Тринадцатый

В первый день Сашка просто просидел до обеда на скамейке в раздевалке.

Сначала он цеплялся за маму и плакал, и даже кричал и пинался. Потом пытался снова и снова надеть шапку и ботинки, словно от этого что-то зависело.

Захлебываясь слезами, он повторял: «Мамочка, мамочка, не хочу в детский сад! Не хочу, не хочу!»

Когда мама уже шла через двор, он просто смотрел в окно и плакал, и когда Анна Леонидовна взяла его за руку, вдруг весь обмяк и присел прямо на пол рядом с ней.

– Ну что ты, Сашенька? Пойдем, я познакомлю тебя с детками. У нас там много игрушек разных. И аквариум с рыбками.

– Можно я здесь посижу? – спросил жалобно.

– Ну ладно, посиди немножко, вот тут, на лавочке, – сказала Анна Леонидовна. – Только не долго. Мы сейчас завтракать будем.

В средней группе было 29 человек. Манную кашу не ели 12. Двенадцать – это очень много. Даже вермишель с молоком не ели только шестеро.

Непринципиальных нянечке удавалось покормить с ложки. Еремин уже стоял в углу, пытаясь рукавом стереть со штанов пролитую кашу. Люся тайком выплевывала пенку в чашку из-под киселя.

Анна Леонидовна уже дважды выходила в раздевалку, но новый мальчик наотрез отказывался заходить в группу.

– Ну пойдем, поешь манной кашки и вернешься сюда, если захочешь, – уговаривала Сашку воспитательница.

– Не хочу. Я не ем манную кашу. Я люблю пюре и омлет, – отвечал Сашка, глядя в пол.

«Тринадцатый», – подумала с досадой Анна Леонидовна.

Сперва Сашка чувствовал себя ужасно несчастным и хотел умереть прямо тут, на полу возле шкафчика, чтобы… чтобы все еще пожалели потом!.. чтобы знали!

Потом ему стало скучно плакать, и он затих, прислушиваясь к голосам за дверью. А потом уже было как-то стыдно заходить – столько упирался. К тому же все слышали, как он тут ревел и капризничал. Поэтому Сашка продолжал сидеть на лавочке, ковыряя пальцем петельку от пуговицы на рубашке.

Два раза выглядывал лопоухий мальчик и показывал Сашке язык. Один раз выходила девочка с двумя жидкими косичками. Она долго искала что-то в своем шкафчике, тихонько разглядывая Сашку из-за дверцы.

Потом все стали собираться гулять. Дети шумели, смеялись, толкались у лавочек. Сашка краснел и втягивал голову в плечи.

– А новый мальчик не идет с нами гулять? – спросила у Анны Леонидовны полная девочка Катя с большим бантом в хвосте. – Или он не будет в нашу группу ходить?

«С этой толстой дружить не буду!» – сразу же подумал Сашка.

– Да он язык проглотил! – воскликнул лопоухий мальчик и тут же продемонстрировал свой. Еще двое мальчишек показали языки, и несколько девочек захихикали.

«С этим ушастым тоже не буду дружить!» – подумал Сашка.

– Внимание! – Анна Леонидовна три раза хлопнула в ладоши, и все посмотрели на нее. – У нас в группе новый мальчик. Его зовут Саша Юрченко. Я хочу, чтобы вы его не обижали и всё тут ему показали. На прогулку он встанет в пару с Рябининой.

И обращаясь к Сашке:

– А почему ты не одеваешься? Ты не хочешь гулять?

Сашка очень хотел погулять. Ему надоело сидеть в раздевалке. Но он почему-то промолчал и снова опустил голову.

– Ну ничего. Побудешь сегодня в группе с нянечкой, освоишься, – сказала воспитательница и потрепала Сашку по голове. – А захочешь, приходи к нам на площадку.

Когда все ушли, он снова заплакал.

Детское горе такое страшное и сладкое одновременно… Когда уже плакать нечем и незачем, все еще хочется тихонько мычать и раскачивать его внутри себя, как качают языком молочный зуб, который вот-вот оторвется от десны.

