Синьор Фидели подбирался к кульминационной точке:

— Точно, — зашептала Пигаль. — Я пгедложу ей за него столько денег, что она не сможет отказаться.

Нахмурившаяся графиня шикнула на подругу — ей хотелось хотя бы послушать Фидели. Пигаль же, пoxoжe, не занимало ничто, кроме арапчонка в соседней ложе.

— Так или иначе, но я его заполучу. Этто любовь! — Отвернувшись от графини, Пигаль снова принялась строить глазки красивому темнокожему мальчику.

Вернувшаяся в ложу Элпью посмотрела на графиню.

Фидели подготавливал зрителей к неистовому крещендо, которое предшествовало первому антракту.

Слова его песен и без того нагоняют достаточно тоски, подумала Элпью, но от крепкого аромата духов — фиалки, ландыша и мускуса — у нее закружилась голова.

— Вряд ли это вероятно — в его-то случае… — прошептала Элпью, изготовившись вытащить графиню из ложи, как только грянут аплодисменты.

Фидели, как принято, повторял первую строчку репризы:

Пигаль по-прежнему пожирала глазами арапчонка, пока графиня кое-как поднималась на ноги.

Зрители вскочили, хлопая и крича: «Повторить!» Элпью вытолкнула графиню в коридор, и они помчались к входной двери.

— Что за пожар, Элпью? — с досадой спросила графиня, оправляя одежду.

— Вы не забыли, миледи, у нас есть работа. — Элпью распахнула дверь, и они выскочили в быстро сгущавшиеся сумерки.

Когда они спускались по ступенькам, кто-то хлопнул Элпью по плечу. Та обернулась и увидела криво улыбавшуюся ей миссис Кью.

— Мистрис Элпью! Как поживает самый громкий скандал этой недели?

Элпью бессмысленно улыбнулась в ответ.

— А, графиня Эшби де ла Зуш, — шагнув вперед, мистер Кью поцеловал ей руку. — Вы уже припасли для нас что-нибудь остренькое? До срока осталось всего два дня, вы не забыли?

Графиня поперхнулась. Чета Кью стояла, выжидающе улыбаясь.

— Элпью выясняла подробности любовной жизни синьора Фидели, не так ли, дорогая?

Элпью вымученно улыбнулась.

— Мне сказали, что женщины коллекционируют восковые фигурки кастрированного голубка.

— Правда? — ощерилась в улыбке миссис Кью. — И кто же они? Герцогини? Жены министров? Все они заявят, что купили их для своих детей. Я надеялась, что у вас есть для нас что-нибудь более пикантное, чем это, мистрис Элпью.

— Дом порки… — Графиня рылась в памяти, пытаясь извлечь хоть какие-то подробности касательно данного заведения. — Мы видели, как туда входили очень интересные люди. Сидящие высоко в правительстве.

Миссис Кью пронизала ее взглядом.

— В самом деле? И кто же?

— Ага, миссис Кью, — графиня потерла руки. — Терпение! Терпение! Скоро вы все узнаете. Поверьте, мы охотимся на действительно крупную рыбку. — Она огляделась в поисках каких-нибудь часов. Поблизости ни одних не было. Поэтому она махнула рукой в неопределенном направлении. — Ах, уже столько времени. Мы опаздываем на встречу с мадам Плеткой.

Она схватила Элпью за руку, и сыщицы припустили по Португальской улице, обернувшись на бегу помахать чете Кью.

Вернувшись в Энглси-хаус, графиня обнаружила задремавшего у огня Годфри. На коленях у него была раскрыта большая книга. Ее светлость схватила фолиант и прочла на корешке: «Пиршество для червей» Фрэнсиса Квэрлза! Где он нашел эту чушь? Графиня швырнула книгу на пол.

— Что это такое? — подобрала ее Элпью.

— Высказывания о достойной жизни: «Начавший жить, начинает умирать», «Тот, на ком нет креста, не заслуживает короны» и тому подобная нудная моралистическая чепуха. Годфри! — Она толкнула слугу. — Для тебя есть работа. Надевай пальто, пойдешь с нами.

— Надеюсь, миледи, не трудная работа, — проворчал, моргая, Годфри. — Я не могу нести уголь, миледи, ничего такого. У меня страшно болит спина.

— Насчет этого можешь не беспокоиться. — Графиня протянула ему шляпу. — Твоей спине очень скоро полегчает, я уверена. — Она заговорщицки ухмыльнулась Элпью. — Ты отлично проведешь время, если не будешь пороть чушь. Так что давай, собирайся — не хочется тебя подстегивать, — и шлепай в Ковент-Гарден.

Спустя полчаса троица стояла перед Райским домом порки миссис Бирч.

— Я туда не пойду, — забрюзжал Годфри. — Не позволю, чтобы какая-то крепкая бабенка забавлялась с моим орудием.

— Уверяю, никто не собирается тебя насиловать. — При одной мысли об «орудии» Годфри графиня передернулась. — Красивая девушка всего лишь пощекочет тебя хлыстом, а ты узнаешь, кто из знаменитостей к ней ходит. И тогда целую неделю мы все сможем угощаться вырезкой.

Стиснув зубы, Годфри цеплялся за притолоку, пока Элпью с графиней проталкивали жилистого старика сквозь штору из бусин во тьму знаменитого заведения.

Бледные руки с длинными ногтями схватили Годфри и втянули внутрь.

— Идемте же, господин Трусишка! — громогласно рявкнула женщина. — Пойдем ко мне в комнату. Как тебя зовут?

— Годфри! — крикнули за занавеску Элпью с графиней.

— Ай-яй-яй, Годфри, — прорычала госпожа, — тебя надо наказать. Ты очень, очень плохой мальчик.

Годфри только успел взвизгнуть и исчез во мраке.

— Отлично, — сказала графиня, потирая руки. — А мы во время его сеанса можем зайти в какой-нибудь славный индийский магазин и перекусить и выпить шоколада.

— Нет, не можем, — ответила Элпью. — Надо отнести на проверку аптекарю наш образец.

— Какой образец?

Элпью показала порошок, который она стянула из лабораториума Бо Уилсона.

— Таким же отравилась миссис Уилсон.

— Как ты его раздобыла?

— Не спрашивайте.

Аптекарь рассмотрел порошок, понюхал его, положил чуточку на стекло и смочил водой, поднес к свету, бросил щепотку в огонь и, наконец, попробовал.

— Определенно не сурьма, — провозгласил он. Графиня с Элпью добрались до аптекаря как раз вовремя — он уже собирался закрывать свою лавку. — Но вещество в ее чашке определенно ею было.

Графиня посмотрела в окно на дом Уилсонов. Парадная дверь была открыта. Свечи в подвесных подсвечниках освещали вестибюль, отбрасывая тени на темную улицу.

На верхней ступеньке крыльца сидел камердинер и курил трубку, выпуская клубы дыма в и без того туманный вечерний воздух.

— Что же тогда это такое, если не сурьма? — Элпью с подозрением посмотрела на темно-коричневый порошок.

— Понятия не имею. — Аптекарь ткнул в него небольшим металлическим зондом. — Похоже на соединение различных веществ. Посмотрите, видно, что одни крупинки меньше и иного цвета по сравнению с другими. — Взяв щепотку, он понюхал. — Если не ошибаюсь, одна из составляющих — порошок мышея.

— Чего?

— Распространенного сорняка. Растет в этой стране на всех навозных кучах. Он обладает тайной магнетической способностью укреплять матку и таким образом изгоняет из нее все болезни. Также хорош для головы. Известен как цефалик, а все цефалические травы помогают матке.