Черри, которая стояла рядом с ним, придвинулась поближе; их руки соединились. Бриджет заметила, что Хелен следит за ними.

– Мы не хотим останавливаться в Баллине. Но ведь там можно взять машину напрокат? – спросила Хелен.

– Конечно, – ответила Бриджет. – Я все устрою.

Американка повернулась к Уорингу и Черри, ее голос стал громче и принял повелительный тон:

– Мы доедем до Дублина, потом на самолете отправимся во Францию, а оттуда, скорее всего, на машине в Италию.

– Только без меня, – сказала Черри.

– И ты, милочка. – Хелен изобразила улыбку.

– Я не против того, чтобы поехать в Дублин. Мы поженимся, как только Мэт получит разрешение.

– Это он тебе сказал? Значит, он не только совратитель, но еще и лгун. Ты – несовершеннолетняя и не можешь выйти замуж без согласия родителей. Он юрист и должен знать законы.

– Он знает не только законы, – подал голос Уоринг, – а также и то, что я даю разрешение. Этого, кажется, достаточно.

Хелен уставилась на него:

– Я чего-то не понимаю. Ты думаешь, твой подвиг тянет на приз «Отец года»? Если ты считаешь…

– Я считаю, что когда не можешь победить, нет смысла продолжать борьбу, – сказал Уоринг. – Надеюсь, тебе это тоже известно. Давай соблюдать приличия, а, дорогая? А сами будем жить, как Дарби и Джоан.

– Ты еще пожалеешь об этом, – на удивление тихим голосом сказала Хелен.

– Не думаю.

Все молчали. Хелен опять заговорила:

– Все эти приятные сны, игра света, наслаждение друг другом – считаешь, что это надолго? Думаешь, прошлой ночью ты видел свет над дорогой в Дамаск?

– Нет, – сказал Уоринг, – не свет. Скорее, Божью кару. – На его лице появилась отрешенная улыбка. – Мы теряем Черри, но мы остаемся вместе, дорогая. Нам ведь больше ничего не надо.

Хелен продолжала смотреть на него, но отвечать не стала.

– Значит, есть повод устроить маленький праздник? – спросила Бриджет.

– В холодильнике стоит бутылка шампанского. Дэниел, принеси ее, пожалуйста. И не забудь про бокалы.

– Да, конечно.

Он не мог встретиться с ней взглядом. Когда Дэниел вышел, у Бриджет на мгновение возникло чувство, будто она что-то теряет – даже не любовь, а что-то другое. Может быть, боль, которую она должна была испытывать? Бриджет убеждала себя в том, что это ерунда. Нет ничего лучше свободы и самостоятельности. Да, собственно говоря, ведь ничего не изменилось: она осталась прежней Бриджет, просто лучше узнала себя.

Дэниел принес шампанское и открыл бутылку. Напиток зашипел в бокалах.

Раны лечатся, боль стихает. Конечно, когда-нибудь эта боль вернется, но жизнь полна событий, которые помогут о ней забыть. Она благодарно улыбнулась Дэниелу, когда он подал ей бокал.

Бриджет подумала о маленьких человечках, перевязывающих раны у себя в норах. Их появление дало чтото и людям. Безумие или самопознание… а может, и то, и другое? «Нет, – подумала она, – я в здравом уме. Я только не чувствую себя счастливой, но это пройдет. А возможно, человечки просто дали нам то, что они хотели дать, а мы могли воспринять».

– Теперь тост. – Бриджет взяла бокал, и пузырьки затанцевали в солнечных лучах, падающих из окна. – Пожелаем влюбленным долгих лет и счастья.