Вернувшись, она объяснила:

– Поначалу миссис Леви отнеслась к этому немного скептически. Но когда я сказала, какая ты изобретательная и какой успех имели твои ракушки на банкете «Марч-оф-Даймс», она начала понимать, как здорово они будут выглядеть, эти самые пиньяты. Но объясни мне, ради Бога, как такое могло прийти тебе в голову?

Энни взглянула на нее с высоты своего роста.

– Это Муся показала мне. Она устроила такую штуку на мой день рождения, когда я была маленькая.

Энни тяжело сглотнула, охваченная печальными воспоминаниями. И вдруг, как когда-то в детстве, крепко сжала руку тети, унизанную кольцами и браслетами, и, глядя ей в ярко-красные губы, спросила:

– Долли, а почему вы поссорились?

Вздох тетки был сильнее, чем просто вздох. Он прозвучал словно медленно вышедший воздух из проколотой камеры или баллона. И совсем как баллон, она вся опала, плечи повисли, лицо побледнело и осунулось, покрывшись множеством морщин, которых мгновение назад не было. Браслеты не звенели.

Один из пальцев с длинным красным ногтем надавил на висок, словно в этом месте была кнопка, включающая память, которую старались держать отключенной.

– Господи… Это было так давно… – Она попыталась улыбнуться, но губы опустились, так и не поднявшись. – Твоя мама и я… Мы разочаровались друг в друге.

– Это я знаю. Но из-за чего?

– Это началось из-за Вэла, ты, наверно, знаешь. Хотя теперь я благодарна твоей маме. Она избавила меня от большого несчастья, выйдя за него замуж.

– Из-за Вэла? – Энни уставилась на нее, ошеломленная до глубины души. – Вы были с Вэлом?

– Была… – Она прижала ладонь к своей полной груди и на сей раз слегка улыбнулась. – Но, видишь ли, это было давным-давно. И я, сказать по правде, даже не помню, что я тогда чувствовала к нему. – Она выпрямилась, стараясь взять себя в руки, на что, видимо, потребовалось огромное усилие. – Ну так вот, по поводу этих пиньят. Позвони сейчас Лорел, может она уже дома и сядет поскорее за работу.

Энни чувствовала, что не только Вэл уничтожил отношения двух сестер. Иначе, это не было бы так фатально для них обеих. Определенно, было что-то еще. Но она не стала допытываться. Да и не время сейчас. Кроме того, она стала уважать Долли. А вдруг прошлое скрывает что-то такое, что заставит ее возненавидеть свою тетю? Может, не стоит рисковать?

Энни взглянула на часы. Да, Лорел, наверно, уже пришла из школы. Энни позвонила по телефону со склада и спросила, не возьмется ли она сделать пиньяты. Лорел сказала, что с удовольствием, только боится, что им не понравится. Затем продиктовала Энни список материалов, которые ей понадобятся.

Надев пальто, Энни уже направилась было к выходу, но остановилась и, подбежав к Долли, обняла ее. Взглянув в лицо тетке, увидела на глазах слезы.

– Спасибо, – прошептала Энни.

– За что? – с совершенно искренним недоумением спросила та.

– За… – Энни хотелось сказать: за то, что вы такая хорошая, что вы даете мне работу, что вы так добры ко мне и Лори, – но она только пробормотала: – За все.

Кто-то шел за ней.

Энни заметила его, когда вышла с работы в шесть часов, – приземистый мужчина в помятом плаще цвета хаки, задержавшийся возле почтового ящика. И теперь, перейдя через Лексингтон-авеню в направлении Семьдесят седьмой улицы, она снова бросила взгляд через плечо и увидела что он тоже пересекает авеню. Это значит, он шел за ней несколько кварталов. Зачем? Что ему надо?

Энни показалось, что ледяная рука сжала ей сердце. «Ну ты даешь! – сказала она самой себе. – Десятки людей ходят здесь на метро».

С чего она решила, что он идет за ней? А если и идет, неужели его надо обязательно бояться? Может, это какой-нибудь псих, который любит высматривать девушек. Конечно, ему скоро надоест таскаться за ней. А если нет, она легко сбежит от него.

Но в глубине души она знала, что напрасно успокаивает себя. Одного взгляда было достаточно, чтобы пульс участился до невероятной силы, ноги стали словно ватные.

Я схожу с ума. Совсем, как Муся.

