– Благие намерения есть мост в рай, - гордо произнес Николя по-русски. - О-о! Поздравляю с пополнением коллекции! Однако, - усмехнулась она, - до моста надобно еще дойти…Массивная дверь прихожей захлопнулась за Николя с гулким стуком. Ирина опустилась в кресло рядом с телефонным аппаратом. "Ну, что ж. Где там мой незабвенный друг Александр Васильевич?"

– Скотина. "Томлю" я его! "Для такого дела" он завсегда готов! - повесив телефонную трубку, в ярости передразнила она Серегина, и, откинувшись на спинку кресла и прикрыв глаза, попыталась успокоиться и сосредоточиться. Значит, нужны: меблированные комнаты, коньяк, снотворное, веревка, револьвер и Серегин. Серегин есть. Дело - за малым… До встречи у кафе три часа. Надо успеть подготовиться.

Она подошла к столику и взяла в руки карты ТАРО. Это была первая покупка, сделанная в Париже - карты, подаренные Порфирием, затерялись в России. Перетасовав колоду, она, как обычно, задала вопрос: "Чем закончится сегодняшний день?" - и, вытащив карту, перевернула ее. "Тринадцать. Смерть". Ирина улыбнулась. Значит, все сложится. Пройдя в кабинет мужа, выдвинула верхний ящик стола и достала револьвер. Слава Богу, на месте. Хорошо, что не очень большой - уместится в сумочке. Прокрутила барабан. Заряжен. Надо опробовать спуск. Вытащила патроны. Взвела курок. Подняла руку с револьвером и, задержав дыхание, прицелилась в голову кабана на стене, которая свирепо таращила стеклянные глаза. Выбрала свободный ход и плавно нажала на спусковой крючок. Послышался негромкий щелчок. Вот и все. Как просто! Горько усмехнулась. Знал бы покойный папа, для чего понадобится дочке умение стрелять. Приложила револьвер к горящей щеке. Почувствовала, как прохладная сталь, прикоснувшись к коже, передала ей живущее в оружии уверенное спокойствие. Неспешно, один за другим вставляя патроны в барабан, мысленно спрашивала: "Который из вас?…"

Николя Тарнер хмуро рассматривал младшего брата, сидевшего напротив. За те месяцы, что они не виделись, Бернар стал похож на бродягу - небритое лицо, мешки под глазами, мятые брюки, несвежая рубашка, и, в довершение всего, - Николя посмотрел еще раз - носки разного цвета.

– Ты хоть иногда в зеркало смотришься? Не противно?

– Ну, ты ж меня не предупредил, что приедешь раньше, чем обещал. Я, может, собирался принять ванну. И вообще - увел у меня женщину, а теперь еще упрекает, спрашивает, что со мной! Тоска у меня! И перестань, наконец, меня учить. Я уже взрослый. Слышишь? Взрослый!

В соседней комнаты послышался вскрик и звон разбившегося стекла. Николя строго посмотрел на брата.

– Ты не один?

– Как видишь! - почему-то рассмеявшись, Бернар повернул голову в сторону распахнувшейся двери. На пороге в картинной позе, ухватившись одной рукой за косяк, а в другой держа ножку от разбившегося бокала, улыбаясь во весь рот, стояла эффектная, немного полноватая женщина средних лет. Ее пышные каштановые волосы были перехвачены розовой лентой, недостаточно, как показалось Николя, гармонировавшей с ярко-зеленым платьем из крепа.

– Привет, мальчики! - она игриво оглядела мужчин. - Вот и я! У меня, чёрт побери, - выругалась по-русски, - непоправимая трагедия, - на ее лице появилось скорбное выражение, - полностью разбился бокал… С вином! - удрученно уточнила женщина и попыталась развести руками, но, покачнувшись, снова ухватилась за косяк. - Не смотрите на меня так, мсье, - заметила она недоуменный взгляд Николя, - а то я вас… поцелую! - произнесла низким страстным голосом и заразительно расхохоталась. - Я вообще-то редко кого целую, правда, Бернар-чик? - к произнесенному по-французски имени женщина добавила русский уменьшительно-ласкательный суффикс. - Ну, да, я понимаю ваш взгляд, мсье! - снова обратилась она к Николя. - Эта розовая лента никак не гармонирует с зеленым платьем. Но, - женщина, улыбнувшись, понизила тон, - скажу вам по секрету, у меня шикарное нижнее белье… розового цвета. Показать? Ну, как хотите, - заметив выражение лица гостя, отказалась она от своей идеи. - Бернар, может быть, ты, наконец, предложишь мне сесть? А то ведь я сяду сама и не уверена, что это будут твои колени! - женщина предприняла новую, на этот раз успешную попытку отойти от двери и, подхваченная смеющимся Бернаром, была благополучно усажена в кресло. - Поверьте на слово, мсье, - поправляя платье, проговорила она доверительным тоном, наклонившись к Николя, - там… под платьем… - она слегка приподняла подол, - белье и в самом деле розовое.