– Меня зовут Лена Рябинина. – Девочка сняла шапку и села рядом с Сашкой на лавочку.

Сашка молчал.

– Ты хочешь домой, да? – участливо спросила девочка Лена.

Сашка опустил голову и прикусил губу, чтобы снова не разреветься.

– Я сперва тоже хотела. Я даже хотела заболеть и простыть, чтобы меня в сад не вели! Я для этого в сонный час ходила в туалет и пила там много воды холодной из крана.

– Надо было из холодильника, – подсказал Сашка, не поднимая головы.

– Ага, из холодильника! Кухня на первом этаже! Не проберешься.

– Не проберешься, – согласился Сашка.

– А еще я дышала в открытую форточку. Смотри, вот так! – Лена широко открыла рот, высунула язык и задышала быстро-быстро, резко втягивая воздух.

Сашка непроизвольно задышал вместе с ней. И закашлялся.

– Надо было босиком постоять на кафеле в коридоре. Я пробовал. Сразу насморк появляется!

– А ты в трусах стоял или в колготках? – поинтересовалась Лена.

– Конечно в трусах! В колготках ничего не получится.

Они немножко помолчали, и Сашка сказал:

– Но лучше, конечно, что-то серьезное. Ногу сломать или руку. Дольше заживает.

– Ой, а у нас Еремин ногу вывихнул однажды сильно! – оживилась Лена. – Целую неделю дома сидел. Это он так с беседки прыгал. Хочешь, покажу где?

Сашка уже собрался было надевать ботинки, но тут группа вернулась с прогулки, и воспитательница скомандовала всем быстро переодеваться и мыть руки перед обедом.

– Я тебе потом покажу, – успокоила его девочка Лена, – не волнуйся. Пошли обедать.

И Сашка послушно пошел за ней.

А после обеда все отправились на сонный час.

– Еремин! – позвала Лена из своей кровати. – А ты когда ногу вывихнул, долго сперва прыгал?

– А тебе зачем? – спросил Еремин. – Наябедничать хочешь?

– Дурак! – сказала Лена. – Для Саши вот надо, для новенького.

Еремин сел в кровати. И еще несколько мальчиков сели тоже.

– Если специально, может и не получиться. Лучше сразу с козырька тогда прыгать.

– А там высоко? – спросил Сашка.

– А ты что, сдрейфил? – спросил Еремин.

– Ему чтобы в сад не ходить, – вмешалась Лена. – Можно просто горло простудить.

– Тогда надо много мороженого! – со знанием дела сказала полная девочка Катя.

– Или холодной газировки, – добавил лопоухий мальчик с соседней кровати. – Я летом на море холодной газировки попил, потом два дня охрипший ходил.

– Два дня мало, – заметил кто-то из мальчиков. – Тогда уж лучше подраться.

– Ага, тогда всех накажут, – сказала Лена.

– Значит, надо прыгать! – подвел итог Еремин.

В спальню вошла воспитательница, и все быстро юркнули под одеяла и закрыли глаза.

– Не притворяйтесь. Я знаю, что вы не спите, – сказала она. – Кто куда собрался прыгать?

Сашка посмотрел в окно. От порыва ветра с клена сорвалось несколько листьев.

– Я собрался! – сказал Сашка.

Все затаили дыхание. Анна Леонидовна присела рядом с ним на постель.

– Откуда это ты собрался прыгать? – спросила она озабоченно.

– С вертолета! – сказал Сашка. – Когда вырасту, научусь прыгать с вертолета. Я парашютистом буду!

– Это здорово, молодец! Только нужно много учиться и тренироваться. И хорошо кушать!

Сашка сел в кровати и опять посмотрел в окно.

– Листья очень похожи на парашюты, – сказал он тихо. – Им, наверное, очень страшно. Они прыгают в последний раз…

Анна Леонидовна обняла Сашку за голову и притянула к себе. В этот момент он стал ей как-то по-особому дорог.