Несколько минут спустя они свернули в проулок, затем еще в один, прошли его до конца, и снова повернули. Пройдя по нему, они пересекли очередную улицу, и попали в следующий переулок. Он заканчивался тупиком. В конце переулка, над входом в помещение висела вывеска 'У ЭДВИНА'. Подойдя к дверям, оба обалдели. На тяжелой металлической двери бара висела вывеска, которая гласила – закрыто. Постучав несколько раз в дверь, и не услышав ответа Живодер зарычал:

– Что за хрень! – и зло ругнувшись он почувствовав необъяснимый приступ злости, начал орать. – Да они чего тут! Совсем офанарели нахрен! Открывай Эдвин, тощий выродок!

– Тише босс, – пытался утихомирить разъяренного главаря помощник. – Мы же здесь…

Закончить он не успел, так как резко повернувшийся к нему Живодер, наотмашь саданул его по лицу, да так, что у Обреза помутнело в глазах. Ничего не понимающий мародер отпрянул, схватившись за щеку, и посмотрел, на молотящего по бронированной двери, металлической клешней босса.

– Ты что толстяк?! – взревел Обрез. – Совсем мозгов лишился? Какого черта ты творишь?

Живодер еще несколько раз саданул по двери и, опустив конечности, снова повернулся к помощнику.

– Ты-ы. Ты-ы, – зашипел Живодер, поднимая, для удара железную культю. – Ты кому это сказал? А? – и с поднятым манипулятором двинулся на Обреза.

– Тебе жирная свинья! – оскалился помощник, – Что еще за выходки у тебя Живодер? Ты видать под скальпелем ваще отупел, или как?

– Что-о-о?! – взревел главарь, и кинулся на Обреза.

Тот, резко ушел в сторону, и широко размахнувшись, рубанул Живодера прикладом по спине. Главарь выгнулся, истошно вопя. Пересилив боль, он со звонким лязгом, несколько раз сжал 'пальцы' манипулятора, и снова начал атаку. На это раз он не спешил. Медленно, отведя протез в сторону, он начал надвигаться на Обреза, другой рукой, он также медленно достал из чехла на бедре, свой тяжелый, широкий нож.

– Ну что сосунок? – злобно ухмыльнувшись, он процедил сквозь зубы Обрезу. – Подсидеть меня хочешь, тварь? – и, брызжа слюной рявкнул. – Отвечать боец!

– Ты совсем сбрендил босс? – орал на него Обрез. – Что с тобой этот урод в маске сделал?

– Всех вас недоносков порешу, – не слыша его, шипел Живодер, медленно надвигаясь на помощника, выставив вперед себя широкий клинок, – Раздавлю, как назойливых насекомых.

Обрез понял, что с толстяком, что-то происходит. Даже с расстояния в пару метров, было заметно, как расширились зрачки глаз, его начальника, а белок глазных яблок, принял какой-то неприятный красный оттенок. Немного поразмыслив, Обрез принял единственно верное решение. Сбросив свой автомат с предохранителя, он от пояса выстрелил по ногам Живодера. Вопя, тот с простреленной ногой свалился на колени, успев упереться металлической культей в землю.

– Сука! – стиснув зубы, прорычал главарь, и неожиданно выкинул вперед руку. Лезвие широкого ножа, провернувшись несколько раз, вокруг своей оси воткнулось Обрезу в грудь.

Обрез выронил ствол, и сделал несколько неловких шагов назад. Тело его покачнулось, и он начал заваливаться назад. Тяжело дыша, Живодер попытался встать на ноги, но резкая боль препятствовала этому. Собрав в кулак всю свою волю, он, скрежеща зубами, упираясь рукой в стену ближайшего дома, медленно поднялся. Хромая, он доковылял до Обреза и посмотрел на него. Тот, лежал, не дыша, с полузакрытыми глазами, с уголка рта, стекала тонкая струйка крови. Злость наполняла всю сущность Живодера, и он просто ненавидел всех и вся. Что с ним происходит, он уже не осознавал. Все его существо, жаждало смерти и разрушения. Пустота, начавшая заполнять мозг, постепенно подчинила себе все клетки его тела, и единственное что он увидел во тьме – высокую худую фигуру, в надвинутом на глаза капюшоне.