– Ты пригласил меня для того, чтобы я полюбовался на эту… - Николя запнулся, подбирая слова, -…судя по некоторым оборотам речи, русскую даму?

– Черт возьми! - женщина снова использовала, видимо, привычный русский оборот. - Как вы догадались, мсье? - на ее лице было написано несказанное изумление. - Я ведь это тщательно скрываю. Но вы раскрыли мою тайну! Снимаю перед вами шляпу. Просто обожаю беседовать с умными и обходительными людьми! - одарила она Николя пленительной улыбкой. - Бернар-чик, может быть ты уже принесешь новый бокал с вином, а то в этом, - покрутила в пальцах ножку разбитого бокала, - вино почему-то закончилось. Навсегда, - добавила она удрученно.

– Послушайте, мадам, вы, без сомнения, талантливо изображаете совершенно пьяную женщину. "Снимаю шляпу!" - передразнил Николя собеседницу. - Но у меня мало времени и…

– Этот мужчина правда твой брат? - бесцеремонно прервав Николя, обратилась она к Бернару. - Потрясающе! Немедленно останови его. Он раскрывает мои секреты один за другим. Скоро я останусь совсем без них и, следовательно, перестану быть женщиной.

– Итак, зачем ты меня позвал? - Николя повернул голову к брату, который с трудом сдерживал смех. - И если разговор действительно настолько важный и срочный, может быть, нам следует перейти в другую комнату, с позволения мадам… - он замялся.

– Мое имя Софи, мсье, - надменно проговорила женщина, в одно мгновение став серьезной. - Софи Трояновская. Поверьте, я никогда бы не стала встречаться с вами сегодня, если бы Бернар не настоял. Дело в том, что утром я случайно увидела у него одну фотографию… Я знаю вашу жену, мсье. Ирина Яковлева, точнее теперь уже, как я поняла, графиня Ирэн Тарнер, была ближайшей подругой моей младшей сестры, которую я разыскиваю много лет. Последний раз мы виделись в Одессе…

Ирина осторожно сняла с себя руку Серегина и, поднявшись с кровати, застегнула четыре пуговицы на платье. Больше он расстегнуть не успел, опрокинутый снотворным, подсыпанным ею в коньяк. Открыла сумочку. Достала шелковые шнуры. Перевернула Серегина на спину. Тяжелый. Он забормотал что-то во сне, двигая массивной нижней челюстью. Показалось даже, что приоткрыл мутные глаза.

– Тихо, Сашенька, тихо. Спи. Я здесь, - проговорила вполголоса, поднимая его короткопалые руки вверх и привязывая их к металлической перекладине кровати. Так… Теперь ноги.

Поморщилась. Все. Отошла на шаг. Надо подождать. Минут тридцать. Сейчас будить бесполезно. Потерла ладонью шею. Душно. Раздвинув линялые, очевидно, когда-то красные занавески, приоткрыла окно. Край неба, затянутого розовыми тучами, озарялся далекими всполохами молний. Села напротив кровати и, достав из сумочки, револьвер, положила его на колени. Противно дернулась щека. Посмотрела на часы. Как медленно тянется время. Кажется, эти полчаса никогда не закончатся…

"Как "Парни Бентли" умудряются выигрывать гонки на таких авто? Этот "Бентли Ле Ман" с семидесятисильным мотором ползет как черепаха!" - раздраженно думал Николя, нажимая на педаль акселератора и пугая крякающим звуком рожка зазевавшихся прохожих.