Прежде всего стоит отметить креодонтов, или древних хищных – прародителей современных настоящих хищных – волков, тигров, медведей, росомах, а также кондилартр и мезонихий. В начале палеогена именно креодонты были одной из наиболее распространенных групп хищных млекопитающих.

Кондилартры, внешне напоминавшие креодонтов, являлись хищными и всеядными животными, которые в то же время имели явные признаки вегетарианцев. Строение большинства их зубов свидетельствует о наличии в пищевом рационе кондилартров растений, но вот острые клыки явно принадлежали не безобидному ягненку. Изначально кондилартры не отличались гигантскими размерами и предпочитали на обед одних лишь насекомых. Однако уже в первой трети палеогена появились весьма солидные по размерам звери, отдельные из которых достигали двухметрового роста.

Но наиболее крупными хищниками были не креодонты и кондилартры, а близкие к ним мезонихии. Один из их представителей – самое крупное наземное плотоядное млекопитающее за всю историю нашей планеты – эндрюсархус. Длина его черепа достигала почти 1 метра! В то же время предполагают, что на концах пальцев мезонихий были копытца – совсем, казалось бы, неподходящее приобретение для крупнейших хищников. Окаменевшие останки устрашающего гиганта эндрюсархуса были обнаружены во Внутренней Монголии (КНР), а свое название этот хищник получил в честь руководителя первых палеонтологических экспедиций в пустыню Гоби – американского исследователя Роя Чепмена Эндрюса.

И креодонты, и кондилартры, и мезонихии господствовали в фауне палеогенового периода. Однако все они закончили свой век достаточно быстро. Креодонты едва дожили до середины следующего, неогенового периода и полностью исчезли 12 миллионов лет назад. Время кондилартр и мезонихий было еще более непродолжительным: первые вымерли уже в середине палеогена, а вторым повезло больше – они закончили свое существование 25 миллионов лет назад, «дотянув» до конца этого периода. Но важно то, что все эти удивительные звери оставили потомков, которые известны в современной фауне. От креодонтов произошли настоящие хищные, от кондилартр – копытные, а мезонихии стали прародителями китообразных.

Изначальная схожесть упомянутых животных не случайна, поскольку они имели общих предков. Кто бы мог подумать, что беззащитный козленок, матерый волк и игривый дельфин пусть и очень дальние, но все же родственники!

Почему же такие, казалось бы, успешные охотники вымерли? Это легко объяснить, если обратиться к анатомии животных. В кайнозое происходила своеобразная эволюционная гонка – «конкурс» среди хищников на наиболее приспособленные для охоты зубы. Древние плотоядные проиграли это соревнование более совершенным настоящим хищникам. К тому же для всех млекопитающих кайнозоя был очень важен процесс развития головного мозга, и прежде всего больших полушарий и их поверхности. По хорошо сохранившейся внутренней поверхности черепных коробок древних плотоядных удалось установить, что у многих из них большие полушария головного мозга были мало развиты и имели небольшое количество извилин и борозд. Таким образом, настоящие хищники получили еще один козырь в борьбе за существование.

Сказалось также и еще одно немаловажное событие, произошедшее на границе палеогена и неогена (25 млн. лет назад): широко распространенные до тех пор леса и болота сменились степными ландшафтами. Большинство древних хищников были стопоходящими, то есть при ходьбе опиравшимися на всю стопу. Такой способ хождения был удобен в лесистой местности, но не на открытых пространствах, где жизненно необходимо было быстро бегать, спасаясь от погони или настигая добычу. Поэтому в борьбе за существование победили животные, перешедшие к пальце– и фалангохождению.

На суше – в конце палеогена и в неогене процветали потомки древних хищников – копытные, настоящие хищники, а в морях – киты.

Интересно, что в отличие от наземных хищников эволюция китообразных пошла немного в другом направлении. Конечно, со временем строение мозга китообразных усложнялось, но вот зубы, напротив, стали упрощаться. От древних хищных млекопитающих у современных китов сохранилась вытянутая лицевая часть черепа.

