– А у меня нет оружия, – сказал Боб, и упёрся спиной в тех двоих, с синими ленточками; они загородили ему путь к бегству.

– Так вы намерены платить штраф?

– Я могу, но вы не предъявили своих полномочий.

– Зачем, если на нас жёлтые шорты? – удивился туземец. – Я лейтенант, – и он потрогал красную ленточку, – а эти двое сержанты.

– А если я надену жёлтые шорты и повяжу ленточку?

– Вам нельзя, вы не таможенник.

– А как вы узнали, что я здесь?

– Дым от костра.

На его поясе заверещал телефон спутниковой связи. Лейтенант вытащил трубку, поквакал в неё, послушал, снова поквакал. Убрал на место и сказал Бобу:

– С вами хочет говорить король Бомонза. Садитесь в катер.

– А далеко это?

– К полуночи доплывём.

Боб подумал и предложил, чтобы лейтенант летел с ним, а сержанты пусть приплывут к полуночи. Так и сделали. И хотя лёта на эквиполе оказалось только семь минут, Боб успел задать кое-какие вопросы.

– Почему вы не спросили мои документы?

– Нам не интересно, – ответил лейтенант.

– Не понимаю. Задерживаете, берёте штраф, везёте к королю, и даже не интересуетесь, кто я, откуда…

– Вы больше никогда сюда не попадёте, – объяснил лейтенант. – Нам нет смысла копить ненужную информацию. Если же вы опять нарушите закон и вторгнетесь к нам, то мы легко вас опознаем. И отвезём на остров Кунзу.

– Зачем?

– Там у нас живут крокодилы.

– И что?

– И всё.

3.

Этот маленький архипелаг из пяти островов, двух больших и трёх крошечных, открыли только в пятидесятых годах ХХ века. Бог весть, почему не открыли раньше; достаточно оживлённая трасса ещё в XVII веке проходила менее чем в двухстах милях западнее. Но вот факт: эпоха Великих географических открытий началась и закончилась; исчезли с карты мира белые пятна; промчались две мировые войны; создалась ООН; рухнула мировая колониальная система; а островное королевство Бомонза жило в каменном веке.

Все здешние короли от начала времён носили имя Бомонза, и нумерации королей не велось. Тут было одно лишь вечное лето с неизменной температурой воздуха + 22°С, будь то ночью или днём. Островитяне сто тысяч лет подряд помаленьку шаманили, ловили рыбку сютку, пекли в раскалённых камнях яйца вкусных крачек, да и самих крачек тоже, делали посуду из панцирей сухопутных крабов и за всё за это восхваляли короля Бомонзу. Любой день был полной копией любого другого, менялись только люди. Короче, время на островах не то, что остановилось, а вообще никогда и никуда не двигалось.

И вот в пятидесятых острова открыли! И встали в тупик. В отличие от прошлых веков, когда, открыв новый остров, европейцы устраивали войнушку между собой, и он доставался победителю, в середине ХХ века такое решение выглядело анахронизмом. Мир уже раскололся на два лагеря под водительством двух сверхдержав, и любая войнушка грозила стать мировой. Проблему замариновали, бросив Бомонзу на обочине прогресса.

Однако, если политики существуют, то должны же они что-то делать. Они и делали: пять лет подспудно разрабатывали варианты будущего этого архипелага.

Американцы предложили испытать над островами атомную бомбу. Из тех соображений, что раз они ничьи, то никто и возражать не будет. А иначе Штаты построят там военную базу. Никита же Хрущёв, который как раз тогда бродил по коридорам ООН, сняв ботинок с натёртой ноги, полагал полезным в качестве модели для всего мира построить на островах коммунизм, разом проскочив стадии рабовладения, феодализма, капитализма и даже социализма. Из тех соображений, что первобытный коммунизм там уже есть, осталось отшлифовать мелкие детали. Например, отменить монархию.