С того дня, когда у Долли побывал Руди, с Энни стало твориться что-то невообразимое. Она вскакивала при малейшем шуме, озиралась по сторонам, тщетно пытаясь убедить себя в собственной глупости. Вэл находится за тысячи миль отсюда. И Руди тоже. Долли уверяет, что сумела направить его по ложному следу.

А если она ошибается?

Увидев впереди мелочную лавку, Энни нырнула туда. Разглядывая витрину и стараясь протянуть время, она нашла кое-что из списка Лорел – гофрированную бумагу, стеклянные колбы, плакатные краски. А крахмал и муку, которые нужны, чтобы изготовить клей для папье-маше, можно купить в бакалее на авеню Джей.

Встав в очередь в кассу, она старалась забыть о мужчине в плаще цвета хаки. Потому что ко времени, как она выйдет из магазина он уже исчезнет. Будто его вообще не существует. Просто стыдно быть такой истеричкой. Глядя на светящиеся полоски ламп на потолке, на полки, уставленные конфетами, почтовыми открытками, фотопленкой, – обычными вещами, которые постоянно покупают люди, хорошие нормальные люди, почтальоны, учителя, – она чувствовала себя глупой паникершей, которой мерещатся всякие киношные страсти. Ни Вэл, ни Руди не могут преследовать ее. Прошло уже три месяца с тех пор, как она привезла Лори в Нью-Йорк, и больше месяца со времени посещения Руди. И до сих пор от них не было ни слуху ни духу.

И все-таки она продолжала тянуть время, медленно проверяя и пересчитывая деньги, стараясь дать кассиру в точности ту сумму, которая требовалась.

Выйдя на улицу, сначала не нашла но затем уголком глаза заметила, что он остановился у газетного стенда неподалеку, делая вид, что просматривает заголовки. Было уже достаточно темно, но она узнала плащ. Ясно, что он ждал ее.

Кровь бросилась ей в голову, и будто горячие тиски сдавили череп. Колени задрожали, и она чуть не налетела на женщину с портфелем. Проходя мимо газетного киоска, не посмела кинуть на него взгляд – боялась, что после этого не сможет двинуться с места. Но он был там. Она знала это. Кожа на руках и шее натянулась, словно уменьшилась в размерах.

Ступив на эскалатор в метро, Энни схватилась за поручень, боясь упасть. Верхняя часть ее тела казалась все легче и легче, словно вся жизнь уходила в ноги, которые стали совсем тяжелыми и неповоротливыми.

Определенно, он связан с Руди и Вэлом. Может, это частный детектив. Иначе, зачем ему преследовать ее? Мысли устремились к Лорел. Она дома. Неужели он пойдет вслед за ней прямо домой? Тогда им придется немедленно уезжать, прямо завтра пока Вэл и Руди не нагрянули сами и не увели Лорел.

При мысли о необходимости покинуть Долли, Джо, Ривку в горле встал комок. Придется начинать все сначала жить в грязном отеле, пока не найдется подходящая квартира…

Колени совсем ослабели, и пришлось сделать неимоверное усилие, чтобы сойти с эскалатора на нижней ступеньке.

На платформе было много народу – час «пик». Может, ей удастся затереться в толпе. Пассажиры стремительно бежали по эскалаторам, застревали у турникетов, пробиваясь сквозь них на платформу. Как раз подошел поезд. Если она успеет влететь в вагон перед самым закрытием дверей, то сможет оторваться от него.

Глянув через плечо, заметила его у самого эскалатора в толпе пассажиров. Но перед ней тоже была толпа. Нет, не успеть! Если только поезд задержится, а такого никогда не бывает. Или если…

Следуя внезапному решению, Энни метнулась вперед. Зажав под мышкой пакет и сумочку, она перемахнула через металлическое ограждение, проходящее на уровне талии, и очутилась за турникетами. Узкая юбка треснула по шву, когда она подняла ногу. А, Бог с ней, пусть хоть вообще лопнет! Только бы успеть, пока не закрылись двери. Несокрушимая энергия наполнила каждую мышцу ее тела, тараном пробивающегося сквозь толпу.

– Хэй, хэй, ты! Стой! – услышала она мужской голос позади. Господи, это ей! Краем глаза успела заметить синюю форменную тужурку возле грязно-белой стены из кафеля, отраженным светом блеснула полицейская бляха.