? Ну, секретаря.

— Мистер Кармоди, сэр.

— Да. Кармоди. Никак не запомню. Я такое про него знаю!..

— Неужели, сэр?

— Будьте уверены. Где он?

— По-видимому, сэр, они с мистером Роналдом сейчас придут.

— Роналд! — обрадовался сыщик. — Ну, это тип! Ронни, как говорится. Знаете, что он хотел сделать? Убить меня!

Бидж не осуждал это желание. К тому же он чувствовал, что надо бы поскорее уйти, — но почему-то не уходил, словно его околдовали. Такое воздействие, вспомнил он, оказывали «Светские сплетни», на которые он регулярно подписывался. Неприятно, да, но так и кажется, что сейчас будет сенсация.

Он был прав. Допив четвертый коктейль, сыщик взглянул на Биджа и чуть не заплакал — как можно хоть что-то скрывать от такого человека!

— А знаете, — спросил он, — почему он хотел меня убить?

— Не знаю, сэр, — покривил душой дворецкий, полагавший, что это — вполне естественное желание.

— То-то! А я вам скажу. Слушайте. Он влюблен в певичку, такую Сью Браун, и решил, что мы с ней были в ресторане.

— Да, сэр? — спокойно спросил Бидж, хотя был оскорблен. Обитатели замка мало что от него скрывали.

— Да. Ну, я попотел! Знаете, что меня спасло?

— Нет, сэр.

— Присутствие духа. Я ему объяснил, что тогда бы она не ездила сюда в виде мисс Скумстер.

— Сэр!

— Да. Это Сью Браун. Приехала ради вашего Ронни. Бидж не смог произнести «Неужели, сэр?». Он еще не пришел в себя, когда появился Хьюго Кармоди. На сыщика он посмотрел, как мясник из Шопенгауэра — на ягненка.