Также сохранились сведения о трех ненайденных кладах западнее пещер, к которым Гордон и направил в конце концов свое судно. В точно указанном месте лежал сундук, зарытый на берегу и привязанный бронзовой цепью к гигантскому дереву. Но сундук и цепь оказались погруженными в море. Когда люди Гордона стали тащить сундук из воды, цепь оборвалась и сундук еще глубже ушел в илистое дно. Не было никаких возможностей извлечь его без особых приспособлений, которые Гордон не захватил с собой, и поэтому искатель кладов остался ни с чем. Впоследствии Гордон возвращался к этому месту еще раз, но приметы, сделанные им, исчезли, и он не смог найти сундука. Так, вероятно, и будет этот сундук вечно лежать под слоем ила и песка недалеко от берега.
Почти в то же время другой богатый американец Стефенс, также обладавший пиратской грамотой, направился к острову Пинос — главному пристанищу пиратов. Его судно остановилось в том же проливе между островом Пинос и островком, прозванным пиратами «Остров скелета», где бросала когда-то якорь «Испаньола», по роману Стивенсона. Так же, как и тогда, пролив терялся среди густых лесов, начинавшихся у самой воды.
Исследовав южное побережье острова, Стефенс подобрал пушечные ядра и осколки снарядов у стен старинной бревенчатой пиратской крепости. Весьма возможно, что как раз в этой крепости сражался капитан Смолетт, сквайр доктор Ливси и Джим Гокинс против одноногого Джона Сильвера и его шайки. И не исключена возможность, что найденные пушечные ядра были ядрами с «Испаньолы», если Стивенсон описал действительно происшедшие события.
В другом месте, называемом «Калета Луго», американцы видели жалкие остатки когда-то бывшего здесь невольничьего рынка. Сюда работорговцы привозили негров из Африки и продавали их в рабство испанцам, англичанам и португальцам.
Затем судно Стефенса заходило в три бухты, прозванные морскими разбойниками: Раем, Чистилищем и Преисподней. Обыкновенно в этих бухтах спасались застигнутые бурей пиратские корабли. Интересного здесь экспедиция ничего не нашла, убедившись только в том, что южное побережье острова Пинос представляет собой настоящее кладбище кораблей. У крайнего юго-западного мыса на четверть мили от берега тянется подводный риф. Некоторые корабли разбивались там во время шторма, другие погибали, не имея на борту хорошего лоцмана.
Одним из погибших кораблей был испанский фрегат «Дон Карлос III». Этот фрегат шел в 1828 году из Испании в Америку. Он перевозил золотые и серебряные испанские деньги, общей стоимостью в пять миллионов долларов, для уплаты испанским солдатам в Мексике. Известно, что фрегат благополучно дошел до острова Куба и повернул в Юкатанский пролив. После этого он пропал без вести Через несколько месяцев был послан военный испанский корабль на его поиски. И на южном побережье острова Пинос испанцы натолкнулись на следы катастрофы.
Оказывается, фрегат налетел на подводный риф, перескочил через него и сел на дно в четверти мили от берега. Золотой груз исчез. Но испанцы нашли остатки ободранной и голодной команды, бродящей по берегу. Ни одного офицера среди них не было Как оказалось при опросах команды, крушение было злоумышленным. Лоцман фрегата участвовал в заговоре и намеренно направил корабль на подводный риф. Матросы перебили офицеров и все золото перевезли на берег. В течение пяти–шести месяцев они питались запасами с корабля и пили родниковую воду из найденного на острове источника. Ни угрозы, ни пытки не могли заставить матросов сказать, где спрятаны деньги. Не добившись ничего от преступников, испанцы расстреляли и повесили большую часть команды, а остальных отвезли в тюрьму в Гаванне.
Только одна карта с надписями, составленная этими преступниками, сохранилась до наших дней. Эта единственная карта была выкрадена и пронесена тайком из гаваннской тюрьмы. Каким образом она дошла до Испании и попала к жене одного из заключенных, неизвестно. Она бережно хранилась в семье, пока правнуки не продали ее какому-то искателю приключений. Потом карта попала в антикварную лавку; оттуда ее извлек любитель старины; и, наконец, она оказалась в руках Стефенса.
