— Командир, вы не могли бы послать кого-нибудь в Башню и спросить, не согласится ли Главный Маг увидеться с Альтамиром и Фэль из Ваинэля? — Фэльмарэ несколько мгновений смотрела Стражу в глаза, и он кивнул:

— Это я могу сделать.

— Премного благодарны, — девушка успокоила Грайсера и приготовилась к ожиданию.

Через некоторое время на стене показался Маг в сопровождении нескольких Стражей. Спрятав ладони в широкие рукава балахона, он свысока изучал троицу.

— Кто вы? — низкий глубокий голос совсем не вязался с юным лицом. Ярту почему-то сразу вспомнился Найрэ.

— Эй, Айлохэ, — Альтамир сверкнул улыбкой. — С каких это пор ты требуешь у друзей называть имена? Или магия окончательно выбила их из твоей головы?

Стражи ощетинились пиками, а стоявший наверху махнул рукой:

— Пропустить! — стража безмолвно повиновалась приказу, хотя, судя по их лицам, они бы предпочли пинками прогнать Странников из-под стен Башни. Странники въехали на двор.

Айлохэ спустился со стены и крепко обнял Альтамира:

— Рад видеть тебя живым и здоровым, друг.

— Ну-ну, — Фэль кивнула с усмешкой. — По «тёплому» приёму я что-то не заметила, что нас здесь рады видеть.

Маг помрачнел и жестом пригласил их войти в Башню. Они поднялись в его комнату, и Айлохэ пересказал им вчерашнее происшествие с Верховным.

— Это для нас не новость, — Фэль удобно расположилась в низком кресле и пристально рассматривала Мага. — Есть что-нибудь более интересное?

— Как вам сказать… — Айлохэ задумался. — Нас сейчас очень сильно беспокоит север.

— В чём дело? — они моментально встрепенулись.

— Не знаю, — Маг развёл руками. — Там что-то не в порядке. Всадник приехал оттуда. В этом году холода наступают раньше. Я — бывший Друид. Я чувствую, что на севере земля болит. Недавно гномы из Силливайора были. Так они все жалуются, что у них тоже дела из рук вон плохо. Какая-то зараза бродит, детей со стариками косит. Верховный перед… исчезновением туда собирался поехать, помочь.

— Что ж, тогда я тебе сообщу одну небезынтересную догадку Совета Мудрых, — Альтамир растрепал свой ёршик. — Есть предположение, что в Голубых горах открыты Врата.

— Не может быть, — Айлохэ убеждённо потряс головой. — Это невозможно! Мы бы сразу это узнали.

— Может быть это ошибка, — Фэль потёрла висок ладонью. — Элээн в этом тоже сомневается. Да и мне, честно говоря, в это не верится. Поэтому мы и идём туда, чтобы проверить. Но если там всё же Врата…

— Прощай, спокойная жизнь, — заключил Маг и с надеждой посмотрел на неё. — Но ты ведь думаешь, что это не так?

— Если бы там были Врата, столь спокойно доехать до вас мы бы не смогли, — снисходительно посмотрела на него девушка. — А ваш Всадник — это первое происшествие за всю нашу дорогу. Так что… — она пожала плечами и добавила. — Снимите тревогу. Он у вас больше не появится. Ему осталась только Элээн, и будем надеяться, она его достойно встретит, — девушка вкратце пересказала ошарашенному Магу всё, что знала о Всаднике.

Айлохэ тяжело опустил голову и задумался. Через некоторое время он спросил:

— И… они возвращаются?

— Боюсь, что нет, — Фэль с сочувствием смотрела на него. — Так что тебе придётся занять место своего отца. Хотя, он может вернуться. По крайней мере мы будем на это надеяться.

— Он обязательно вернётся, — убеждённо проговорил Маг.

Сейчас он говорил своим обычным голосом и совсем стал похож на мальчишку. На Инри.

Ярт, вспомнив друга, ощутил лёгкое беспокойство. Сердце тревожно затрепетало, но вскоре успокоилось, и Ярт забыл об этом.

— Так, значит, вы собираетесь заехать в Силливайор? — задумчиво переспросил Айлохэ, когда они рассказали ему о своём задании, и полез на полку. Покопавшись в целой куче интереснейших штучек, он выудил оттуда связку трав. Сложив их в мешочек, Маг передал его Альтамиру:

— Отдайте это гномьим лекарям. Это должно помочь победить болезнь.