Реализация какого из этих вариантов оказалась бы для островитян страшнее, не мог сказать никто. К счастью, некий международный прощелыга неожиданно предложил совершенно новое решение: объявить архипелаг Бомонза мировым заповедником, с запретом строить и военные базы, и коммунизм. И он же представил на утверждение ООН целую кучу социальных программ для Бомонзы. От ООН всего и требовалось, поддержать их финансами.

Дипломаты обрадовались и подписали всё, что предложил прощелыга, потому что их пугали насупленные брови представителей США и СССР: они при упоминании спорного архипелага теряли разум. Того гляди, начнут взрывать атомные бомбы не над Бомонзой, а друг над другом, и обеспечат быстрый переход в первобытный коммунизм всего человечества.

Ещё через пять лет выяснилось, что деньги, щедро выписанные на реализацию программ, утекают из кассы ООН прямо в карманы того самого международного прощелыги, его сына и двух любовниц. А островитяне ни о чём не знают, по-прежнему шаманят, ловят сютку, жарят крачек и делают посуду из панцирей крабов. А в качестве средства обмена используют сушёных голотурий.

В Совбезе ООН произошёл жуткий скандал. Сверхдержавы обвиняли друг друга в нечестности, двуличии, фашизме и волюнтаризме – в общем, искали повод подраться. Наконец, решили спросить мнение самих островитян. Престарелый лидер Индии Джавахарлал Неру лично доставил в Нью-Йорк короля Бомонзу. Тут обалдевшему королю объяснили, что от него зависят судьбы мира, для спасения которого требуется немедленно улучшить быт островитян и включить их в образовательные, медицинские и культурные программы, которые уже все оплачены. А взамен всего-то и надо, чтобы король поклялся не допускать создания на своих островах военных баз и развития военного производства, и запретил бы въезд в королевство военных или политических советников каких бы то ни было государств, кем бы они ни прикидывались, туристами или журналистами, гадалками или русалками. Короче, никаких посторонних в королевстве быть не должно. Только свои.

Король был шокирован. «Это невозможно!», – сказал он. Почему?! «Мыши», – кратко ответил он. Оказывается, в незапамятные времена в племени куроку увлекались родственными браками, в итоге люди племени выродились в летучих мышей и до сих пор живут в пещерах, как вечный пример безнравственности. Поэтому традиционно женщин завозят со стороны, отдавая взамен своих или расплачиваясь жемчугом. Если он, король, подпишет такой договор с ООН, они не смогут завозить женщин и выродятся в мышей.

– А что же делать? – растерялись дипломаты, в практике которых ничего подобного никогда не бывало.

– Добавьте, что мои подданные могут ввозить женщин, – предложил король.

– Но это лишает договор смысла! Женщины тоже могут быть военными советниками или физиками-ядерщиками, подосланными одной из сверхдержав, они нарушат баланс сил, и мир за свои деньги не получит ничего.

– Тогда добавьте, что можно ввозить женщин для использования по природному назначению.

– При вашем личном контроле, – спохватились дипломаты, памятуя, что клятву на все действия даёт сам король, а потому он и будет отвечать, если что-то произойдёт вопреки договору.

– Хорошо, напишите так, – согласился Бомонза. Они и написали. Правда, процедура, как именно он лично должен контролировать использование женщин, осталась не прописанной.

Сорок пять лет спустя, когда Боб Шилин предстал пред светлы очи короля, острова по-прежнему оставались абсолютно закрытыми для быстро глобализующегося мира, хотя все достижения мировой культуры были доступны островитянам. Поголовно грамотные, с высшим образованием, полученным в лучших университетах планеты, здоровые и весёлые, они занимались искусствами, философствовали, писали книги, часами торчали в Интернете, и… помаленьку шаманили, ловили рыбку сютку, пекли крачек на камнях, делали посуду из панцирей крабов, а в качестве денег использовали сушёных голотурий!