В рукописи, приложенной к карте, сказано:
«На Пуэнто дель Эсте Остров Пинос. Однолинейный корабль «Дон Карлос III». На берегу три дерева, в середине самое большое. В его корне бронзовый гвоздь; от него под землей протянута цепь — 20 шагов на север Четверть на запад. Небольшое озеро Десять шагов назад от восходящего солнца. Небольшой холм, с него видно два берега в одну линию на запад и на восток. Рядом родник пресной воды В тени холма, на стороне, противоположной роднику, зарыто три бочонка с золотыми монетами. В пещерах среди скал золотые и серебряные монеты, общей стоимостью в 20 миллионов пезет, брошены в пещеру радиусом в десять шагов».
Судно Стефенса подошло к месту крушения фрегата; и через 120 лет после катастрофы американцы обнаружили следы погибшего корабля на рифе в виде глубокой борозды и даже стояли на его обломках во время отлива. Исследуя берег, Стефенс с трудом нашел место, где когда-то росли три дерева. После долгих и упорных поисков у подножия небольшого холма он нашел высохшее русло родника.
Стефенс знал, что неисчислимое сокровище лежит где-то близко под землей. Но почва была покрыта таким густым кустарником, что инструменты, определяющие скрытый под землей металл, не действовали. Очистить же в короткий срок почву от кустарника было невозможно, а укусы москитов и главное — отсутствие пресной воды не позволяли затягивать поиски. Стефенсу пришлось покинуть остров.
В течение веков островок Кайо-Авалос был также пристанищем пиратов. Это первая земля на прямом пути от Ямайки и Панамского перешейка до Кубы и Га-ванны. Много кладов зарыто на этом островке, и много сокровищ уже здесь найдено.
Один американец, по фамилии Броун, жил на этом островке в течение долгих лет. У него была подлинная карта, составленная пиратами, и он решил не уезжать с острова, пока не найдет клада. Броун выстроил домик, добывал пищу охотой, пил чистую родниковую воду и даже засеял небольшое кукурузное поле. Жил он совершенно одиноко.
Разыскивая на острове описанные приметы, Броун вскоре убедился, что многие из примет исчезли. Так, например, он не нашел двух больших деревьев, которые должны были расти на том месте, где зарыт клад. По-видимому, оба дерева были сломаны ураганом и потом успели истлеть. Зато Броун легко нашел самую первую примету. Это были две пушки. Они лежали на дне близ берега на отмели, которая отлагалась во время отлива. Эти пушки соприкасались дулами и представляли собой нечто вроде наконечника стрелы, указывающей внутрь острова на плоский утес. На этом утесе были высечены цифры и лицо, смотрящее по направлению лагуны, как раз позади домика Броуна. Предполагая, что клад находится на дне лагуны, Броун пытался ее осушить. Над этим он работал несколько лет, но ничего не добился и умер в одиночестве в 1925 году. А три года спустя его домик снесло ураганом.
По рассказам лоцмана с судна Стефенса, оказалось, что отец лоцмана — местный обитатель — не раз сидел с Броуном на загадочных пушках. Они видели, что стволы их замазаны цементом, но не обращали на это никакого внимания. Через десять лет после смерти Броуна остров посетили какие-то искатели кладов. Были ли у тех пиратские грамоты или нет, об этом никто и не узнал, но во всяком случае они проломали цемент в пушках и обнаружили, что обе они доверху наполнены монетами и драгоценностями.
Оказалось, что в пиратской хронике написано про известного разбойника Лафита, часто бывавшего на этих островах. Лафит всегда набивал добычей пушки, замазывал их цементом и погружал у берега в мелкую воду. Если бы Броун читал исторические хроники и знал о привычке Лафита, он бы, наверное, нашел этот клад.