Она стояла, недвижимо смотря на Живодера, сложив руки на поясе. Длинный до пят серый плащ, медленно развивался в такт дуновениям ветра. А чуть выше капюшона, Живодер разглядел нечто, что отдаленно напоминало рукоятку, огромного ножа, но что это было на самом деле, он так и не понял.

Внезапно, ему показалось, что фигура шевельнулась. Он встряхнул головой. Нет же, она на самом деле шевельнулась. Фигура в сером плаще медленно двигалась к Живодеру, но он не видел шагающих ног, она будто парила над землей, все ближе и ближе приближаясь к Живодеру. Когда до него оставалось несколько шагов, фигура также плавно, как и начала движение, остановилась.

Не отрывая взгляда, мародер смотрел на странную фигуру, она как будто гипнотизировала его. Черное пятно в глубине капюшона, тянуло к себе непонятной силой. Живодер попытался сбросить наваждение, но не смог пошевелить, даже и кончиком пальца. Страха не было. Не было совсем никаких чувств, кроме злости и ненависти. И еще жажда смерти, непонятная – всепоглощающая жажда.

Стоящая перед мародером фигура, медленно расцепила сложенные на поясе руки, и развела их в стороны. В тот же момент, Живодер почувствовал, как где-то вдалеке, зародился какой-то непонятный шум. С каждой секундой он все нарастал, и становился все более слышимым, но оставался все таким же непонятным. Карусель шипящих, свистящих, глухо завывающих звуков, тесно перемешалась с ураганом, звонких, шелестящих и плачущих нот.

Сколько продолжалась эта кутерьма, мародер не представлял? Наверное, целую вечность! Внезапно резанув по ушам, из глубины этой невообразимой какофонии, пришел резкий, на грани восприятия звук. Живодер дернулся всем телом. Мощная неведомая сила, начала сжимать его. Неестественно выгнувшись назад, он раскинул руки в стороны. Ноги его оторвались от земли, и все та же сила приподняла его над поверхностью.

Он не ощущал никакой боли. Только доминирующие в сознании чувства, становились все сильнее. Опустив руки, фигура подплыла к мародеру. Тело его приняло вертикальное положение, лишь руки оставались, все так же раскинутыми. Медленно, одной рукой, достав из-за спины свое оружие – черный, с зазубренными краями, длинный с волнистой поверхностью, костяной меч, она так же медленно перехватила тыльной стороной другой руки за основание, чуть ниже, чем находилась доставшая меч рука.

Взяв его перед собой, фигура перевернула оружие клинком вниз, занесла над головой, и резко воткнула клинок в грудь, висевшему в воздухе Живодеру. Тот дернулся. Клинок прошел насквозь. Боли по-прежнему не было. Медленно, будто наслаждаясь действием, фигура в капюшоне потянула меч назад. Она вытягивала лезвие оружия, но крови на нем не было, лишь густая, черная жижа, обволакивала клинок, крупными каплями падая с него на землю.

Полностью вытащив меч, фигура вновь перехватила его в одну руку и отвела в сторону. Затем облик ее начал истончаться, и внезапный, сильный порыв ветра разметал черную дымку, оставшейся от фигуры материи.Как только фигура исчезла, Живодер рухнул на землю.Он ощутил прежнюю власть над конечностями.

Внезапно, от того места, где его пронзил клинок, призрачной фигуры, начал разливаться непонятный жар. Он становился все, сильнее, пока не превратился в адское пламя, которое расплескалось по всему телу. Вот тут госпожа боль и показалась, во всей своей красе. Неистово ревя, мародер молотил себя кулачищами по груди и голове, пытаясь сбить этот чудовищный жар. Через некоторое время, боль начала стихать. Было ли это последствием побоев, которые мародер наносил сам себе, либо боль сама начала отпускать его – он так и не понял. Когда боль стала контролируемой, и он смог ее терпеть, он заметил.

Пространство вокруг него начало сгущаться. С каждой секундой темнея, оно как бы образовывало кокон, который постепенно поглощал главаря. Неожиданно, кокон с резким схлопыванием сжался, одарив мародера очередным приступом боли. На этом силы Живодера покинули, и он окунулся в темноту.

Владелец бара вздрогнул, когда в тяжелую металлическую дверь постучали. Содержимое стеклянного стакана, вместо того, чтобы попасть в рот отправилось за пазуху.

– Вот черти. – ругнулся он, вытирая губы тыльной стороной ладони. – Ну что им неймется? Они что не знают, что в городе объявлена ЧС?