— Айлохэ, — Фэль ненадолго задержалась на пороге, когда они уже уходили. — Ты не знаешь, Рэмил сейчас никуда не ушёл из гор?

— Рэмил? — Маг хмыкнул. — Он сейчас наверняка у горного племени в гостях. Он в последнее время чрезвычайно к ним привязался. Особенно к племени Тена.

— Тена? — Фэль округлила глаза. — Неужели Тен стал вождём? Когда он успел?

— Да уж второй год пошёл, как его отец ушёл на Мост из этого мира, — Айлохэ вздохнул и поинтересовался. — А ты знаешь Тена?

— Ну… более или менее, — Фэль развернулась и бросилась догонять спутников.

Они больше не стали нигде задерживаться, только к Мариэ заглянули попрощаться, и вскоре лошади уже мчали их по гномьему тракту к Силливайору. Дорога до него должна была занять пару дней, не больше, а там… там видно будет. Такие мысли обуревали Альтамира. Несмотря на то, что он был родом с юга, Странник очень любил север и, в частности, Голубые горы. Он понимал Ярта. У самого была такая же реакция на голубой гранит. Причём он-то увидел его в естественном виде, со снежными шапками на вершинах. Целая цепь голубых пиков, похожая на застывшее, заледеневшее весеннее небо, ещё холодное, но уже солнечное, радостное, звенящее. Гномы его долго убеждали, что это камень, а не лёд. Однако он всё равно попытался растопить кусочек на огне и, лишь убедившись на этом опыте, уверовал, что это действительно гранит.

Альтамир часто возвращался на север, словно его сюда магнитом тянуло. Если бы его спросили, что его здесь влечёт, он бы затруднился ответить. Однако эти суровые холодные края завладели его душой с первой встречи. Его влекла подземная, мрачная красота Силливайора, где по стенам текли жилы серебра, чистейшего, какого нигде больше на Альтанатанэ не встретишь, где потолки искрились звёздами камней, где искусная работа гномов-добытчиков не разрушала, а творила пещеры, создавая восхитительный орнамент из пород стен. Нравились ему и сияния в длинные зимние ночи, когда небо напоминало разноцветные занавесы. Любил он снег — эти маленькие звёздочки, тающие от дыхания, летящие на землю и укрывающие всё вокруг пушистой пеленой. Любил розовые зимние рассветы, красящие голубые пики в дивные оттенки. Любил он и коренной народ — гномов, мастеров, каких и среди Эльфов нелегко найти. Приезжая в Силливайор, Альтамир всегда с головой окунался в работу и жизнь этого народа. Забавно было смотреть, как мастер-гном, низкорослый и коренастый, отчитывал его, своего подручного, будучи в два раза ниже Странника.

Об одном только сейчас вздыхал Альтамир, что поработать в этот раз, наверное, не удастся. Времени почти нет. А ведь он порядочно не держал молот в руках и успел подзабыть то чувство волнения и восторга, когда из бесформенного куска металла под твоими руками рождается нечто.

Фэль, в свою очередь, думала о том, что придётся на какое-то время задержаться, помогая гномьим лекарям. Её помощь никогда не была лишней. Думала о том, что придётся поползать по горным тропам в поисках Рэмила, который всегда всё знал о происходящем вокруг. Рэмил раньше был Верховным Друидом в Роще, но однажды просто передал полномочия и ушёл на север. Однако Фэль не забывала своего учителя и по возможности старалась к нему заглядывать. У Рэмила был редкий дар предвидения, и хотя часто его предсказания были похожи на бред сумасшедшего, они всегда сбывались. В это трудное время девушке просто необходимо было спросить совета учителя. А ещё больше её глодало то, что Рэмил может оказаться в племени Тена. Она изо всех сил старалась надеяться, что это не так, но понимала, что её предчувствие утверждает как раз обратное. А жаль. С этим молодым человеком она предпочла бы не встречаться.

И только Ярт не думал ни о чём, а просто любовался прекрасными видами Долины Вьюнка. «Альмэсэйе, — вспомнил он её название. — Цветок вьюнка». Действительно, уж чего-чего, а вьюнка здесь было непомерное количество. Цветы его были самых разных форм, размеров, расцветок. Совсем крошечные, не больше ноготка, и огромные, размером со сложенные ладони. Но и помимо него здесь хватало прекрасных цветов. Ими пестрели поля, клумбы, ограды деревень, встречавшихся на пути. Глядя на это, Ярт вспоминал террасы Друидской Рощи.