Причем первые архаичные киты, такие как амбулоцетус и пакицетус, жившие в середине палеогена, были не полностью водными хищниками. Они еще передвигались на четырех лапах по суше, хотя наверняка между их пальцами имелось некое подобие перепонок. При необходимости «первобытные» киты могли подкарауливать жертву на суше или же продолжать охоту в воде. Но уже к концу палеогена эти своеобразные хищники вымерли.

Не забыли «хищное» прошлое своих предков и отдельные копытные, а точнее, свинообразные. Некоторые из них, например археотерий и энтелодон, которые жили на границе двух периодов, палеогена и неогена, достигали длины около 3 м. В отличие от современных собратьев опорой для туловища этих животных служили длинные лапы, так что бегали они, видимо, неплохо. Внешний вид обоих гигантов был более чем ужасающ – огромные острые зубы, длинные клыки и мощные костные выросты по бокам головы. Несомненно, и энтелодон, и археотерий являлись хищниками, но, возможно, не гнушались и падалью.

Немало удивительных зверей было и в стане млекопитающих-вегетарианцев. Прежде всего – носороги.

Казалось бы, название этих копытных говорит само за себя. Воображение тут же рисует грузное, мощное животное, нос которого непременно увенчан рогом. Однако, руководствуясь такими представлениями, определить среди кайнозойских животных тех, кто относился к носорожьему племени, было бы крайне непросто.

Так, в Казахстане были найдены окаменевшие кости млекопитающего, которое жило здесь около 35 миллионов лет назад. Ученые назвали его аллацеропсом. Животное по размерам и сложению тела напоминало лошадь, но только разве что чуть более упитанную. На самом деле это был небольшой грациозный носорог, который вполне по-лошадиному мог «скакать» аллюром и при этом не имел ни одного рога.

В то же самое время на Земле жил зверь, напоминающий аллацеропса, только гораздо больших размеров. Это – индрикотерий. Он был не просто гигантским носорогом, но еще и одним из крупнейших наземных млекопитающих, когда-либо обитавших на планете. Длина тела животного составляла около 10 м, а высота в холке – около 6 м. Соперничать с индрикотерием в исполинских размерах не мог никто из млекопитающих. И опять-таки на носу индрикотерия не было ни одного рога.

Отсутствие рогов, стройное туловище – все это очень часто являлось отличительными признаками кайнозойских носорогов. Один из таких зверей так и был назван – «безрогий носорог», или ацератерий.

И аллацеропс, и индрикотерий обитали в саваннах. А другие безрогие носороги, например аминодонты, перебрались жить на побережья водоемов и в болота. У них было более массивное, чем у аллацеропса, тело и полностью отсутствовали рога. Большее время суток они проводили у воды, вкушая водную и прибрежную растительность.

Тогда же, в конце палеогена, в Азии обитали животные, сочетавшие в своем строении черты лошадей, тапиров и носорогов. Названы эти копытные были бронтотериями. На носу некоторых из них располагался причудливый уплощенный рог, раздваивающийся на конце. Несмотря на его наличие, бронтотерии не считаются настоящими носорогами, хотя они и принадлежали к весьма близкой группе животных.

Почему же древнейшие носороги и бронтотерии были очень похожи и обладали некоторыми чертами строения, свойственными, например, лошадям? Палеонтологи высказывают мнение, что носороги, лошади, тапиры и бронтотерии имели близких предков, что и привело к появлению у этих копытных «лошадиных» признаков.

Одновременно с древними носорогами и бронтотериями в Африке жили млекопитающие арсинойтерии. Внешне они были почти как две капли воды схожи с носорогами, и даже рогов на носу у них было два (причем сидящих рядом), а не один. Позади крупных рогов располагалась еще пара маленьких, еле заметных рожек. Кажется, никто другой и не может с большим правом претендовать на звание «настоящего» носорога. И размером эти звери вышли – немного меньше слона. Но если обратиться к строению зубов и всего скелета арсинойтерия, то окажется, что животное это вовсе не носорог. Он был отнесен учеными к отряду эмбритопод, родоначальниками которого, скорее всего, были все те же хищные кондилартры. И это далеко не единичный случай в палеонтологической летописи, когда внешний облик животного оказывался очень обманчивым.